Ковыряла (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

— М-да, — хмыкнул Никлай печально, — и каждый раз вот так: учишь вас учишь, а потом… Эх.

— Тогда зачем учите? — спросил я. — Вряд ли из-за токов, учителям, я слышал, фигню платят…

— Да, конечно, дело не в токах, — кивнул учитель, — я до сих пор не потратил даже то, что мне выплатил Креон. У меня очень скромные бытовые потребности, по большей части обхожусь соцминимумом, живу… можно сказать, один.

Я сообразил, что понятия не имею, где обитает Никлай. Сам он не говорил, а я не спрашивал.

— Мой интерес в том, чтобы находить умных ребят и объяснять им, как на самом деле устроен город и почему. Я знаю, Тиган, что тебе это неинтересно, ты ходишь только ради технической информации, но это неважно. Что-то в голове у тебя да отложится. Что же касается тебя, Козя, предупреждаю сразу: твоя мать бы меня прибила. С некоторых пор она стала считать всё, сделанное нами, чудовищной ошибкой, хотя сама приложила немало усилий к тому, чтобы мы достигли успеха. Так что всё, что ты услышишь на моих лекциях, с точки зрения твоей мамы, ты слышать не должна. Можешь уйти или учитывать это, как хочешь,

— Я останусь, — сказала девчонка. — Лучше знать, чем не знать.

— Достойная позиция, — одобрил учитель. — Итак, сегодня я хотел рассказать вам о Средке. Но сначала вопрос: зачем она, по-вашему, нужна?

— Чтобы там оттягиваться! — сказала Козя. — Еда, напитки, танцы, и… ну, всякое.

— Чтобы пострендовые быстренько спустили все токи, — ответил я. Всё-таки не первая лекция, кое-что усвоил.

— Вы оба правы, — кивнул Никлай, — но это не главное. В чём главная проблема всех коммунистических, а также иных обществ с высокими социальными гарантиями?

Дисциплинированная Козя открыла было рот, чтобы что-то предположить, но я сжал её локоть и отрицательно покачал головой. На этом этапе учителю не нужны наши ответы, он всё расскажет сам.

— Собственно, проблем две: критическое падение трудовой мотивации низов, а также развращение и деградация элит. Однако на момент создания текущего социально-экономического уклада проблема падения качества элит в городе не была актуальна по причине их принципиальной несменяемости. Городом единовластно правил Верховный владетель Креон, и его правление было лишено главного недостатка персонализированного авторитаризма: недостаточно компетентных и слишком слабых наследников, теряющих достижения предыдущих поколений. Креон правил городом столетиями и отнюдь не планировал прекращать этого занятия впредь. К сожалению, вышло как вышло, Креон был убит собственной дочерью, негативные последствия этого пока что мало кто осознал… Но не будем отвлекаться. Нас интересует второй вопрос — трудовая мотивация. Абсолютная социальная гарантия в коммунистическом обществе, к сожалению, демотивирует трудовой класс, ведь он и так имеет всё необходимое для жизни: гарантированное жильё, гарантированное питание, свободное образование и набор развлечений. Социальный договор исключает принуждение к труду, а человек так устроен, что не склонен руководствоваться общественным благом в ущерб своему…

Я отвлёкся и принялся думать о Таришке. Семнадцать лет — важная дата, надо будет отметить, как следует. Компенсировать тоску от одиночного сидения в модуле.

— Итак, Средка! — привлёк моё ускользающее внимание Никлай. — Как писал классик: «Порабощение пролетариата происходит через навязывание ему потребительских идеалов». Если исключить негативную коннотацию, задаваемую неоднозначным термином «порабощение», сама по себе сентенция, как говорил другой классик, «архиверная». Как я уже рассказывал ранее, Средка имеет все визуальные признаки монетарно-товарной, насквозь капиталистической системы, составляя якобы исключение из коммунистического устройства здешнего общества. Однако фактически это не так. Хотя сфера услуг, сконцентрированная на Средке, отдана на откуп частной инициативе и частично крайму, фактически она зажата в жёсткие рамки социальной и финансовой целесообразности, находясь под полным контролем через систему лицензирования ренда и мониторинг финансовых потоков. Те же мапы, являющиеся наиболее прибыльным оборудованием Средки, работают под управлением серверов, расположенных в Башне Креона, что исключает их незаконную или чрезмерную эксплуатацию, а также регулирует прибыльность этого бизнеса, не давая возможность создания значительных капиталов и формирования прослойки влиятельных капиталистических собственников…

Да, решено, свожу на Средку. Риск, конечно, есть, но я не думаю, что большой. Тот вершок, получив по морде от клановых, вряд ли продолжит искать Таришку. Мало ли красивых девчонок в низах? Ко мне тоже претензий, скорее всего, нет, иначе уже кто-нибудь предъявил бы. В общем, есть смысл оттянуться, а то подружка моя что-то совсем киснет. Привыкла веселиться с корпой, а тут сиди смотри рекламу, не выходи из модуля, а потом приходит Тиган, который интик и зануда, а ещё кучу токов просрал, чтобы ты не сдохла, и это тоже, наверное, бесит…

— Таким образом, экономически Средка полностью вписана городскую систему и находится под её контролем…

— И «мясные» тоже? — перебил его я.

— Что?

— «Мясные» бордели, тяжёлое штырево, бои насмерть, игры на токи, разборка на органы, левая имплуха — всё это тоже вписано?

— А, вот ты о чём, Тиган… Да, правильный вопрос. Видишь ли, несмотря на возмутительность происходящего, преступления против личности в городе весьма редки. Их на порядок меньше, чем в других социумах схожей численности. Если бы ты видел, что представляла собой подростковая банда — по-вашему, «корпа» — в городе, где я родился и вырос, то пришёл бы в ужас. В этом отношении здешнее общество весьма благополучно. Увы, полностью ликвидировать криминал, то есть «крайм», нецелесообразно. Технически возможно, но результат будет совсем не тот, которого ты бы хотел.

— Почему? — спросила Козя.

— Потому что он не исчезнет, а выйдет за пределы отведённой ему ниши, просочившись везде, а город потеряет контроль.

— А сейчас контроль есть? — удивился я.

— Да. Через денежную систему. Город контролирует каждый ток и каждую транзакцию.

— Но предоплатки…

— Не так сильно отличаются от айди-счетов, как принято думать. Все токены, имеющие обращение в городе, учтены в едином блокчейне, любая торговая операция записывается туда же. Просто об этом практически никто не знает, так что я открыл вам сейчас тайну, которой владеет… Да может, уже никто не владеет, — вздохнул Никлай. — Весь контроль был у Креона, а про его наследницу я не знаю.

— Я не понимаю, — растерянно сказала Козя, — если предоплатки на самом деле под контролем, то что мешает просто оставить крайм без денег? Нет токов — нет крайма!

— Это так не работает, — покачал головой учитель. — Крайм просто перейдёт на бартерные сделки и альтернативные платёжные инструменты.

— Но как?

— Некоторым примитивным аналогом можно считать оборот дышки на низах. У дорендовой молоди нет токов, так что обменным эквивалентом стала дышка. Её используют в мелких сделках, меняя на товары и услуги, не так ли?

— Да, так и есть, — согласился я.

— Если убрать из оборота предоплатки, крайм заместит их чем-то другим, создав параллельную денежную систему, что совершенно никому не нужно. Поэтому город контролирует, но не вмешивается, поддерживая иллюзию анонимности платежей.

— Но ведь люди страдают от крайма! — возмутилась Козя.

— Крайм, то есть внесистемное перераспределение общественных благ, в том числе и насильственным путём, является неотъемлемой частью любого общества, потому что заложен в человеческую природу. В городе его роль сведена к абсолютному минимуму, к функции клапана, стравливающего антисистемную инициативность. Более того, крайм тут выполняет полезные, в некотором смысле санитарные функции, втягивая в условно конструктивную деятельность или утилизуя природно деструктивных членов сообщества.

— Это как с кланами? — догадалась Козя. — Они типа воруют детей, типа подкупают ренд-центры, катаются на мотах, размахивая дробовиками и презирают город, типа все такие свободные, но на самом деле…