Тед Уильямс - Море серебрянного света
Ольга подумала, что все это походит на рекламу: зал водяного собора, колонны и занавеси, кипарисы, покрытые движущимся мхом, на мгновение застывшим; сама вода, спокойная и ровная, как кожа на барабане, пробуждающаяся при приближении лодки. Он почти представила себе, что они уплыли не только от лучей солнца, но вообще выпали из времени, соскользнули через тысячелетия в ту эпоху, когда люди даже не касались огромного Американского континента.
– Смотрите, – сказала гид, четко поставленный голос выдавал ее настроение с хирургической точностью скальпеля, – брошенная лодка. Это пирога, плоскодонка, которой обычно пользуются охотники и рыбаки.
Ольга невольно взглянула на скелет маленького суденышка, на его ребрах росли гиацинты, похожие на заглавные буквы раскрашенного требника. Очень живописно. Даже слишком.
– Бутафория, – прошептал юный профессионал своей половинке. – Десять лет назад здесь не было никакого болота – они буквально построили его после того, как закончили проект Озеро Борне.
– Людям, жившим на болотах, приходилось нелегко, – продолжала гид, не обращая внимания на молодого человека. – Хотя время от времени здесь происходили экономические подъемы, вызванные подорожанием меха или древесины кипарисов, спады были значительно более долгими. До того, как Джи Корпорэйшн создала Луизианский Болотный Заповедник, жизнь здесь постепенно умирала.
– На первый взгляд сейчас здесь вообще никто не живет, – заметил англичанин и рассмеялся.
– Гарет, оставь в покое черепашку, – сказала его жена.
– Нет, еще есть люди, которые живут здесь по старому, – весело ответила гид, радуясь легкому вопросу. – Вы увидите их во время нашей последней остановки, когда мы окажемся на Болотном Рынке. Старые ремесла и умения не забыты, но бережно сохранены.
– Как мертвая свинья, заспиртованная в кувшине, – тихо сказал инженер, и Ольга поразилась неожиданному сравнению.
– Если хотите знать, – сказала гид, и ее настороженность прорвалась наружу, – народ Шарлеруа происходит из этой самой области, верно? – Она повернулась к юному рулевому, который в ответ посмотрел на нее с бесконечной скукой. – Твоя семья отсюда, не правда ли?
– Да, мэм. – Он кивнул, потом сплюнул через борт. – И посмотрите на меня сейчас.
– Командует судном, плывущим через болота, – сказала гид, как если бы это доказывало ее правоту.
Когда гид начала с подробностями рассказывать о красноплечем ястребе, ибисе, змеешейке и прочих крылатых тварях, рекламировавших болото, Ольга разрешила своему рассудку идти куда ему заблагорассудится, чувствуя себя ленивой, как след через плавучие водоросли, проложенный вчера – их лодка плыла по нему с минимальными отклонениями. Птица, которую гид обозвала выпь, стучала, как молоток, ударяющий по доске. Кипарисы стали редеть, туман понемногу таял.
Они выскользнули из рощи и опять увидели огромный черный палец бога, властвовавший над горизонтом за растительным болотным ковром.
– О мой бог, – сказала англичанка. – Гарет, дорогой, взгляни на это.
– Это просто дом, – сказал ребенок, роясь в рюкзачке в поисках чего-нибудь съестного. – Мы уже видели его, раньше.
– Да, это башня Джи Корпорэйшн, – сказала гид, гордясь далекой громадой как если бы она была Междубережным Барьером. – Отсюда не видно, но на острове озера Борне находится настоящий город, со своим аэропортом и полицией.
– И они установили там свои собственные законы, – сказал профессионал своей спутнице, которая повязала на лоб косынку. На этот раз он и не подумал шептать. – Этот парень, который владеет этим всем, Жонглер, безусловно один из самых богатых людей в мире. Говорят, что у него слишком много денег, чтобы правительство могло ему что-то сказать.
– Это не совсем правда, сэр... – начала было говорить смутившаяся гид.
– Вы шутите? – Мужчина фыркнул, потом повернулся к англичанам. – Говорят, что Жонглер не захотел управлять правительством напрямик только потому, что тогда ему пришлось бы платить налоги.
– Это не ему ли две сотни лет отроду? – спросила англичанка, а ее муж фыркнул, услышав об идее обладать правительством. – Я видела о нем передачу – он машина или что-то в этом роде. – Она повернулась к мужу. – Я вся заледенела, глядя на него.
Гид энергично взмахнула руками. – Все, что говорят о мистере Жонглере, – преувеличение. О его жестокости, деньгах и влиянии на правительство. Он старый человек, и очень болен, вот и вся правда. – Она надела на лицо соответствующее выражение, и Ольга вспомнила Печального Диктора Новостей, который рассказывал о крушениях школьных автобусов и бессмысленных самоубийствах. – Конечно, он очень влиятелен – в Джи Корпорэйшн работают десятки тысяч жителей Нового Орлеана, и сотни по всему миру. Он – держатель контрольного пакета акций множества компаний: Коммерческой Банк, Клинзор Фармасейтикал, Дартеон. Кстати, и Оболос Энтертейнмент, детские интерактивные шоу, – сказала она, обращаясь к маленькому мальчику. – Гарет, верно? Ты же знаешь дядюшку Джингла, а?
– Да. "Прекрасные Сопли!" – Он засмеялся и шлепнул маму по подбородку светящейся палочкой.
– Видите? Джи Корпорэйшн участвует во множестве проектов, владеет множеством замечательных, помогающих людям компаний по всему миру. Мы любим говорить, что мы "народная корпорация"...
Ольга больше не слышала ее – на самом деле она вообще больше ничего не слышала после того, как гид упомянула Оболос. Она проработала в компании много лет, и никто и никогда не сказал ни одного слова о Джи Корпорэйшн. Но, конечно, кого это интересует? В мире хищников, где все корпорации поедают друг друга, кто может сказать, какая проглотила последний кусок рыбы?
Я должна исследовать башню. Я должна...
Это был религиозный опыт, откровение, а не какое-нибудь домашнее задание. Голоса детей потребовали, чтобы она пришла: она выбросила все, чем обладала, и пришла.
Дядюшка Джингл – Дядюшка Джингл приходит из черной башни...
Ольга Пирофски провела в крошечной лодке еще два часа, окруженная людьми, рты которых двигались, но чьи голоса она больше не слышала – путешественница со звезд высадившаяся среди лепечущих чужих.
Дядюшка Джингл убивает детей. И я помогала ему делать это.
– Я НЕ понимаю, – сказал Длинный Джозеф. – Где этот Селларс? Ты сказал, что он звонил – постоянно был на проводе. Но теперь он вообще не звонит, вообще!
– Он сказал, что позвонит, – Джереми беспомощно развел руками. – Он сказал, что весь мир сошел с ума... и мы не единственные, кому приходится туго.
– Да, но, держу пари, мы единственные запертые в горе, пока банда убийц-буров готовится прожечь дорогу и убить нас.
– Расслабься, понял? У меня от тебя болит сердце. – Дель Рей Чиуме вернулся из короткого обхода базы. – Не обращай на него внимания, – сказал он Джереми. – Лучше прочитай нам заметки, которые ты сделал – у нас нет времени на пустые споры.
Длинному Джозефу Сулавейо очень не нравилось то, что происходило. Не слишком хорошо быть запертым в военной базе глубоко под землей в центре неизвестно чего, особенно если у тебя осталось всего три бутылки с пивом и только бог знает, сколько это продлится, а есть еще люди снаружи, жаждущие всадить тебе пулю в брюхо; а тут еще этот Дель Рей, которого Джозеф сам приволок сюда: у него оказались общие интересы с Джереми Дако и они строят заговоры против него.
Джозеф не видел в этом никакого смысла, если, конечно, этот Дель Рей не тайный гомик, и братские узы между ними не стали сильнее верности. Может быть это и есть настоящая причина того, что он порвал с Рени.
– Ты хочешь, чтобы я доверил свою жизнь этому дерьму? – с вызовом спросил он.
– Не заводись опять, Джозеф Сулавейо, – сказал Джереми. – Особенно после того, как исчез на день не сказав ни слова, и оставил все это на меня.
– Я должен был посмотреть на сына. – Тем не менее в его глазах скользнула легкая тень вины. Ему не хотелось сидеть в этом курятнике одному. Возможно Джереми тоже было нелегко. – Хорошо, парень, но кто такой Селларс? Что ему нужно от нас? Почему он звонит неизвестно откуда и говорит нам, что мы должны делать?
– Он пытается спасти наши жизни, – проворчал Джереми. – И если бы ты не появился, он был бы для меня единственной надеждой спастись от убийц снаружи.
– Он и еще несколько футов стальных плит. – Дель Рей пытался говорить весело и небрежно, но не преуспел. – Бывают и намного худшие осажденные места, чем укрепленный военный бункер.
– Нет, если у нас тут будет балаган, – строго сказал Джереми. – Ты собираешься выслушать меня?
