Александр Щёголев - Свободный Охотник
— Почему это меня должно успокоить?
— С искусственным бесом легче справиться.
Он весело подмигнул мне, показывая, что опять говорит как бы не всерьез.
— А чему еще вы не находите объяснения? — спросил я, решительно не желая успокаиваться…
CONTINUE32
…Тишина держится только долю мгновения.
— Что за «бластомеры» такие? — беснуется Хозяюшка. — Что они хотят сделать с нами?
Раньше Свободного Охотника отвечает декодер — монотонно, размеренно, без чувств:
«Я слышал о таких, дочь гипа, хоть и не встречал никогда. Это стаи капсул-автоматов, управляемые кем-нибудь дистанционно. Я прав, хозяин?»
Командир маленького отряда не вступает в разговор с друзьями. Привилегированный Вход пропускает его в трехмерное пространство, стянутое прозрачным пластиком. Открывается гостиничный коридор, вокруг которого теснятся дырявые ангары и неработающие шлюзы. Самый центр огромного пузыря. Жилые ячейки, предназначенные только для Истинных и давно переставшие быть жилыми, безмолвствуют, не собираясь заманивать нового гостя индикацией своих параметров. Запустение и тоска. Разруха.
Друзья находятся здесь, целые и невредимые — прилепились к стене возле маяка. Дожидаются своего командира, сходя с ума от волнения. Очевидно, волнением и вызван столь наивный вопрос насчет бластомеров. Что им сказать, какие слова найти? Если они до сих пор не знают ответ, то зачем вообще это знать?
Встреченная компания действительно организована по принципу: один диспетчер — несколько послушных капсул-снарядов, но только снаряды ведет в цель отнюдь не автоматика. Внутри находятся управляемые люди, покорные всем командам диспетчера, неспособные рассуждать. Не люди даже, а дети Клонов, жизнедеятельность которых целиком определяется той или иной спектропрограммой, мозг которых неоднократно подвергался переформатированию. «Бластомеры» — такое нелепо-торжественное название, взятое из древней биологии, придумали этим несчастным существам самозванные Председатели из числа воров-фермеров, сумевшие организовать Клоны в омерзительные Союзы… Зачем пугать друзей тем, что нервная система дремлющих в Прямом Тоннеле смертников настроена лишь на одно: дать полный разгон и врезаться. Куда — не имеет значения. Корабли атакованного противника неизбежно хрупнут, расколются, не выдержав удара квазиметаллических конусов, зато бортовые системы и цезиевые кассы останутся в целости и сохранности. Да и пилоты, возможно, не погибнут, попадут в плен. Такова она — пиратская тактика… Вот что мог бы объяснить командир, однако ничего этого не звучит под информационными куполами.
Свободный Охотник укладывает свой корабль рядом с аппаратами друзей.
— Что такое «бластомеры»? — спокойно говорит он. — Просто рабы, которых Дедушки используют для разгребания свалок. (Такое объяснение, впрочем, частично является правдой.) А почему ты спросила?
Дочь гипа кричит, сорвав маску и привстав из кокона:
— Фу, какая гадость!
Она вытягивает руки вперед — словно желает схватить своего единственного друга за крепкие плечи, словно забыла, что корпуса «Универсалов» остановят душевные порывы надежнее, чем ветхие правила приличий.
— Что — гадость?
— Да все, о чем вы говорили с этой пастью без лица!
Получай, Повар Гной, очередную порцию «отвращения к тому, что естественно», усмехается герой. В морду твою — без лица. Где наш разум, спрашиваешь? «Фу, какая гадость», — лучше не ответишь…
— Ты слышала наши разговоры?
— И слышала, и видела. Неужели ты согласился? Ты согласился, да?
Шпион Ласковый тоже встревожен: выпростал лапы из гравитационной сумки, втягивает и выпускает когтистые пальцы.
— Займите свои места! — командует юный гип Узора. — Чего повскакали? Подслушали что-нибудь страшненькое? Так расскажите и мне, может, тоже испугаюсь… — он не способен сейчас никого успокаивать, и оттого раздражен. — Сами-то вы, вообще, чем тут занимались?
— Сами-то мы? — истерично передразнивает девочка. — Мы делом занимались, пока вы языками работали… — И вдруг она смущается, остывает в один миг. — Кстати, посмотри, пожалуйста, я никак не могу разобраться.
— В чем?
Бортовые системы соединяются, чтобы все желающие могли убедиться: дочь гипа действительно занималась делом. В ускоренном режиме повторяются отданные ею команды, наслаиваются одна на другую опустошенные ею таблицы. Информационная подкладка застыла на последней из таблиц, с которой, очевидно, и возникли трудности.
— Ты что, серьезно? — Свободный Охотник чуть сам не выпрыгивает из кокона. — Ну, ты и придумала!
Он весело срывает боевую маску. Не дали ему возможности рассердиться окончательно и бесповоротно — таким неожиданным и простым способом.
— А если сработает? — обижается дочь гипа. — Ты, конечно, не веришь, думаешь — вранье, а я считаю — всё покажет опыт! Ты, конечно, можешь надо мной смеяться…
— Перестань, малышка. Наоборот, я радуюсь. С такой волей к жизни, как у тебя, мы победим кого угодно. Показывай скорей, в чем трудности?
Если честно, то смеяться есть над чем. Колдовские протоколы, которые Хозяюшка прихватила с собой из домика-счетчика (и которые так кстати решила испробовать!) вряд ли дадут беглецам хоть что-нибудь, кроме очередной несбывшейся надежды. Фотонную воронку начинающая колдунья, естественно, не раскрутит, но ведь это не причина, чтобы отказываться от нескольких мгновений радости! Пусть девочка отвлечется от навязчивых мыслей о неизбежном. «Что означает эта строка, как ты думаешь? — жалуется она. — Тайные коды я все отправила, а таблица не закрывается». «Может, адреса перепутала?» «Нет, вручную проверила». «Тогда дело в ритуале». «Я же сверяла протоколы с инструкцией». «Любой ритуал, моя маленькая, это алгоритм, то есть вещь совершенно формальная. Я думаю, ты забыла реализовать один из блоков. Попробуй ввести спецификацию того плоскостного генератора, на который замкнут наш домик-счетчик». «Про какой блок я забыла?» «Думаю, про «Возврат»…
Спецификация Большого плоскостного генератора! Как просто… Друг Ласковый восторженно шипит и скалится, встав на задние лапы. Потому что проблема, с которой они тут бились, проклиная неаккуратность смотрителя-колдуна, рассыпалась от одного только слова Мастера. Мелкая, не имеющая никакого смысла проблема, но все-таки. И Хозяюшка оживляется — нетерпеливо хватает шар настройки, полностью признав свою ошибку. Жаль, что так быстро закончились эти несколько мгновений радости и надежды…
Мысль героя мечется, перескакивая с белого поля на черное. Кто бы подсказал ему самому, какими действиями наполнить его собственный блок «Возврат»? Возврат в трехмерную реальность. С помощью какого колдовства вырваться из запрограммированного кем-то кошмара?
— Вызвала бы ты мне вместо фотонной воронки что-нибудь более привычное, — вздыхает он. — Например, десяток-другой кораблей штурмового класса «Кулак».
— Ты все еще сомневаешься?
Она легко огорчается. Наверное, оттого, что и сама не уверена в успехе.
— Ладно, доделывай свое важное дело. И, главное, не бойся — ни о чем мы с Поваром Гноем не договорились, как бы он ни хотел поверить в обратное.
Вновь герой абсолютно собран и сосредоточен. Никакого болезненного веселья и никакой предсмертной тоски! Неужели он придумал, каким оружием разрубить эти застывшие микро-Единицы позора?
Срочно вызван гип Связи — по личному коду, разумеется. Высокопоставленный коротышка, вероятно, отдыхал, поскольку вид имеет не вполне пригодный к деловым переговорам, однако сразу преображается, обременяя душу и тело приветливостью. Гип Связи хочет провозгласить что-то бессмысленно-торжественное и не успевает. Юный гип Узора начинает разговор решительно:
— Дорогой друг, сложившиеся обстоятельства вынуждают меня пропустить обмен любезностями. Я рискнул прервать твои занятия, чтобы сообщить нечто важное. Уверен, мое сообщение тебя порадует.
— Я ведь тоже вскоре собирался разыскивать тебя, дорогой друг, чтобы побеседовать кое о чем… — вежливо удивляется гип Связи. — Впрочем, я внимательно слушаю.
Свободный Охотник улыбается.
— Скажу очень коротко, гип. Я согласен с предложенной тобой процедурой выбора Генерального. Согласен без всяких условий со своей стороны. Пусть будущее Галактики определится Генератором Случайностей, это вполне достойно нашего времени.
Собеседник, опешив, молчит. И вдруг смеется, откинувшись во что-то бездонно мягкое, показав на мгновение бледно-розовые пятки.
— Надо же, — с усилием объясняет он, — вот это совпадение… Знаешь, о чем я сам хотел с тобой побеседовать? О том, что твое настойчивое требование выбирать Директорат только секретным голосованием показалось мне после некоторого размышления вполне пригодным и даже имеющим преимущества. Похоже, высокородный гип, мы сможем впредь договориться по любым, самым деликатным вопросам. И меня это действительно радует… — Он выдерживает паузу, возвращая себе надлежащий вид. — Простите, друзья, мою несдержанность, но я совершенно не ожидал от гипа Узора такой уступчивости. — Он пронзительно вглядывается в отвердевшее лицо юного воина. — О какого рода «обстоятельствах» ты упоминал, дорогой друг?
