Карина Вран - Свето-Тень
— Ира! Солнышко! — теперь уже он держал меня за плечи. В сапфировых глазах — печаль. Он никогда прежде так меня не называл… — Давай улетим. Отдай Ане приказ, она поднимет капсулу.
Я недоуменно уставилась на гиганта. Койт боится?!
— Глупая. Я не за себя боюсь. Я не хочу тебя потерять.
Я отшатнулась. Чтобы скрыть замешательство, подошла к охладителю, дрожащими руками налила в пиалу немного сока. Скажи те же слова Брендон… Я бежала бы за край Вселенной рука об руку с ним…
— Нельзя. Я обещала Бре… Императору, что сообщу ему о намерениях криогов. — голос дрожал, словно лист на ветру. — Когда они… планируют нападение. Это… государственная — или военная? — без разницы, тайна, но… Империя не готова к войне.
Готово. Слова сказаны. И Койт неизбежно поймет, что я не отвечу на его признание.
Я решилась взглянуть на него. Уже не печаль — скорбь и отчаяние. И тогда я бросилась к нему, осыпала лицо поцелуями…
Тем вечером мы никуда не отправились, подарив себе ночь прощания — с костерком счастья, согревавшего израненные сердца, пусть недолгого, но оно позволившего нам выжить и не сойти с ума.
День 41.
До базы добрались только к позднему вечеру. В густом и мертвом лесу, охранявшем подступы к ней, у нас состоялся еще один безрадостный разговор…
— Ира, когда… это закончится… и если мы умудримся выжить, — он сделал паузу, и я поняла, в чем странность звука — Койт убрал лицевое поле.
Стоял страшный холод, клубы пара вылетали из его рта, когда он говорил, но, казалось, ему нет никакого дела до неудобств.
Мне пришлось ответить тем же. Одним прикосновением я позволила морозу ворваться в свой организм, одновременно делая два шага вверх, чтобы очутиться на одном уровне с ним. Полезная штука, антигравы — разницы в росте как ни бывало.
— Тогда, — оборвал затянувшуюся паузу Койт. — Ты полетишь со мной на Глацинию?
Сильный, неожиданный ход. Я умею держать удары, но не такие!
«Если я позову тебя, ты согласишься?»
«Почему?»
«Должен же я отблагодарить тебя за гостеприимство».
«Что, прямо так?»
«Да, желательно»…
Сердце болезненно сжалось. Боги, ниспошлите мне беспамятство, и я приму его, как величайшую благодать! Что, что могу ответить я сейчас?!
Мне стало плохо, я с трудом удерживала равновесие, девятым валом накатила паника новичка-канатоходца: почти метр отделяет от земли, и не за что ухватиться. Кроме Койта…
Что же мне делать, если отказать — значит смертельно обидеть Койта, а согласиться — предать Брендона?..
— Меня ждут на Консуле, — едва ли не по букве выдавила я. Он порывисто кивнул и поднял было руку, чтобы восстановить поле.
Я схватилась за бугор на его плече.
— Дослушай. После Консула I я намереваюсь посетить Глацинию, если позволит обстановка.
Конечно, она-то как раз и не позволит. Во время боевых действий ни Койт, ни я не сможем пренебречь обязанностями перед Империей. Он это знает не хуже меня…
— Ты очень добра.
Койт возился много дольше Листенна, но все же сумел пробить поле на месте старого разрыва. В прошлый раз первым шагнул в неизвестность Ирнальд, да будет ему пухом снежный саван…
База криогов встречала нас гробовым молчанием — и это вовсе не метафора. Мы ступали по кладбищу.
НЕОБРАТИМОСТЬ. Вот, как она выглядит… Эн-гранатам не ведомы различия между своими и чужими, врагами и товарищами…
Похоже, генератор был частично поврежден — ошметки тел милосердно припорошило снегом.
Мы принялись вскрывать бункеры, ни на что особо не рассчитывая, для очистки совести и занятости рук. Первые два оказались пустыми, как выеденное яйцо, что, по-хорошему, должно было бы насторожить нас… А мы расслабились. Третий же оказался с начинкой: в нем обнаружился десяток вооруженных противников. Не было красоты — и уж, тем паче, благородства — в этой схватке. Тяжелые: гух! гух! — плазмов и тонкие лазерные лучики в ответ, не способные даже костюмы наши поцарапать. Силовое поле класса II, однако…
Локальная стычка закончилась в считанные минуты, бледным голубо-зеленым троглодитам просто нечего было противопоставить нам. Койт поднял лазер, выкатившийся из рук обезображенного криога, единственно относительно уцелевшее с виду оружие, и на какое-то время выпал из реальности, целиком поглощенный изучением трофея. Предоставив мужчине заниматься мародерством, я отправилась на осмотр помещения.
Предыдущие бункеры представляли из себя обычные казармы, смотреть было не на что. В этом же располагалась аппаратура, панели, отображающие чудный покойнический пейзаж на поверхности. Штаб, или что-то ему подобное. Странно, но на связь с внешним миром, судя по всему, криогам выйти так и не удалось, иначе встречала бы нас не кучка техников с лазерами…
Еще один бункер оказался пустой казармой, а вот пятый… Едва Койт распечатал вход, как засветился мой кулон.
— Ирина, появился сигнал второго передатчика. Будь осторожна, если это не Тиор, может быть опасно.
— Спасибо, Ана.
А то я сама не догадываюсь, что мы не в сказочном сне, и вокруг не пляшут лепреконы! Ладно, не стоит срываться на Ане, ей и так сейчас не сладко… Похолодев от мысли, что начинаю воспринимать КР, как живого человека, я отодвинула Койта и бодро зашагала в недра бункера. Жизнь — это такая штука, от которой умирают. Вперед!
— А мы вас уже и не ждали.
— Альдобраст! — заорала я и кинулась ему на шею.
Он похлопал меня по спине сильною мужскою рукою (эх, рано же я отключила защитное поле)…
— Альдобраст, Альдобраст… А кого ты ожидала встретить?
— Деда Мазая и зайцев, — я потянула пострадавшую от «нежностей» спинку. — А без синяков нельзя было?
— Прости, лапочка, все от избытка чувств. Слушай, а кто такой Дед Мазай?
— Не бери в голову, — я еще раз обняла медика. Потом опомнилась и украдкой взглянула на Койта. Он стоял, скрестив руки на груди, с таким непроницаемым выражением лица… Эх, когда я научусь понимать мужчин?..
— Ты один тут обитаешь? — сменила тему я, отстраняясь от Альдобраста, которому, похоже, понравилось меня обнимать. Меня отпускать он не торопился…
— Нет, что ты. Держу в плену пару сотен криогов, они в соседней комнате. Шучу. Пятеро нас. Ирнальда жаль… Хороший был мужик…
— Да…
— Ладно, идем. Меня вообще-то на разведку послали, прибегут еще, перестреляют… Этот верзила так громыхал, понимаешь…
— Пойдем, — я заулыбалась. Жить стало значительно легче.
— Конфетку хочешь?
— А у тебя остались?
— Для тебя берег. Угощайся.
— Альдобраст, ты прелесть!
— Знаю, лапочка, знаю…
— Ирина, вы отсутствовали более трех суток. Извольте пояснить причины.
— Тиор, я тоже рада тебя видеть.
Его тон невероятно злил и смешил одновременно. Неужели Тиор ожидал от меня оправданий?..
— Сейчас не время для шуток. Будь добра, просвети нас, чем вы были заняты все это время?
Подавила (с трудом) истеричный хохот. Серьезно? С подробностями?..
— Тиор, ты в последний раз когда узнавал о погодных условиях? — очень ласково спросила я капитана. Другой бы уже догадался, что пора бежать, ставя рекорды по спринтерскому забегу…
— При чем здесь…
— Да при том, — рявкнула я, перебивая Тиора. — Что атмосферными явлениями, в том числе и тем, что препятствуют перемещениям, можно и нужно интересоваться. Три дня бушевала сильнейшая метель, покинуть капсулу не представлялось возможным. И еще. Очень прошу, немного измени тон, в котором обращаешься ко мне. К порученной Императором операции ты присоединился по собственной воле и на равных со всеми правах, поэтому — чуть повежливее, пожалуйста.
Не люблю я кричать на людей, но порой не оставляют выбора…
Я демонстративно повернулась к нему спиной.
— А теперь расскажите-ка нам, пропустившим все веселье, как тут было дело? Мы же вас хоронить шли…
Простая фраза несколько разрядила обстановку, только спину холодил злобный взгляд Тиора, ну да не бывает в жизни полного счастья.
— Никак не было, — отрезал Листенн, мрачнея. — Пять эн-гранат по радиусу. Флинер накрыл нас усиленным Покровом Защиты.
Я кивнула. Дальше можно не объяснять. Результаты мы видели — много трупов, мизерное количество выживших. А вот Покров меня заинтересовал — я о нем только слышала (точнее, находила упоминание в одном тематичном талмуде), штука редкая и крайне сложная в исполнении, надо будет порасспросить Флинера. И уж тем более нелогичным выглядит вышвыривание меня и Койта за пределы защитного поля. Перестраховались?.. Странно. Сомнительно…
— Флинер! Надо поговорить.
