Горячий старт - Васильев Владимир Николаевич

Тири, неправдоподобно побледневшая, вскочила; Бай не сразу сообразил, что находится в виртуальности, поэтому его в первую секунду ошеломил молочно-белый цвет ее лица.

– Спокойнее, девочка. Все уже позади, – примирительно сказал Энди. – К тому же я только рад. Всему, что произошло между тобой и Аурелом. Я продолжу?

Тири постояла пару секунд, потом, повинуясь мягкому касанию Ауреловой руки, опустилась в плетеное кресло.

– Продолжай, – тихо сказала она.

– К тому же не факт, что охота на Аурела была настоящая, ибо с Аурелом Камилл связывал многие дальнейшие свои планы.

– Можно вопрос? – вмешался Чен. – Мне кажется, существенный.

Энди немного помедлил, словно взвешивая: стоит отвлекаться или не стоит?

– Давай, – все же решил он отвлечься.

– Ты говоришь, что Камилл убирал мешающих ему людей из Москвы. Но ведь когда нас отправили сюда, в Москве остались копии! Непонятно, что Камилл в этом случае выиграл?

– А с чего ты решил, что копии остались? – с неприкрытой иронией поинтересовался Энди. Чен растерялся.

– Ну... Нам так сказал человек Камилла...

– А с чего ты решил, что человек Камилла скажет вам правду?

Повисло тягостное молчание.

– Так, значит, – пробормотал Бай, – это не так? В Москве не осталось Бая и остальных?

Грудь сдавило – даже здесь, в виртуальности. Бай неожиданно отчетливо представил мать и то, что она почувствовала, когда он исчез. Стало муторно и гадко, словно Бая надолго макнули в затхлую вонючую воду мертвого пруда.

Энди смешно пошевелил бородой.

– Расслабься... Остались. Только один маленький штришок: это не копии. Я уже объяснял Тири и Аурелу – матрицирование личности не позволяет создавать идентичные копии, мелкие изменения все равно есть. Зато наращивать степень отличий возможно легко, причем этот процесс управляемый. Не обижайся, Бай, но правда такова: в Москве остался ленивый, косный и недалекий тип с твоей внешностью. Предел его мечтаний – жрать чипсы перед телекубом. Чихать он хотел на всякие Сети и открытый мнемодоступ. Примерно то же и с тобой. – Энди повернул голову в сторону Чена. – А вот с Аурелом обратная история. Когда Камилл таскал его в фургончик после бойни в Волицке, он вовсе не сливал из его памяти некие данные. Он просто сматрицировал его личность и отправил за барьер. Отправил безвольного и покорного Аурела, который станет послушно исполнять все приказы Камилла, но при этом обладает всеми знаниями и навыками целого Аурела. Вот так-то.

– А чем это нам грозит? – осторожно справился Жмур.

– Чем? – эхом отозвался Энди. – Хакер-мнемоник уровня Аурела в Москве выпотрошит любую сетку, любой сервак. Знать бы – что конкретно затеял Камилл? Тогда можно было бы попробовать просчитать его ходы. Но мы не знаем, что он затеял. Поэтому я предлагаю последовать за ними, в Москву. Отыскать Камилла и попытаться ему воспрепятствовать.

– А зачем? – спросил дотошный Чен.

– Зачем? – Энди вздохнул. – Сложный это вопрос. Тебе и Баю это нужно, чтобы снова стать собой. Потому что вы сейчас не столько цельные личности, сколько осколки былого. Ты уверен, что в будущем это не аукнется? Я не уверен. То же и с Аурелом, но ему еще нужно освободить своего двойника от цепей, навязанных Камиллом. Если я хоть немного разбираюсь в людях, Аурел не откажется.

– Не откажусь, – мрачно подтвердил Аурел.

– Значит, я все-таки разбираюсь в людях. По крайней мере немного. С Тири все ясно, такие сумасшедшие девчонки отступать не умеют и идут за теми, кого выбрали, хоть в ад, хоть за барьер. Жмур и Злыдень за хакерскую долю успели хлебнуть всякого, но так, как Камилл, их никто не обувал. Они хотят отомстить, отомстить за свой страх и за смерть Рюкзака. РусТех горит желанием испытать аппаратуру, которую разработала его команда. Я... Со мной еще проще. Если Камилл нашел способ оставить мое сознание в Сети, я думаю, у него найдется в запасе и обратный метод. Из арсенала «Реальной виртуальности». Такие вот дела... Кто-нибудь хочет что-нибудь добавить, нет?

Тири поправила очки-звездочки и в упор взглянула на Энди.

– Не знаю, интересно это вам или нет, но я лезу в это дело не только из-за Аурела, хотя и из-за него тоже. Никто из вас не знал Камилла так, как я. Но я не собираюсь разжевывать вам свои истинные мотивы. Я скажу только об одном. Если мы прижмем Камилла к стене, убью его именно я. И пусть только кто-нибудь вздумает мне помешать.

– Значит, – удовлетворенно подытожил Энди, – отказов нет. Тогда начнем. РусТех, готовы твои орлы?

– Мои орлы всегда готовы, – сообщил джинсовый. – Давай Сеть...

– Стоп. – Бай вскинул руки. – Что, уходим прямо сейчас?

– А чего ждать? – удивился Энди.

– Но ведь... Но ведь нужно, чтобы там, за барьером, нужные люди находились в точках финиша, в этих креслах или как они там называются...

– Это уже организовано, – сказал Энди. – Я влез на холд компании Камилла и подгадал под их очередную переброску... Только вы уж с Ченом извините, но вас подселят сначала не в ваши московские тела. Я мог бы, конечно, это со временем устроить, но, во-первых, ждать неохота, а во-вторых, тело Бая уже занято.

Бай опешил.

– Кем?

– Скованным Аурелом. Слугой Камилла.

Кулаки сжались сами собой. И в реале, над клавиатурой, и в виртуальности.

– У меня более насущный вопрос, – вмешался Злыдень. – Что будет с нашими телами после ухода?

– Ничего, – немедленно пояснил РусТех. – Наша аппаратура матрицирует личность максимально точно, почти без искажений. Все останемся ждать ушедшие за барьер копии.

– Все, кроме меня, – уточнил Энди. – По понятной причине.

Он глубоко вздохнул, глубже, чем люди вздыхают в реале, сначала раздувшись и став похожим на полосатый дирижабль, втиснутый в кресло, а потом сморщившись до размеров подушки.

– Хватит болтать. – Аурел встал из-за стола и пинком отпихнул плетеное кресло. – Что нужно делать?

Энди не успел ответить. В руке его выкристаллизовалась блестящая телефонная трубка; Энди сразу поднес ее к уху, хотя звонка никто, кроме него, не расслышал. Секунд десять – пятнадцать он внимательно слушал. Потом отнял трубку от уха и зашвырнул в зенит – трубка взмыла и исчезла, на миг обратившись в еле различимую точку на фоне облачного неба.

– Уход откладывается. На день-другой, – объявил Энди. Лицо его стало странно напряженным, даже в виртуальности это было невозможно скрыть:

– Что? – поинтересовался Бай. – Проблемы?

– Скорее новая информация. Ладно, я дам вам знать, когда все будет готово. Всем пока.

Созданный мирок со стеклянным звоном раскололся на тысячи осколков, и каждый из участников этого странного собрания очнулся перед собственным терминалом с чувством недосмотренного захватывающего сна.

Баю почему-то показалось, что эта отсрочка была умело разыгранным спектаклем.

Вот только кому он нужен, сей непонятный спектакль?

Отчего-то Бай твердо верил: узнать суждено в самое ближайшее время.

Аурел успел привыкнуть к этому телу. Он больше не бился головой о притолоки и не спотыкался на ровном месте.

Жизнь его была размеренной и монотонной; личность бывшего хозяина лениво дремала где-то в глубине, почти не прорываясь на поверхность. Единственное, что само собой привязалось из чужих привычек, – это страсть к просмотру футбольных матчей по телетрансляции.

Смирился Аурел и с тем, что Сеть здесь была совсем другой, чем он привык. И компьютеры были иными. Но он смирился и с этим.

Дни проходили, похожие друг на друга, как копии одного и того же файла. Пробуждение, завтрак, поездка в контору с нелепым названием «ТП», потом несколько служебных поездок по городу, вялые беседы с клиентами или коллегами, возвращение домой и погружение в Сеть. Только в этот момент Аурел слегка оживлялся; но что-то мешало чувствовать себя, как обычно, счастливым в такие минуты. Чья-то посторонняя воля – чужая и неумолимая. Аурел чувствовал: если придет ОН и прикажет – и не захочешь, а бросишься выполнять приказ. Даже если это будет стоить жизни. Странно было сознавать, что ты скован посторонней волей. И наверняка знать, что воспротивиться ей не сумеешь. Ни при каких обстоятельствах.