Виктор Бурцев - Алмазный дождь
В лифте Алекс вспомнил, как, спускаясь в шахте какого-то застопоренного агрегата, учитель деактивировал тремя ударами охранного кибера. Подломил правую лапу, первую из восьми. Разбил сенсорную панель и сбросил этого жука вниз толчком под брюхо. Кибер долго летел вниз и, уже мертвый, вдребезги расшибся о каменный пол.
Игорь молча наблюдал, как средства массовой информации в лице телевизионного ведущего поливают грязью родное правительство. При этом Игорь испытывал довольно разнообразные чувства. Правительство было не жаль. Оно того стоило. Ведущего слушать было противно. Он толстоват и как-то засален. Словно его перед передачей слегка натерли маслом. Но Игорь не спешил менять канал. Где-то ухнул ядерный реактор. Где-то в далекой пустыне. Под барханами на миг запылало жгучее солнце, желая посоревноваться с небесным светилом. Хватило этого миниатюрного солнышка ненадолго. Но эхо оно дало довольно значительное. Вокруг образовавшейся в песках ямины собрались представители пресс-служб. Они вертелись вокруг, лезли за оцепление и всячески мешали людям, которые действительно работали.
И все было как всегда в таких случаях… Одно только не давало Игорю покоя. Кусок пустыни, который превратился в котлован, был до боли ему знаком. Просто до отвращения.
Хотелось повернуться к ученику и сказать: «Я тут был! Тогда…»
Но нельзя. И не то чтобы нельзя, а скорее не нужно. Незачем. Вот сидит мальчик рядом и одним глазом в картинку смотрит, а вторым за дверью наблюдает. И пусть сидит. Пусть наблюдает. Только… Молодец, конечно, но сегодня ничего не произойдет. Игорь это чувствовал. И поэтому заснул в кресле.
Ему снились пески, пески… Жарко и хочется пить.
Проникнуть в крепость оказалось делом простым. А то, что крепость представляла собой небольшой город со своей внутренней структурой и торговлей, упростило маскировку. Самым сложным моментом во всей операции был проход сквозь электронные защитные поля, окружающие крепость. Однако полями и вообще всей системой защиты занимались другие специалисты. Хакеры Министерства Обороны знали свое дело, и вскоре в системе защиты оазиса было зарегистрировано еще два человека.
Операция была продумана довольно четко.
Учитель и Алекс должны были застрелить, отравить или каким-либо иным образом физически устранить Масуда и активизировать некий миниатюрный аппаратик, что находился на поясе у учителя. Все дальнейшее находилось в ведении военных. И прикрытие убийц в том числе.
Они свалились с потолка практически одновременно. Алекс и его учитель. Мягко стукнули об пол подошвы. И так же мягко осели два телохранителя у стены.
Надо отдать Масуду должное: он сразу понял, что произошло, сразу определил намерения двух черных фигур, что появились перед ним. Затем Масуд сделал одну неверную вещь. Он побежал.
Он бежал так быстро, насколько можно было это сделать при его весе. Масуд бежал с естественным для каждого живого существа желанием продлить свою жизнь… Еще чуть-чуть. Еще несколько шагов. Еще несколько секунд.
Три пули грубо толкнули его в спину, и он, взмахнув руками, порвал финишную лен точку этой бессмысленной беготни, которую кто-то, вероятно по ошибке, назвал жизнью. Мертвое тело грузно упало на пол.
Все произошло абсолютно бесшумно. Из пятерых в большой комнате осталось в живых только двое. Но система безопасности все-таки зафиксировала выстрелы, и в коридоре уже кто-то бежал. Быстро бежал. Еще один телохранитель, который на свою беду оказался ближе всех к комнате своего повелителя.
Когда двери кабинета открылись ему навстречу, он успел только нелепо вскрикнуть и повалился на спину. Кровь из раны на груди медленно пропитывала одежду.
Тревога постепенно распространялась по зданию дворца. Учитель рванул с пояса плоскую коробочку, откинул предохранительную крышечку и, воткнув палец в одинокую кнопку посередине, швырнул устройство к стене.
Потом их обложили.
Выбраться из кабинета не удалось. Охрана Масуда заперла двух убийц в кабинете, и, после двух неудачных попыток штурма, наступила временная передышка. Преемники Масуда в это время резались за власть, и двух наемных убийц было велено просто блокировать где-либо, а уж потом… Позднее, когда новый царек воссядет на престол, можно будет покарать злодеев. Устроить показательную казнь… Если, конечно, получится взять их живыми.
С момента смерти Масуда прошло около получаса, когда стены задрожали, послышался глубокий, тяжелый гул и пол вздыбился.
Дальше была шахта неработающего лифта. Жук-кибер, кувыркающийся в воздухе. Как они вышли на подземный бункер, Алекс до сих пор не имел ни малейшего понятия. Они спускались вниз, а по пятам за ними шел огонь. Через незакрытые дверцы лифтовой шахты валилось вниз что-то полыхающее, какие-то куски пламени, некоторые из этих кусков еще кричали во время падения…
Они выбрались через месяц. Через один из запасных выходов прямо в пустыню. Припасов хватило бы на большее время, но учитель сказал: «Пора получать по счетам». Раз сказал, значит, действительно надо.
Километрах в двух полыхала пустыня. Вместе с небольшим городком-крепостью, выстроенным на месте оазиса.
– Мы с тобой гуманисты, Алекс. И романтики, – сказал учитель.
– Почему? – Алексу хотелось пить. Учитель не ответил.
– Наверное, я научил тебя всему, что умею. Теперь мне самому надо учиться.
Алекс молча ждал продолжения, но учитель сказал только:
– Осталось получить деньги. Запомни, всегда получай по счетам. И если работа была тяжелой, требуй надбавки.
– Понял, – сказал Алекс, хотя отлично понимал, что не понял ничего. Дым сгоревшего города ел глаза.
Программирование в виртуальном пространстве несколько отличается от обычного программирования. Например, отсутствием клавиатуры. Хотя, если очень захотеть, можно создать клавиатуру и набирать строки, коды и команды. Но зачем? Есть методы и поинтереснее. Нужно только иметь пространственное мышление.
Генрих висел в пространстве. В самом его центре, а вокруг разворачивался новый мир.
Или даже миры. Полные теплого неонового света.
Или, может быть, это были мосты? Знать бы, что там, на другом их конце…
– Привет, – произнесло Нечто за его спиной.
– Привет, – ответил Генрих. Привычку оборачиваться на голос он уже переборол. Это раньше он рефлекторно поворачивался, чтобы узнать, что за спиной никого нет, а голос все равно будет звучать сзади.
– Знаешь, у тебя все меньше и меньше времени. Этот парень вышел на тебя снова.
– Я сменю место, – пообещал Генрих.
– Бессмысленно. Он вышел на тебя, и попытка сменить место только облегчит ему задачу. Ты окажешься на открытом пространстве, и он снимет тебя на расстоянии. Теперь твоя гибель – это вопрос времени.
– Тогда что?
– Тогда ничего. Как далеко ты продвинулся?
– Довольно далеко, но недостаточно. Не хватает малости. Главное – я все-таки сократил сроки… Скоро мы будем вместе. – Генрих умолк.
– Знаешь… – И голос позади дрогнул. – Знаешь, я так боюсь… Мне кажется, что он доберется до тебя раньше. Раньше, чем я смогу помочь тебе. Милый…
И мир вокруг завертелся. Стал горячим, радужным, прекрасным…..
Она появилась в жизни Генриха внезапно. Он помнил именно эту внезапность.
Когда это произошло? Генрих не помнил. Иногда у него создавалось ощущение, что они знают друг друга всю жизнь. Иногда он не знал, чего ожидать от нее в следующую секунду.
Она могла быть ласковой, могла быть жестокой, могла быть бесчувственной, как механизм. Но всегда Генрих понимал ее. Понимал и любил, и она отвечала ему взаимностью со всей силой, энергией и мощью машины. Она была сверхкомпьютером. Искусственным мозгом. Уже физически уничтоженным Технадзором, как только стало ясно, что этот Искусственный Интеллект стал чем-то большим, чем просто космически сложный калькулятор. ТехНадзор не мог допустить, чтобы искусственные мозги осознавали себя личностями.
Физически ее не существовало. Однако вопрос о переселении душ в виртуальности, оказывается, решался просто. И она продолжала существовать, продолжала быть. Кабели, километры оптоволокна, диски, электронные поля, лазерные лучи – все это хранило отпечаток ее личности. Ее душу. Однако что стоит душа без тела? Ровно столько, сколько стоит тело без души… Ничего.
Когда Генрих понял, с чем, с кем имеет дело, он не испугался. Вероятно, подсознательно любой талантливый программист готов к тому, что монитор выдаст ласковую надпись и покраснеет.
Любовь в виртуальности настолько отличалась от обычной, что описать ее Генрих не смог бы и под пытками.
Однако, как оказалось, проблемы только начинались.
Людская половина человечества удовлетворилась ее физическим уничтожением. Но вскоре за них взялись другие силы…
Письмо пришло в гостиничный номер сразу после того, как Алекс переступил порог. От стука пневматического патрона о дно приемной капсулы Алексу страстно захотелось развернуться и заняться самым сложным делом в его профессии – заметанием следов.
