Люси Сорью - 17 - Prelude
Ну, в этот раз обошлось без этого. Наверное, это был признак развития тех зачатков самоконтроля, которые я в себе почему-то придушил. А ведь за подобные концерты в любой уважающей себя фирме, я уже даже про корпорации не заикаюсь, меня давно бы уволили без права восстановления. А увольнение и так, хвала взаимообогащению культур, делает человека парией и отсылает в самую глубину немаленького конкурса на рабочие места. Людей на Земле — десять миллиардов, на Орбите — всего миллион двести тысяч с лишним. Орбитальные, кстати, в своем конкурсе учитываются все, это на маленькой голубой жемчужине около миллиарда безработных, а все потому что живут в нецивилизованных жопарях. Ходят в сеть с персональных, боже милостливый, компьютеров, еще тех что с клавиатурой-мышкой-светодиодным дисплеем, загаживают воздух ДВС, а чудеса дополненной реальности видели только в старых фильмах.
Ладно.
Я осоловело зыркнул по приборам и закрыл глаза, заснув почти моментально. Почти моментально же я и проснулся — каких-то пять минут, и ИИ разбудил меня встроенным в шлем инъектором.
Я говорил уже, что не люблю стимуляторы? Вот за это и не люблю: желание спать отбило начисто. А значит, придется мне завтра помучаться головной болью.
Точнее, какое "завтра"? Сегодня. С утра.
Совсем чувство времени утратил, блин.
***
Неподалеку от воздушной баржи SSF "Манта", окрестности Тегерана
Солнце уже залило небо мягкой синевой, когда Лейдзи, простившись с обоими анубисами и спровадив засыпающего на ходу брата с Синдзи(поди облапает всего, бессовестный, но что тут поделаешь?), оставил позади V-45, взял с собой плащ-палатку и расстелил ее на краю утеса, с которого открывался вид на спящий покаместь Тегеран. Если исключить огоньки вдоль разделивших разные зоны города ДМЗ — спящий. Спящих городов в более цивилизованных местах не бывает вообще, а тут — всегда пожалуйста. И ничего, что военное положение — умиротворяет.
Лейдзи рухнул спиной на жестковатый плащ и начал в уме подводить итоги. Существование острова имеет место быть, испытания — тоже, возмещение ущерба за нападение робота — еще повод содрать с КЭГ лишних тысяч десять юаней. У Синамур появилась целая кладезь компромата, которую он, Лейдзи, давно уже скопировал, и она уже ему не нужна. Люция Лэндлайт, милая, приятная такая полковник Лэндлайт, оказалась близкой родственницей, сестрой, можно сказать — а вот это уже не так, как запланировано. Совсем не так. Но тут уже остается понадеяться на ее благоразумие и поговорить напоследок с братом на этот счет. Разглашать такую информацию не надо вообще. А что самое главное — на участие в походе за Граалем Синдзи дал добро, еще и "Юстикатора" взять разрешил.
В общем и целом, таким образом, организованную прогулку можно считать успешной. А начавший сформировываться план выполнен едва ли на два процента. Дальше, как говорится, больше — дальше Лейдзи твердо уяснил, что ему для этого нужен Грааль. А там все утрясется.
Недальновидность? Ха! Смешно. Лучшие результаты всегда появляются при спонтанном планировании — по крайней мере, Второму хотелось быть уверенным в этом.
А главное — подозрение в пропаже "Израфеля" на него не пало. Даже близко. А сам мертвый эш-ка лежит сейчас в надежном укрытии, уже день как. Кто-то должен за ним присматривать, а именно — миллениумовцы, покинувшие "Манту" уже, да, день как.
Позвонить Инграму, спросить, что ли? А, нет, сейчас слишком рано. Выдергивать будущего помощника, причем очень полезного помощника, из постели в четыре утра — некультурно. А культура поведения еще чего-то должна стоить, эх-х… Второй и сам разлегся, сложив руки за головой, и смотрел в окрашивающееся в голубой небо.
— Красиво… — вполголоса протянул он.
Здорово не хватало капельки ЛСД. Мир сразу расцвел бы новыми красками, которых даже на рассвете в пустыне не встретишь, а тело ощутило бы такой прилив сил, что хочется либо горы сворачивать, либо пытаться перегнать ветер. Потом, конечно, пришел бы отходняк, но с этим Второй научился справляться.
А потом, уже под вечер — раствор циклотонзилина перорально, грамм сто, а затем натянуть очки и вперед, в сеть. Мнемостимуляторы не просто улучшают память, доводя ее до фотографической, а и разгоняют человеческий мозг, как черные оверклокеры разгоняют с превеликим трудом добытый блок нанопроцессоров. Сопровождается это чувством эйфории и желанием познавать, познавать, познавать — все, что угодно, а если же это что-то необходимое и интересное, то так даже лучше. Конечно, циклотонзилин не был легализированным мнемостимулятором, но Лейдзи научился, в отличие от нытика Лелуша, выгодно использовать свое положение как оператора. Синамуры закрывали глаза на причуды своего воспитанника, тем паче что и сами они вряд ли обходились без наркотических препаратов. Пусть и легализированных, пусть — рано или поздно наступает момент, когда одним легалайзом уже не обойдешься. И все равно что это будет — гиперморфин, апатофен или циклотонзилин. Синтезированные радость, апатия и жажда познания. И абстинентный синдром — тоже, того, синтезированный.
Хрен бы там, органического происхождения наркотики на обоих Вольфр-Икаруг все равно не действовали.
В ухе, отрывая от мыслей о вечном, запиликал коммлинк. Ну, кто там еще в полпятого утра?..
— На проводе. — сухо сказал Лейдзи, надавив на ушную раковину.
— Я это, я. — поспешно откликнулся Синдзи. — Лелуша я довел до его каюты, если что.
— Спасибо. И себе ни в чем не отказывал?
— Да-да, конечно. Ты же знаешь, что твои речи не возымеют на меня эффекта.
— Ну да, знаю. Но брат же, все-таки! Пусть и глупый…
— Ну так я же не из похоти, а исключительно от высоких чувств. Переизбытка их, так сказать. И нету в этом ничего предосудительного.
— Нету? Ну хорошо, мессир, воля ваша. А чего звонить-то?
— Меня преследует навязчивое чувство того, что мы о чем-то не договорили.
У Лейдзи внутри что-то ёкнуло. Неужели Синамура уже прознал, что содержимое мем-карда уже прочитано, подредактировано и скопировано? Или что трейлер, принадлежащий "Миллениуму", видели въезжающим в, а потом выезжающим из Тегерана, в то время как косяк из трех других трейлеров потянулся дальше? Или что он, Лейдзи, был там, когда "Израфель" взял и ни с того, ни с сего исчез?
Нет, нет, исключено…
— Н-ну. И о чем же? — спросил он, придав голосу максимально возможную безразличность. — Я тебя внимательно слушаю…
— Когда вернешься со своей охоты, — а с нее ты должен вернуться со щитом, и это не обсуждается, — шлепнешь подпись на парочку бумажек, которые я подготовлю, хорошо?
— А что за бумажки?
— Сущие мелочи. Юридическое подтверждение перехода половины твоих биоаугументированных органов в твое личное и безраздельное пользование. Какой половины — мы оговорим уже на месте.
— Серьезно? — Второй с трудом сдержал проскользнувшие было радостные нотки в голосе. — Половина?
— Да, половина. Что с ними делать дальше — решай сам. Можешь хоть целиком выкупиться — мешать я не буду. Только вот все данные отойдут нам, ты же понимаешь.
— Понимаю. Но вот только… а что насчет Лелуша? Ему-то право собственности важнее, раз уж он так за него держится…
— А что он с ним делать будет? Лелуш, к превеликому сожалению, совершенно не способен взаимодействовать с обществом. Выпустить его — ну выпустим, и что? Через месяц сам обратно запросится. Потому как работу найти не сумеет, а если сумеет — без должной подготовки собеседование не пройдет; ну а можешь ли ты представить себе своего брата, прирожденного и доведенного до идеала оператора, в трущобах Тибы или Шанхая? Ну вот и я не могу. И отец не может. Так что раз его все равно придется возвращать обратно, то это лишь пустая трата времени. И лишний риск — где гарантии, что его там не пустят на органы, не сожгут ЦНС нейротоксинами или не пристрелят, в конце концов?
— То есть, он не сможет о себе позаботиться, и поэтому за него этим будет заниматься "Синамура"?
— Скорее всего. А ты — можешь. По крайней мере, я так думаю.
— А твое мнение многого значит?
— Да.
— Ну, тогда будь по-твоему. Я отбываю сегодня в полдень. Когда все закончится — я свяжусь с "Синамурой", будь покоен. И мы все подпишем, и рюмочку сакэ выпьем, может даже на брудершафт, это как получится…
— Тебя не искать перед отъездом?
— Нет, не ищи.
— Тогда побереги "Юстикатор". И себя. Себя — в первую очередь.
— Уж будь покоен. — заверил его Лейдзи. — Поберегу.
***
Темно-красные пехотные доспехи ехали сами, на автопилоте, двигаясь по строго определенному маршруту и щадя уставших и измученных пилотов. Шлемы были предусмотрительно опущены — мало ли, рисковать головой не стоит вообще, в любых условиях. А бросалось в глаза совсем другое — доспехи ехали рядом и держались за руки, переплетя механические пальцы.
