Брюс Стерлинг - Священный огонь
За кулисами ее затрясло от озноба, она рухнула на какой-то стул в углу и старалась отдышаться. Толпа продолжала неистово аплодировать. Потом послышалась новая мелодия, и, словно ангел на роликах, на подиум проскользнула другая модель.
Новак отыскал ее. Он улыбался.
— Ну, вот она, храбрая девушка! Не хочешь выйти еще раз?
— Я была в порядке?
— Не просто в порядке, а гораздо лучше! Ты выглядела как балованный и порочный, совсем испорченный ребенок. Это было очень мило и к месту.
— А Джанкарло доволен?
— Понятия не имею. Наверное, он думает, что ты ужасная нахалка, так ты вихляла попкой. Но не волнуйся, мы с тобой отлично проведем вечер. Нам лучше побыть вдвоем. — Новак хихикнул. Она еще не видела его в столь приподнятом настроении. Он был похож на человека, только что загнавшего бильярдный шар в лузу. — Джанкарло сейчас подойдет, он всегда появляется, стоит ему услышать, что о тебе, то есть о его модели, заговорили. Джанкарло умный и чуткий. Он знает, что такое успех, его не проведешь. Он никогда не спешит с оценкой, пока не увидит, как отреагировала публика.
Майа с трудом приходила в себя, оправляясь от захлестнувших ее чувств. Реальный мир внезапно показался ей таким серым. Повседневным, мелким, неинтересным.
— Я сделала все, что могла.
— Ну конечно ты сделала, конечно сделала, — успокоил ее Новак. — Не надо плакать, дорогая, сейчас все в порядке. Мы получили удовольствие, и для нас все теперь по-другому. Они нанимают профессионалов для показов, а ты была очень искренней. Такое невозможно купить. — Новак взял ее за локоть и повел за сцену.
Он молча налил ей холодной чистой воды и протянул чашку своей единственной рукой.
— Это замечательно, — задумчиво произнес он. — Ты не можешь демонстрировать украшения, выгодно подавать их, потому что ты совсем неопытна. Но впечатление было потрясающим! Видеть тебя здесь, на подиуме, все равно что смотреть старое видео. Некая американская девушка в тесных туфлях трогательно гордится своим роскошным платьем. Какой эффект дежа-вю, какое ощущение, как след погасшей звезды! Это невозможно подделать!
Майа вытерла слезы и попыталась улыбнуться.
— Ой, что я наделала! Я испортила всю работу Филиппе, а он потрясающе накрасил мне глаза.
— Нет-нет, не переживай, сейчас не время. — Новак в раздумье почесал свой подбородок. — Майа, мы сделаем настоящие снимки. Вместе. Мы можем взять твоего Филиппе, пусть он поможет нам в работе, мы заплатим. Когда ты выполняешь задания Джанкарло, хорошо иметь под рукой знающих дорогих мастеров, которым можно выписать счет.
— Мне надо пойти поблагодарить Джанкарло. Ведь так? Он оказал мне огромную любезность, позволив выступить… Я хочу сказать, в сравнении с этими профессионалами… И они были очень добры ко мне, они совсем не ревновали.
— Они ветераны. А ты слишком молода, чтобы вызывать у них ревность. Ты можешь поблагодарить приятеля Джанкарло через Сеть. А теперь нам лучше уйти. Ты побила их наголову, победила, дорогая. Побила их, как старых больных псов! Пойдем. Всегда нужно уходить чуть раньше, если хочешь еще что-то получить.
— Да, но мне нужно будет переодеться.
— Останься в этом платье. Ты можешь его сохранить. Им нужно спешить, а значит, они его спишут.
— Но мне все же следует вернуть им этот чудный парик.
— Парик мы тоже оставим себе. Он нам пригодится. Хотя бы затем, чтобы они позвонили нам.
Она с трудом сняла нещадно жавшие туфли. А когда вышла из гардеробной, то обнаружила, что Новак распростер свою единственную руку и судорожно хватал воздух. Как будто силился отогнать призрачную стаю мошкары. Он не сошел с ума, а лишь смотрел сквозь линзы в своих наглазниках. Потом он заказал такси.
Новак молча провел Майю через лабиринт подсобных помещений. Встречавшийся на пути персонал дружелюбно их приветствовал, ее поздравляли и подшучивали на свой манер, снисходительно и слегка фамильярно. Они выбрались из здания через черный ход за сценой. На улице похолодало, чуть подморозило, так что у них перехватило дыхание. Она почувствовала, как холодные струйки пота потекли у нее по шее и между лопаток. Ее зазнобило.
За углом они увидели поджидавшую в темноте кучку папарацци. Журналисты бросились к ним, выкрикивая по-итальянски. Судя по тому, с какой резвостью они пустились вдогонку за Новаком и Майей, это были молодые парни. Нимбы пляшущего света оптиковолоконных камер озаряли мокрую набережную. Польщенная, Майа улыбалась им. Ее реакция подстегнула воодушевление папарацци, и они загалдели еще громче.
— Кто-нибудь здесь говорит по-английски? — спросила Майа.
Папарацци окружили их и уставились на нее сквозь свои сверкающие линзы, торопливо переспрашивая друг друга. Сквозь кольцо пробилась молодая женщина и остановилась рядом с Новаком и Майей.
— Я говорю по-английски. Вы хотите нам что-то сказать?
— Разумеется.
— Отлично. А мы хотели бы знать, как вам удалось прорваться?
— Что вы имеете в виду?
— Например, как вы добились этого успеха? — уточнила девушка, поспешно вынув переводчик из ушной раковины. Она была американкой. — Вам кто-то помогал?
— Да, конечно да.
— Вы обязаны этим вашему спутнику? Он ваш спонсор? Какие у вас с ним отношения, скажите честно? И кстати, как вас зовут и кто он такой?
— Меня зовут Майа, а это мистер Йозеф Новак. И в наших отношениях нет ничего предосудительного.
— Не говори им об этом! — засмеялся Новак. — Если я стану причиной скандала, это растрогает меня до глубины души.
— Как вы познакомились с Джанкарло Виетти? Сколько вам лет? Откуда вы?
— Не говори им ничего, — посоветовал ей Новак. — Пусть эти бедняги кормятся слухами и сплетнями.
— Ради бога! — взмолилась бедная журналистка. Она протянула Майе визитку. На этой убогой карточке не значилось ничего, кроме имени и сетевого адреса. — Может быть, вы дадите мне интервью позже, синьорина Майа? Откуда вы?
— А откуда вы сами? — задала ей вопрос Майа.
— Из Калифорнии.
— Из какого города?
— Из Залива.
Майа изумленно взглянула на нее.
— Подождите минутку! Глазам своим не верю. Ведь я вас знаю. Вы Бретт.
Девушка засмеялась.
— Простите, но у меня другое имя.
— Но это правда! Вас зовут Бретт, у вас был приятель по имени Грифф, я как-то купила у вас жакет.
— Что же, меня зовут не Бретт, а если у кого-то оказался один из моих жакетов, то уж явно не у модели Джанкарло Виетти.
— Вы Бретт, у вас еще была змея! Ради бога, скажите, что вы делаете здесь, в Риме, Бретт? И что случилось с вашими волосами?
— Хорошо, так и быть. Мое имя Натали. А что я здесь делаю, вы и сами видите. Я слоняюсь по набережной рядом с показами моды и собираю всякие сплетни, вот что. — Бретт сняла наглазники, печально и удивленно поглядела на Майю. — А откуда вы столько всего обо мне знаете? Неужели я и правда с вами знакома? Но как? Где?
— Но это же я, Бретт. Это я, Майа, — проговорила Майа, дрожь пробрала ее с головы до ног. И внезапно она почувствовала себя очень плохо. Ее подташнивало, закружилась голова.
— Вы не можете меня знать, — настаивала Бретт. — Я вас прежде никогда не видела! Что здесь происходит? Почему вы хотите меня одурачить?
— Нас ждет машина, — напомнил Новак.
— Не уходите, — схватила ее за руку Бретт. — Вам известно, что миллионы девушек готовы пойти на все, лишь бы им повезло сделать то же, что и вам? Что нужно сделать мне, чтобы добиться удачи? Ответьте ради бога!
— Не трогайте ее, — проворчал Новак. Бретт отпрянула назад, точно от удара. — Если ты уже узнала, что здесь к чему, — сказал он ей, — то завтра же возвращайся домой! Полежи на пляже, стань нормальной молодой женщиной, живи и дыши! Здесь ты ничего не найдешь! Они были в этом уверены задолго до твоего рождения.
— Я так плохо себя чувствую, Йозеф. — Майа чуть не плакала.
— Садись в такси. — Новак подтолкнул ее в машину и усадил. Дверцы захлопнулись. Ошеломленная Бретт застыла на набережной, потом бросилась к машине, забарабанила в окно и что-то неслышно выкрикнула. Такси отъехало.
На следующее утро она получила по Сети несколько писем. Виетти прислал ей белые туберозы. Было восемь звонков от журналистов, освещающих модную тему. А один позвонил из вестибюля отеля. Он тоже снял здесь номер.
Чтобы их не обнаружили, они позавтракали в номере у Новака.
— Ты не в том состоянии, чтобы разговаривать с журналистами, — убеждал ее Новак. — Запомни, журналисты — это смертные враги знаменитостей. У них адреналин выбрасывается в кровь, когда они находят любой повод уязвить тебя или унизить.
— Я не знаменитость, — возразила Майа абсолютно искренне.
Она уже сняла с себя модное платье. Еще ей потребовался очищающий крем, щеточка для разгибания ресниц и полчаса, чтобы соскрести весь макияж с лица. Она не решилась спать в парике с электронной начинкой и утром обнаружила, что он уже не так хорош, каким казался накануне. Она даже не решилась его перезагрузить.
