Артем Полярин - В зоне листопада
Говорить загадками в стиле Киприана. Никону иногда казалось – тот смеется или издевается. Или просто сходит потихоньку с ума. Конечно, посиди тут годами в глуши. Ни жены веселой, ни интернета обширного. Поневоле начнешь думать о том, что жизнь на самом деле – это смерть и наоборот. Но звучали слова монаха не жалко и обреченно. Находились в них некая фанатичная уверенность и связанная с ней сила.
А чего только стоил школьный учитель дядя Федя!? Тот вообще гнул мысли в совершенно произвольные непостижимые фигуры. Возил – возил вяло лопатой по заснеженной дорожке. Потом, вдруг, торжественно, с многозначительным вздохом, выдавал что-то подобное:
– Как бы ты ни жил, о том, что будет с тобой после смерти, было известно еще до твоего рождения!
Опять парадоксальный бред. Может именно из-за него дядя Федя больше в школе и не работает? Иногда Никону казалось – он попал в дурдом для заблудших философов образца конца позапрошлого века. Решил свести все к буквальному, отшутиться:
– Ну, конечно, известно. Это всем было и так понятно еще во времена неандертальцев и первых фараонов. В могиле ты окончательно реализуешь свою обязанность на участие в пищевой цепи.
– Какая глубокая мысль, – соглашается с ответом Федор. – Действительно, такая реализация может быть не только обязанностью, но и правом. И хочу заметить, что посмертные права и обязанности определяются не только действующими в нашем мире безликими законами, но и Судьей, законы эти написавшим. Для каждого индивидуально!
В таких ситуациях Никон колебался: стоит ли поддерживать разговор или оставить заблудившегося философа, нашедшего новый проход в темных дебрях абстрактных идей, бродить в одиночестве. Молчать, к сожалению, как-то неудобно. Приходилось комментировать:
– Вы хотите сказать, что все будут лежать в разных могилах?
– Совершенно верно! А тем, кто сильно хотел, могилы удастся избежать. Есть такое право.
Понятно к чему клонит: безгрешная душа и вечная жизнь на небесах. От скуки Никон начинает задавать едкие вопросы:
– Вы видели хоть одного человека, избежавшего таким образом могилы?
Федина лопата остановилась. Быстро поскребла уже очищенный от снега пятачок. Опять замерла. Как бы подтверждая слова, скрипнула.
– Об одном говорят, что пару тысяч лет назад избежал. Остальные не спешат сообщать о своей участи.
– Откуда же такая уверенность? Это же не научно. Экспериментально не подтверждено, – продолжил давить Никон в нужном направлении.
– А кто тебе мешает поставить над собой такой эксперимент? Сам экспериментируешь – сам узнаешь результаты. Это вообще личное дело каждого.
Глава 4.
Секреты, доставшиеся Никону на флешке, можно условно разделить на две части: информация из серой коробочки и энграммы Мартина.
Расшифровка энграмм дело нелегкое. То, что многое получилось скопировать из мозга, пролежавшего сутки в лесополосе, хоть и в холодную погоду – уже чудо. Добытое теперь декодировать можно годами. Да, машина все упорядочила и расклассифицировала. Накоплен достаточно богатый опыт по разгребанию свалок человеческой памяти. Но разве машина, работающая на трех логических операциях: и, или, нет – руководствующаяся критериями истинности и ложности, может правильно понять хитросплетения данных, зачастую вообще противоречащих логике?
Иногда Никону казалось – он золотоискатель, перемывающий вручную лотком тонны руды в поисках драгоценных крупиц золота. Особенно, если область изучаемой памяти однородна. Иногда казалось – он бомж, ковыряющийся на мусорке в мешанине из старой электроники, ношенных вещей, нестиранного белья и испорченных продуктов. Особенно, если влезал в зоны совершенно интимные, пестрящие своим разнообразием и непредсказуемостью.
Намытое следователем касалось последних дней жизни Мартина. Грубая, поверхностная работа. Никона теперь интересовала личность почившего коллеги. Чудилось – загадка кроется именно в его памяти. Азартный интерес старателя влек и манил. События, неожиданные, произошедшие накануне, чувство опасности, подгоняли работу жестким и неразборчивым хлыстом страха.
Кто такой Мартин? Почему он длительное время позволял Юле использовать обратную связь? Какие отношения были с региональным координатором? Как он погиб, в конце концов? Вот те золотые зернышки, которые хотелось отыскать на свалке чужой памяти. Но пока свалка дарила все, кроме так необходимых ответов. Хотя и было много интересного и непонятного.
Все, заслуживающее внимания, Никон оформлял в короткие заметки. Пытался найти связь между ними, построить целостную картину.
Энграмма Мартина №1
«Апоптоз переводится с греческого как опадание листьев или просто – листопад. Живая клетка запрограммирована на управляемое самоуничтожение. Когда приходит время, клетка сворачивает свой метаболизм. Замирает. Уменьшается в размерах, отдавая в межклеточную среду вещества в удобной для потребления другими клетками форме. Эти механизмы важны для регуляции внутренней среды организма. К примеру, клетка, зараженная вирусом, самоуничтожается, чтобы прекратить размножение вируса. Ослабление апоптоза может приводить к раку. Усиление апоптоза ведет к бессмысленной гибели необходимых организму клеток, что может привести, например, к анемии.
Что, если принять отдельного человека – как клетку большого организма под названием «общество»? Тогда мы можем попытаться отыскать разумные механизмы самоуничтожения некоторых людей. Возможно, такие люди заражены «вирусом». Не могут правильно функционировать. Приносить пользу обществу.
Что мы наблюдаем здесь, в зоне психиатрической пандемии? Массовое нарушение механизмов функционирования. Люди потеряли цели. Словно их цели пытались подменить, но что-то пошло не так. Теперь они не стремятся работать, создавать материальные блага. Желание испытывать лишь примитивные удовольствия ведет их по пути деградации. Люди убивают себя и себе подобных»
Энграмма Мартина №2
«Иногда я чувствую, что Мнемонет – это огромный, сложный живой организм. А все мы – его клетки. Эта новая сложная жизнь зародилась для того, чтобы решить проблему, возникшую перед человечеством в противоречивой и опасной современности. Сегодня, когда многие люди потеряли возможность самостоятельно противостоять нагрузкам, с которыми сталкиваются в своей повседневности, мы призваны помочь им. Мнемонет может дать человеку то, чего никто и никогда не давал. То, что было утрачено людьми, живущими на этой территории. Это самое ценное, что может быть у человека – внутренняя стабильность, спокойствие, хороший сон, надежность, уверенность в себе и своих близких.
Но, в то же время, мне кажется, что Мнемонет – это нечто чуждое, искусственное. Сложнейший протез, внедренный в нервную систему целого народа. Он поддерживает деградирующие функции, но одновременно препятствует естественному развитию самостоятельных иммунных реакций. Препятствует апоптозу зараженных клеток. Препятствует естественному отбору, самоочищению и самовосстановлению. Боюсь это предположить, но, возможно, Мнемонет несет больше вреда, чем пользы. Это яд, которым мы пытаемся купировать действие другого яда. То, что происходит здесь, может оказаться страшной трагедией»
Энграмма Мартина №3
«Этнос, народ, нация – это стадии развития большого и непостижимого живого организма, осваивающего среду обитания – планету земля. Есть молодые и глупые. Есть старые и умудренные. Народы, образующие государства конкурируют между собой, воюют. Или наоборот – помогают друг другу. Взаимодействуют в сложных условиях дефицита и тонкой игры. Есть те, кто завершил свое существование как полноценный народ. Индейцы, монголы, египтяне… Сколько уникальных народов и культур канули в Лету?
Как умирают народы и их государства? Где источник жизненной силы, иссякание которого приводит к уходу с арены?
Мы знаем тех, кто был безжалостно убит. Как не печально признавать, но в нашей стране были убиты многочисленные этносы, так и не успевшие построить свое государство. Это были дети.
Иные были взяты в плен, преобразованы более сильными соседями. Иные, свершив великие дела, изменили историю. Растратили жизненную энергию и теперь влачат жалкое существование.
Скоро, возможно, придет и наш черед. Не знаю.
То, что я изучаю здесь, может быть одним из признаков такой смерти. Массовый апоптоз. Разрушение структур, необходимых для полноценного существования. Статистика, полученная мной в институте – подтверждает. Вопрос о том, что привело к этому, очень тревожит меня. Я ужасаюсь подумать о причинах. Боюсь мысли о том, что тоже причастен»
Энграмма Мартина №4
«Профессор Рейдин натолкнул меня на одну интересную мысль. Он сказал, что в самом названии тревожащих нас волн
уже может скрываться ссылка на их природу. Когерентное изменение психических состояний. Когерентное.
