Вадим Проскурин - Ураган мысли (Повести.)
- А если я откажусь?
- В конце концов вы согласитесь. Вам не будут угрожать, не будут делать гадости. Просто однажды вы захотите сотрудничать с ними. С вами будут работать лучшие мастера психологического воздействия, а работу настоящего мастера объект не замечает. Если у вас нет особого предназначения, вам не уйти от этой судьбы.
- Особое предназначение - это мессия или антихрист?
- Или какая-то новая сила того же порядка.
- Может, мне просто пойти и сдаться?
- Может быть. Только я посоветовал бы не делать этого до завтрашнего вечера. Сейчас в ФР, а пожалуй, уже и в ФСБ, творится такой бардак, что возможны всякие инциденты. Допустим, объявить в розыск вас успели, проставили высшую категорию, а проинструктировать об особенностях задержания забыли. И ни в чем не виноватые менты будут думать, что берут опасного террориста. Если хотите сдаться, езжайте куда-нибудь, где вас будут искать, но не в первую очередь. Тогда вас найдут как раз вовремя и на контакт с вами пойдут осторожно, продумав все до мелочей.
- А если я не хочу сдаваться?
- Тогда не сдавайтесь. Не исключено, что это подает сигналы ваше подсознание, которое уже осознало предназначение. Доверьтесь ему, и не совершайте необратимых поступков, пока не будете полностью уверены, что все делаете правильно.
- Боюсь, что мне придется сдаться. Я не могу жить на улице, как бомж, а ехать мне некуда. У меня, в конце концов, нет денег - наличных я не ношу, а личным счетом без мобильной связи воспользоваться не могу. Борман залез во внутренний карман и вытащил две толстые пачки банкнот.
- Сто тысяч евро. Десять миллионов рублей. Этого вам хватит надолго. Кроме того, я не уверен, что вам нельзя пользоваться мобильной связью.
- Но запеленговать сигнал - это же плевое дело!
- Сделайте так, чтобы не запеленговали. Сформулируйте нужный приказ. Я знаю, вы не любите пользоваться своими способностями без необходимости, но, если припрет, почему бы и нет?
- Ну ладно, деньги у меня есть. Спасибо. Но все равно - куда мне деваться? У друзей меня быстро найдут, в гостиницах обязательная регистрация, в самолетах и поездах - тоже.
- Вы можете телепортироваться.
- Куда?
- Туда, где вас не найдут. Туда, где вы сможете комфортабельно прожить столько времени, сколько вам потребуется.
- И где же находится такое место?
- Не знаю. Но… когда вы телепортируетесь, как вы формулируете приказ? Указываете географические координаты или мысленно описываете место, где хотите оказаться?
- Думаете, если я скажу, что я хочу оказаться в месте, удовлетворяющем каким-то условиям, я там окажусь?
- Попробуйте. А если не получится, всегда можно найти выход. Мне бы ваши способности… Например, зарегистрируетесь в аэропорту, а потом поменяете регистрационную запись.
- А проверка в точке прилета?
- Временно восстановите запись и тут же снова исправите. За несколько минут, когда запись будет отражать ваши настоящие данные, вас вряд ли успеют засечь. Можете сами посчитать вероятность, что люди, которые вас ищут, обратятся к конкретным данным именно в те минуты, когда эти данные отражают реальность. Напрягите фантазию! Попробуйте поменять свою внешность, сотворите себе новые документы, господи, у вас столько возможностей!
Больше говорить не о чем. Я вылез из ржавого «Москвича» и пошел к выходу со стоянки. Маринка бросилась ко мне. Она спросила:
- Что такое? Он тебя послал?
Я пожал плечами. Не хотелось рассказывать ей все, что я услышал от Бормана. Лучше это сделать попозже, когда я успею переварить эту информацию, хотя бы частично. Но Маринка не унималась.
- Он тебя послал?! И ты пошел?! Игорь! Что ты делаешь?! Тебе же не выжить без его помощи! Ты же убил мента! Думаешь, тебя просто арестуют и все? Да тебя убьют при задержании! Ты даже не успеешь ничего понять! Ты что, этого не знал?
Я действительно не знал об этой ментовской традиции. Борман мог бы просветить меня в этом вопросе. Впрочем, он говорил что-то похожее, но в более мягкой форме. Не хотел пугать?
Маринка продолжала что-то верещать. Это начало действовать мне на нервы, и мне пришлось повысить голос.
- Замолчи! Не дергайся! Все нормально. Мы поговорили, он не послал меня. Сейчас мы зайдем в эту подворотню, и, если там не будет людей, мы телепортируемся туда, где никто не догадается нас искать. А если не хочешь, можешь не телепортироваться.
Мы зашли в подворотню, и там никого не оказалось. Мы телепортировались. Но перед этим я уничтожил все жучки, которые могли быть нацеплены на нас. Борман прав, осторожность превыше всего.
Глава девятая, в которой я обретаю тихую гавань, но ненадолго
Серая пауза, а потом мир зеленеет. Я вдыхаю воздух и понимаю, что это уже не Москва. Я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что ни климатическая зона, ни часовой пояс не изменились.
Мы стоим на грунтовой дороге, когда-то давно проложенной тракторами, и успевшей с тех пор зарасти травой по колено. Это деревенская улица. По одну сторону дома, по другую - огороды. Полная тишина, слышно только, как поют птицы и стрекочут насекомые. Окна закрыты ставнями, двери заколочены. Похоже, деревня заброшена, в подмосковной глубинке таких деревень большинство. Мы идем по заросшей улице в одну сторону, потом в другую. Никаких сомнений - в деревне никого нет.
Я восхищаюсь прозорливостью того-что-живет-во-мне. Действительно, здесь нас никто не будет искать. Я на всякий случай прислушиваюсь, но в звуки природы не вторгается ничего похожего на гул недалекой дороги. Видимо, мы в настоящей глуши, и неважно, что до Москвы может быть меньше ста километров. Впрочем, скорее всего, Москва дальше - смог распространяется километров на 150. Я спрашиваю Маринку:
- В каком доме будем жить?
Она показывает пальцем на самый большой, кстати, мы материализовались именно напротив него, и тут же спрашивает:
- Что это?
Этот вопрос можно трактовать по-разному, я выбираю самый простой вариант:
- Деревня.
- Какая деревня?
- Заброшенная. Здесь никто не живет уже несколько лет. Здесь никто не будет нас искать. Здесь мы в полной безопасности.
- А где это?
- Что где?
- Ну где мы находимся?
- Имеешь ввиду, географически?
- Да.
- Не знаю. Похоже на Подмосковье, но не самое близкое. Скорее всего, одна из соседних областей.
- Круто. - Маринка помолчала. - А как мы отсюда выберемся?
- Так же, как прибыли.
- Это и есть телепортация?
- Да.
- Странно. А что это было такое серое вокруг, когда мы перемещались?
- Центр вечности.
- Что?
- Центр вечности. Не знаю, что это такое, но оно называется именно так.
- Откуда ты это знаешь?
- Не знаю.
- Круто.
Я подошел к крыльцу выбранного дома, Маринка шла за мной, задумчиво озираясь. Я попытался оторвать руками доски, которыми заколочена входная дверь. Без шансов - заколочено на совесть, без ломика нечего и пытаться. Ну что ж, Борман говорил, надо пользоваться способностями, если это необходимо. Я воспользовался.
Огромные гвозди исчезли. Дверь открылась с оглушительным скрипом. Мы вошли внутрь.
Думаю, этот дом пустовал года три-четыре. Затхлый запах заброшенного жилья, толстый слой пыли на полу. Мебели совсем немного - обеденный стол, двуспальная кровать, шкаф для одежды, сервант для посуды, умывальник. И шкаф, и сервант внутри абсолютно пусты. Электричества нет. Не слишком комфортно, но зато безопасно. Я обратился к Маринке:
- Ты начинай прибираться, а я пройдусь по магазинам.
Маринка не успела удивиться, а я уже телепортировался. Глупо ходить за покупками через центр вечности, но других возможностей сейчас у меня нет.
* * *
Вечер. Свечи на столе. Мягкий оранжевый свет пробивается из-за печной дверцы. Мы пьем настоящее виноградное вино из хрустальных бокалов и закусываем натуральным салатом «Оливье». Вокруг пустой дом с голыми стенами, но эта пустота тонет в темноте. И вообще, какая разница, что происходит вокруг, если здесь праздник? Праздник для нас двоих. Мы пьем без тостов, мы не нуждаемся в формальных пожеланиях. Мы сидим рядом, прижавшись друг к другу бедрами, и наши губы то и дело встречаются.
Весь вечер я покупал нужные вещи. Гору нужных вещей. Мне пришлось телепортироваться четыре раза туда и четыре раза обратно. Не только потому, что такую гору вещей не унести за один раз. Когда приводишь в порядок настолько заброшенный дом, очень трудно быстро определить, что нужно покупать. Все четыре раза я посетил один и тот же рынок. Не знаю, где географически он располагается, я просто не хочу это знать. Похоже на небольшой провинциальный городок, а более подробная информация меня не интересует. То, что я расплачивался наличными, никого не удивляло, набор покупок вызывал некоторое удивление, но не более того. Наверное, меня приняли за молодого бандита, который собрался отметить с подружкой удачное дело.
