Мерси Шелли - Лишние детали (сборник)
А всего таких столиков штук семь, и желательно, чтобы все разные. С учетом двух прозрачных стен должно получаться, что каждый столик оказывается у окна. Питерские кафе на старых центральных улицах обычно имеют лишь пару окон или вообще одно. Поневоле возникает соревнование «за иллюминатор». Хотя, если умение занять столик, а точнее, интуитивный выбор времени прихода считать врожденной способностью настоящего охотника за идеальным кафе, то довольно и этого.
Столики не должны стоять впритык, как в фастфудах. Но в то же время – еще одна хитрость управляемого одиночества – они не должны быть слишком разрежены. Посетители в идеальном кафе не мешают друг другу; однако, если они решили перекинуться парой слов, это выходит естественно, без крика через весь зал, но и без нарушения границ личного пространства (подходов и подсаживаний).
Я знаю хороший эквивалент этой дистанции – после знакомства, которое началось с удара по голове в кафе на Староместской площади Праги. Сидевшая позади меня испанка рассказывала своему спутнику, что ее багаж улетел в другую страну. И как истинная испанка, сопровождала ругань жестами. Один из самых широких достался мне. Так мы и подружились. Мораль: столики должны отстоять друг от друга на расстояние вытянутой руки темпераментной испанки.
Вообще, в современном городе очень мало мест, предназначенных для ненавязчивого знакомства. Может быть, во всем виновата пресловутая демократия, уничтожившая одновременно и светские рауты, и народные гулянья. Или же проблема в том, что сама скученность населения заставляет больше заботиться об изоляции, оставляя для новых лиц только узкие двери с фиксированными бирками – тут работа, где всё по уму, а тут дискотека, где наоборот. В этом случае кафе может стать хорошей отдушиной: ты вроде уже не в монастыре, но еще не на улице.
В этом смысле очень интересны пабы Лондона. Множество людей самых разных возрастов, собравшись в маленьком помещении вокруг бара, стоят с кружками в руках, группами по два-пять человек – и вся эта огромная толпа говорит, говорит, говорит часами… Сразу вспоминаются наши пивные советских времен. Нет, я вовсе не ратую за возвращение тех обшарпанных круглых столов на одной ножке. И всё же что-то такое в них было, чего в нынешних, «культурных» пивных уже не бывает. Я немного отошел от темы, но думаю, это наблюдение поможет лучше понять сказанное о дистанции между столиками идеального кафе.
* * *Особый случай – поздний вечер и ночь, когда разглядывать за окном кафе нечего, да и народу почти нет. В это время в идеальном кафе должно быть хорошее освещение, чтобы можно было читать, писать и рисовать.
Ну, и если на то пошло, идеальное кафе должно быть открыто круглосуточно. До недавнего времени большинство приличных кафешек в Питере закрывались до одиннадцати. Это особенно неудобно летом, когда ночи такие светлые, что можно запросто опоздать на разводку мостов или на поезд. Тогда приходится коротать время в заведениях типа привокзальных бистро, не отличающихся чистотой. Впрочем, именно по ночам в них включается своя странная романтика, какой не бывает в других кафе.
Пустая платформа.
Брешь в расписании электричек.
Цок. Цок. Цок.
Стрелки остановившихся ног.
– У вас нет спичек?
– Нет. У меня зажигалка.
– Какая разница.
– В общем-то да.
Щёлк.
Как икона: лицо, огонёк,
и сзади тёмная глыба неба…
– Спасибо.
– Не за что.
Цок. Цок. Цок.
Кошачий глаз сигареты,
вальсирующий прочь.
Знаете, какой самый белый танец?
Это – Белая Ночь.
Ладно, к танцам еще вернемся. Пока что мы только вошли и… Да, столики. На таком расстоянии, что официантка свободно проходит между, но при этом болтает одновременно и со мной, и с теми, кто сидит за соседними. Ведь она – это тоже медиум, аккуратный посредник между любопытными, но ненавязчивыми одиночествами.
Именно она, а не он. Официанты-мужчины… ну, я бы мог привести здесь некую классификацию. Но пожалуй, не буду. Я сам работал официантом. Так что просто поверьте: в идеальном кафе – она, а не он.
Но и она не абы какая. И дело тут не в привлекательности – хотя экзотика иногда берет свое. Заходишь в маленькое минское кафе «Безе» и натыкаешься на удивительный букет из трех Лен сразу: Лена-уличная в голубом, Лена-ресторанная в красном и самая обонятельная, Лена-администратор в розовом. Сразу хочется переименовать Минск в Ленинград.
Однако в идеальном кафе официантка чаще всего одна: невысокая, худощавая брюнетка с короткой стрижкой. Сказать «разговорчивая» или «веселая» будет неточно. Скорее, умеющая включаться – и включать. Даже эдакая язвочка при случае. Вроде одноклассницы, которую ты встретил через много лет. В Москве похожие официантки попадались в «Китайском летчике». Но самая идеальная обитает в стране настоящих Алис, в лондонском кафе Lido на углу Dean и Old Compton:
– Вам понравился наш торт?
– Не очень. Я не люблю миндаль.
– Нет-нет, так нельзя! Скажите сейчас же, что вам понравилось!
– Зачем же врать-то?
– Ну скажите, чего вам стоит! Мне будет приятно.
– А если не скажу?
– Я вам сдачу дам мелочью!
– Ну ладно. Мне понравился ваш торт.
– Вот видите, как просто! Заходите еще!
Но есть более важная вещь, связанная с персоналом. В конце концов, пол официантов не так важен: общение с ними носит характер двух-трех коротких диалогов. А вот что длится гораздо дольше, так это музыка. Никакой дебильной телерадиомузыки! Людей, которые ставят в кафе телевизоры или включают нон-стопом «Европу Плюс», нужно вообще стерилизовать на месте. Многие хорошие заведения начисто испоганены этой, казалось бы, мелочью, которой обычно управляет кто попало. Например, официант с самым плохим вкусом. Особенно грустно наблюдать, как западная медиаоккупация разрушает медитативные традиции Востока: даже в египетской или турецкой чайхане теперь не скроешься от проклятого MTV.
В идеальном кафе должно быть тихо. Ну, не то чтобы полная тишина, как в парижском Signes, где работают только глухонемые (хотя в огромном городе и это в радость). Хорошо, если в кафе играет какая-то негромкая и ненавязчивая музыка, вроде старого прохладного джаза. Вообще, диджеи должны работать не на радиостанциях, а в кафе. Когда он что-то крутит на радио, это всё равно как в пропасть плевать, никакой обратной связи. А в кафе, только поставил попсу – получи тортом в табло, и в качестве вишенки – расчет от хозяина, потому что люди перестали заходить и заведение разорилось. И наоборот, если музыка нравится, то именно в кафе можно сразу узнать, что это было. Я сам таким образом завел себе несколько хороших дисков.
Живая музыка тоже бывает к месту, хотя иногда она слишком явно нарушает границы управляемого одиночества, делая тебя невольным сочувствующим. Но немного можно. Только не раскрученные группы, на которые набивается полный зал. Достаточно просто хорошей импровизации на классические темы. А еще лучше – то, что было до классики: этника.
И без слов. Вместо них лучше то, что было до слов: танец, универсальный язык одиночеств. Танцовщица появляется неожиданно, словно прямо из музыки, как пламя над углями, рассказывает свою историю, как бы споря с музыкантами… и так же неожиданно исчезает. Так в питерском кафе «Че» одно время танцевали фламенко.
но что мне сказать ей
которая так танцует
в этих красных стенах
где человек человеку че
нечего
даже если ночь
разведет мосты
и польется август
даже если в этот четверг
она снова черкнет по мне
самым краем юбки
и отстучит мое имя
своими чертовскими каблучками
все четырнадцать раз
да лучше я сдохну
чем рот открою
До сих пор я описывал идеальное кафе как нечто неизменное, эдакий последний приют. Но раз уже произнес «одно время», надо признать: всё на свете меняется. А иные вещи, даже не меняясь, наскучивают. Или просто перестают работать, как тот столик на Староместской площади, где мы познакомились с Мартой – через год он был там же, но уже не тот.
Однако искать идеальное кафе не значит гнаться за новизной. Ведь кафе само по себе транспорт. Нечто вроде прогулочного речного трамвайчика, только наоборот: там плывешь ты, а здесь мимо проплывают все остальные. Прохожие, машины, голуби – поток образов, не дающий зациклиться на одной мысли. Этим и хороши угловые кафе, выходящие прозрачным «носом» на перекрестки. С ними центр города превращается в огромную гавань, где ты просто выбираешь себе корабль.
