Вадим Проскурин - Хоббит, который слишком много знал
Я вытащил свой кинжал из тарелки с мясом, и по сравнению с тесаком пьяного безобразника он выглядел каким-то игрушечным. Бандит радостно взрыкнул и кинулся на меня могучим прыжком. Я метнул кинжал и отступил в сторону. Бандит влетел мордой в стол, тарелка с недоеденным ужином взлетела в воздух и с грохотом рухнула на пол, обрызгав председателя жирной подливкой. Председатель вскочил на ноги и выдернул из-под плаща янтарного паука — выходит, он пришел сюда с оружием, — человек десять мгновенно повторили его действие. Краем глаза я отметил, как отвалились челюсти купцов, внезапно сообразивших, кого они только что тискали. Только возмутитель спокойствия ничего не замечал, потому что из его правого плеча торчал мой кинжал, а гигантский тесак улетел под стол, откуда его так просто было не достать.
С яростным рычанием поверженный бандит вскочил на ноги и вырвал кинжал из плеча левой рукой. Брызнула кровь, но ему было все равно, похоже, им овладело боевое безумие. Сам виноват.
Он снова бросился на меня, целясь колющим ударом под правую ключицу. Я выставил вперед руки и поймал предплечье противника (пальцы правой руки охватывают кисть, левая ладонь упирается в лучевую кость), одновременно отходя влево двумя короткими скользящими шагами и разворачивая туловище вправо. Страшный удар пришелся в пустоту. Я попытался ударить противника ногой в колено, но он, двигаясь со сверхъестественной быстротой, успел отпрыгнуть назад, пытаясь отдернуть руку с кинжалом, и мой удар не достиг цели. Сильным толчком я выпустил пойманную руку противника, крутанулся на месте, и моя правая нога впечаталась в его солнечное сплетение. Амбал согнулся пополам, с шумом выдохнув воздух, и моя открытая ладонь врезалась в его коротко стриженный череп. Этот удар не причинил заметного ущерба противнику, да и не должен был, зато его голова повернулась левой стороной, и я с наслаждением раздробил кулаком носовую кость. Не самый опасный удар, зато след оставляет надолго, вряд ли теперь какая-либо женщина захочет разделить с ним ложе не за деньги и не под принуждением. Впрочем, что я делаю? Я что, хочу оставить его в живых?!
Пораженный этой мыслью, я на мгновение замешкался, и мой противник получил возможность уйти в безопасную позицию. Он сумел-таки вдохнуть воздух и отпрыгнуть назад, кинжал, который я так и не удосужился выбить, описал опасную дугу перед моим лицом. Я принял стойку застенчивой гарриды, готовый отразить любое атакующее движение. Эта стойка выглядит обманчиво уязвимой, и многие бойцы, даже куда более опытные, попадали в эту ловушку, бросаясь в самоубийственную атаку. Но не мой противник. Видимо, он решил, что с него хватит, и начал осторожно пятиться к выходу. Но я не мог позволить ему уйти — после того что он сказал, человек не имеет права оставаться в живых. Сами люди так не считают, но какое мне дело до них? Я-то не человек. Левой рукой я показал козу, и фиолетовая молния ударила мерзавца в основание шеи. Его глаза вылетели из орбит, мерзко щелкнув, и в полной тишине этот звук прозвучал оглушительно. Амбал свернулся в позу зародыша и мягко опустился на пол. Он уже не дышал. Кинжал по-прежнему был крепко зажат в его руке, а ручеек крови, вытекающий из плеча, слабел на глазах. Вот я и совершил свое первое убийство.
Я перевел дыхание. Надо бы забрать кинжал, но уж очень не хотелось касаться мертвеца, который, похоже, успел нагадить в штаны перед тем, как умереть. Ну его…
Посетители постоялого двора, до этого неотрывно пялившиеся на происходящее, дружно отвернулись. Те, кто ужинал, вернулись к ужину, искоса поглядывая на меня, и начали вполголоса обсуждать увиденную драку. Хозяин заведения стоял за стойкой, подобно столбу, и часто-часто открывал и закрывал рот, как рыба, оказавшаяся на берегу. Те, кто успел выхватить янтарных пауков, поспешно прятали оружие обратно в складки одежды, а остальные старательно делали вид, что ничего не заметили. Юные воительницы Утренней Звезды, до того изображавшие гулящих девиц, переглянулись, хихикнули, убрали магическое оружие и рухнули на колени к своим клиентам, которые были бы рады очутиться где-нибудь подальше от этого постоялого двора. Послышались сдавленные извинения, прерываемые радостным смехом воительниц, искренне наслаждавшихся ситуацией. В общем, все вернулось в прежнюю колею.
Председатель тем временем успел сесть за стол и вернуться к прерванному ужину. Он сказал:.
— Очень хороший стиль. Думаю, ты справился бы с этим придурком и без магии.
— Зачем? — Я пожал плечами. — Так надежнее.
— И то верно, — согласился председатель.
И я пошел к выходу. По дороге я вспомнил, что не расплатился за ужин, но решил не возвращаться. Думаю, то, что я сделал, с лихвой окупит не слишком вкусное мясо.
20
Выйдя на улицу, я направился налево, в сторону, противоположную центру города. Я собирался зайти в ближайший переулок и оттуда переместиться домой, чтобы не вызывать излишних пересудов загадочным исчезновением посреди улицы. Но, сворачивая в переулок, я заметил, что кто-то меня преследует. Это меня заинтересовало — вряд ли Утренняя Звезда организует столь топорную слежку, и вряд ли это посторонний обыватель захотел поближе познакомиться с сильным магом, только что совершившим убийство. В общем, завернув за угол, я прильнул к стене.
Мой преследователь не ожидал такого маневра и был изрядно удивлен, столкнувшись со мной лицом к лицу. Я тоже удивился — кажется, я немного научился распознавать магические маски по подчеркнутой непримечательности облика, и, клянусь Гэндальфом, этот человек тоже носил маску.
— Ты кто такой? — спросил я, не тратя времени на проявления вежливости.
Вместо ответа незнакомец показал мне кулак. Я собрался было возмутиться, но вовремя заметил, что именно он мне показывает. Тяжелый золотой перстень-печатка на среднем пальце. А изображен на печатке всадник с копьем наперевес в окружении двух снопов. Королевский герб Аннура, однако.
— Ну и что тебе надо? — спросил я, решив не изображать излишнюю почтительность. В конце концов, какое мне дело до людских королей?
— Поговорить. И желательно не здесь, где за нами следят два десятка глаз.
— Все хотят со мной поговорить, — проворчал я, — но никто еще не сказал ничего дельного.
— Я помогу тебе прервать эту тенденцию, — ответил незнакомец. Впрочем, какой он теперь незнакомец? Говорят, Великий Король не снимает королевскую печать, даже ложась спать. Говорят еще, что он не снимает ее и в бане, но в это я не верю.
— Ладно, давай поговорим, — сказал я, одновременно подготавливая заклинание. И мы переместились в Вечный Лес.
Великий Король огляделся по сторонам и передернул плечами.
— Впечатляет? — спросил я.
— Еще бы! Маги моего университета говорят, что они строго доказали невозможность мгновенного перемещения в пространстве. Кстати, где мы находимся?
— В Вечном Лесу.
— А это что за сараи? — Он показал вокруг.
— Тайная база Утренней Звезды.
Взгляд короля помрачнел:
— Вы все-таки решились от меня избавиться? И ты все-таки заодно с ними?
— Я не с ними. Я выбрал это место только потому, что ближайшее разумное существо находится в трехстах милях отсюда. Здесь нас никто не побеспокоит.
— Если так, то Леверлин не слышит наш разговор. Но жучок ты все-таки выкинь.
— Какой жучок?
Король протянул руку и снял с моего плаща железячку, отдаленно напоминающую маленького жука.
— Вот этот. Леверлин привесил его тебе, когда подошел к столу. Но ты не волнуйся, это стандартная модель, радиус слышимости сигнала — десять миль.
Я поспешно дематериализовал гадский артефакт.
— Тут янтарный шест на крыше вон того дома, — пояснил я.
— Да? Но в данном случае это не важно, я еще не встречал жучка, способного пользоваться ретрансляторами. Это дорого и ненужно.
Я с любопытством посмотрел на короля. Он держался удивительно спокойно и уверенно. На всякий случай я спросил:
— А ты и вправду король?
— Ну. Гней Рыболов собственной персоной. Великий Король Аннура, Первый Лорд Ангмара, Джихангир Хазга и Первый Капитан Серой Гавани.
— Но зачем ты искал встречи со мной в окраинном районе столицы, одетый как простолюдин, скрываясь, подобно бандиту?
Король тяжело вздохнул:
— Потому что настали такие времена, когда положение короля в некотором смысле хуже положения простолюдина. За простолюдином, по крайней мере, никто не следит, и девяти ковенам наплевать с Острой Башни на самого простолюдина и на все его дела. А мне приходится каждый день думать, когда маги наконец соберутся меня пристукнуть — сегодня или завтра. Думаешь, легко изображать из себя идиота?
— А зачем?
— А затем, что, если девять ковенов наконец договорятся, кто из них главнее всех прочих и как им поделить власть между собой, ни одна страховая контора не даст за мою жизнь и мордорского ефимка. Честно говоря, когда я узнал, что Леверлин назначил тебе встречу, я подумал, что все, время настало, пора продавать свою жизнь подороже.
