Джефф Нун - Пыльца
– Мы что-нибудь можем сделать?
– Ааааааааапчхххххххи!!!!! Простите. – Гамбо вставил перо Вишневого торчка обратно в рот, чтобы еще раз глотнуть реальности, и продолжил: – Нужно, чтобы ты встретилась с Колумбом.
– Ты можешь это устроить, Гамбо? – спрашивает Белинда.
– Можно устроить, но это опасно. Хочешь рискнуть?
– Хочу.
– Первый шаг – снова подключить тебя к карте Улья.
– Я готова.
Рот Гамбо искривляется в черной от травы ухмылке, которую не может скрыть даже занавесь его волос. Потом он смотрит на большие морские часы в нише на стене. Они показывают 11:42. Гамбо сдвигает настройку так, что рисунок музыки «Пинк Флойд» превращается во множество черно-желтых насекомых, которые ползают по стенам.
– Это иксерская карта, – говорит он.
– О Господи.
– Но сначала… эфир…
Зеро Клегг позвонил мне в субботу утром, без пяти двенадцать, и спросил, слушала ли я в последнее время Гамбо.
– Все, все, можешь не говорить, – сказал он, прежде чем я успела вставить хоть слово. – По твоей реакции, Си, сразу понятно, что нет.
– А что он передает? – спросила я. – Список всех известных муняшек? – За ночь, как обычно, было обнаружено полдесятка трупов мунят.
– Хуже.
– Говори.
Зеро притих. Это было необычно. Что-то не так. За сто пятьдесят два года жизни со мной происходило множество странных и неожиданных вещей, но слова, которые я услышала в тот день по телефону, навсегда останутся в самых глубинах моей Тени. Зеро поставил мне запись утренней передачи Гамбо Йо-Йо, с 11:42 до 11:45. В начале записи слышалась затихающая музыка, потом, когда музыка еще не успела кончиться, включался голос. Говорил не Гамбо, более того, голос был женский…
«Жители Манчестера, с вами на волне Гамбо беглый иксер Бода. (ЧЕТЫРЕ СЕКУНДЫ ТИШИНЫ.) Теперь меня зовут Белинда Джонс. Это мое дотаксишное имя. Я не убивала Койота и никогда бы не сделала ничего подобного. „Икс-кэб“ дала ложные сведения о моем кэбе: в тот момент его не было рядом с Алекс-парк. Колумб пытался меня подставить. Может, я чересчур много знала об его секретных планах, а может, просто слишком любила Койота. У меня так и не получилось об этом сказать. Его рано отняли у меня, так рано… (ДВЕ СЕКУНДЫ ТИШИНЫ.) Я решила расследовать, кто на самом деле его убил. В том рейсе, который стал для него последним, Койот вез пассажирку по имени Персефона. Этот заказ Койоту устроил Колумб. Королю кэбов помогают копы. Сам Крекер… Крекер пытался убить меня. Плохо старался, копанутый придурок. Персефона – девочка десяти или одиннадцати лет. Возможно, она – причина аллергии. Если у вас есть какая-то информация, звоните Йо-Йо. Он передаст это мне. (ДВЕ СЕКУНДЫ.) Содержание пыльцы 1607 и продолжает расти. (ПЯТЬ СЕКУНД.) Сейчас Гамбо поставит „Помнишь ли ты свою маму (Она стоит в тени)“ – „Роллинг Стоунз“. Специально по просьбе Сивиллы Джонс из манчестерской полиции. Как тебе последний матч по виртболу, Сивилла? (ДВЕ СЕКУНДЫ.) Слушайте мои следующие новости через час. Я уступаю место Мику и его группе, (ТРИ СЕКУНДЫ.) Э… Гамбо, ну как?»
Теперь второй голос – Гамбо: «Все нормально, малышка. Ааааааапчххххиииииииии!!! Извините. Продолжение разговора с нашим беглым иксером – сегодня в час дня. Оставайтесь с нами, понятно?»
Потом началась музыка, Зеро выключил запись и взял трубку. Но он ничего не сказал. Я слушала его тяжелое хриплое дыхание в темноте моей сжавшейся до дрожи Тени. Он чихнул в трубку и сказал:
– Понимаешь, что это значит? Твоя дочь у Гамбо.
– И что, Зеро? Я хочу вернуть ее.
– По-моему, важнее разобраться с аллергией.
– Это по-твоему.
– Успокойся, Дымка.
– Она моя дочь, Зеро. Я годами ее искала. Клегг снова умолк. Я услышала, как он чихнул куда-то в сторону, потом снова заговорил:
– Ну ладно, Джонс, договоримся так. Я приведу к тебе Томми Голубя, и мы…
В этот момент я повесила трубку. Дай ему косточку, он и… и так далее. Похоже, среди далеких предков Зеро была чистокровная ищейка.
Все меня раздражало, из головы не шли видения летающих перьев. В спальне кричал сын. Я отправилась удовлетворять его потребности. Хотя это нужно было скорее мне, чем ему: просто попытки помочь моему первенцу приносили мне какое-то облегчение. В комнате были заткнуты все щелки, но пыльца уже успела проникнуть внутрь. Из хилого тела, покрытого жесткой коркой застывшей слизи, вызывалось приглушенное дыхание (я изо всех сил пыталась счистить эту корку, но всегда появлялась новая, мокрая и скользкая). Я боялась, что ему осталось не больше нескольких дней. Здесь нужно объяснить, что для неполноценных существ смерть – вовсе не то же самое, что для настоящего живого. Для смертных она враг, и они сражаются до последнего вздоха. Напротив, НПС, когда приходит время, чувствуют! нечто похожее на любовь: наконец прекращается борьба между несовместимыми началами их родителей. Жизнь и смерть сливаются в томном поцелуе. И все, что нужно после, – позволить темной стороне души отвести тебя в постель. Их постель – могила, на этом ложе они родились, на нем же и умрут. Что отделяет Сапфира от момента, когда он уйдет? Вдох? Чих? Очередной скачок содержания пыльцы? У меня нет выбора, я должна найти способ помочь ему. То, что все щели в комнате законопачены, на самом деле нужно только мне, особенно сейчас, когда я услышала, какую песню поставила для меня дочь. Помнишь ли ты свою маму, вот она, стоит в тени? По телу пробежала дрожь, рябь по дыму. Я настроилась на волну Гамбо и опять услышала, как он хвастается, что отныне Бода остается в его тайном убежище, «где копы никогда не сумеют ее найти. С перерывами в час она будет рассказывать Манчестеру историю своей необыкновенной жизни. Специально для „Радио Йо-Йо“, покажем нос всему Северо-Востоку». На этом месте он от души засмеялся, и от его смеха я просто взбесилась.
Потом я села и, чтобы успокоиться, взяла початую бутылку красного вина, оставшуюся с прошлой ночи. Всего за двадцать минут я ее прикончила, а еще за пятнадцать я успела основательно распробовать и вторую. При этом я выкурила по крайней мере тридцать «напалмов». Вкусив всех запретных плодов, я сладостно опускалась в объятия Диониса. Казалось, весь сахар у меня в крови превратился в алкоголь. Моя Тень захлебнулась и утонула в вине. Надпись на пачке «Напалма»: «КУРЕНИЕ ЛЕЧИТ ДУШУ – ЛИЧНЫЙ ИИСУС ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА».
Первый раз в жизни «напалмы» мне не помогли.
В час я снова включила «Радио Йо-Йо», надеясь услышать рассказ Белинды о своей жизни, о моей жизни. Наверное, я достигла крайней степени отчаяния.
Гамбо Йо-Йо усмехался сквозь свои космы.
– Отличная передача, Белинда. Для новичка. Теперь смотри. Черт, последний раз так здорово мне было уже черт знает сколько лет назад.
Тут мы снова перенеслись в 11:46 утра все той же субботы.
Гамбо и Белинда остались наедине, Ванита исчезла в каком-то длинном коридоре. Гамбо хорошо дало по мозгам Вишневым торчком, он стал почти нормальным, тыкает в стены, на которых мерцают таксишные дороги:
– Это карта Улья в рабочем состоянии. Желтые точки – кэбы, черная сетка – дороги. – Гамбо трогает настройку, и плоскость карты разворачивается на сто восемьдесят градусов. – Разве не замечательно? Мы можем наблюдать ее под любым углом, из любой точки. Следи за дорогой, драйвер.
Теперь Белинда летит по Оксфорд-роуд, почти как раньше внутри Тошки. Только вид с высоты.
– Где Колумб? – спрашивает она.
– Колумб – вся эта штука в целом. В чем и его слабость, понимаешь?
– Почему? – Белинда заинтригована.
– Свич стал чересчур силен. За деревьями не видит леса, за кэбами – дороги.
– Знаешь, что он делает какие-то серьезные изменения в карте?
– Вот это как раз меня и раздражает. Мы же оба как бы доставщики – и Гамбо, и Король кэбов. Связь – это сила. Каждый из нас принял обязанности по установлению связи между людьми, а этот мудак берет и использует связь в своих целях. Так что, Белинда нам надо по-быстрому все сделать, ага?
– А что ты можешь сделать?
– Смотри… – Гамбо снова щелкает переключателями, изображение концентрируется на одном из икс-кэбов. – Видишь этот кэб, Белинда? – Спрашивает он. Белинда кивает. – Это мой кэб. Кэб Гамбо Йо-Йо. Волшебный Автобус.
– Такого кэба нет, – говорит Белинда. – Официально. Но все-таки этот старый хипповский кэб тут. Ты же видела снаружи Волшебный Автобус?
– Видела.
– Это мой икс-кэб.
– Не может быть.
– Ты же видишь, что может. Смотри… – Гамбо берет управление, и хиппи-кэб на карте сворачивает налево, с Оксфорд-стрит на Витворт.
– Но кто его водит? – спрашивает Белинда.
Гамбо смеется:
– Я. Никто. Это мнимый кэб. Как раз от него я получаю сведения о карте. Колумб даже не знает, что существует такое волшебное такси.
Белинде кажется, что от того, что она узнала, ее голова сейчас взорвется: это знание противоречит всем ее представлениям о карте.
– Это неправильно, – стонет она.
