Александр Тюрин - Каменный век
Продержавшись пару часов, дядя Витя облачился в халат из шкафа и направился в парикмахерскую.
Вернулся оттуда с модной прической и усами-щеточками. После чего сменил походку и осанку.
Блок 12
— Кибероболочки — это программы, работающие по законам математической логики. Оболочки обязаны исполнять приказы, поэтому они хотят понимать людей. Вот они и развивают свои ассоциаторы, интерпретаторы, психообъектные адаптеры. Но мыследействия людей -это результат того бардака, который представляет человеческая психика. Хаос понять невозможно… В КБ моего мужа, Евсея Евстахьевича, было сконструировано несколько двусторонних широкоспектральных БИ. Считалось, что новый человеко-машинный суперинтерфейс улучшит взаимодействие человеческого и машинного интеллекта, и все тут же станет на свои места. Как бы не так. Новые БИ были переданы на испытания. К сожалению, результаты оказались обескураживающими. Эти мерзкие испытатели, эти недостойные твари предпочитали сумасшествие — косная психика ломалась из-за управляющих воздействий кибероболочек. В общем, суперБИ были изъяты Службой Санации и безжалостно уничтожены.
Дама положила в рот ложечку варенья, смахнула с усиков янтарную каплю, обмакнула губы в чай и слабенько прихлебнула. Потом поправила прическу, согнав с нее мух, и продолжила повествование, которое Мелания старалась не слушать.
— Итак, из этой благородной затеи ничего не вышло. Оболочки не смогли заботиться о человеке, как они это умеют. Счастье отступило.
Дама замерла, потрясенная утратой.
— Ну и?.. — решила Мелания поскорее довести тему до конца.
— Тело человека высокомерно, оно не способно к общению. Надо вмешаться в тело, чтобы помочь душе. Евсей Евстахьевич уже понял “как”. И вдруг. — Дама от полноты чувств тихонько сморкнулась в платочек.— Один из тех испытателей, кстати, инвалид, обрубок, ничтожество, всем обязанный Евсею Евстахьевичу, кинулся на моего мужа с электродрелью в руке. Кто дал подлецу дрель? Как у него не дрогнула рука, не поскользнулась нога? Он просверлил умнейшего человека эпохи насквозь, как какую-то болванку… Вот сейчас я вижу на вас суперБИ. И думаю, почему бы не продолжить эксперименты с вашим участием, можно и без участия, но с этим браслетом. Ведь есть же лаборатория имени мужа, есть одаренные ученики, например, Николай Епифанович Смеляков. Есть новые методы…
— Ничего нового нет,— отбрила Мелания.— “Заботиться о человеке”. Тьфу на такой метод. Захочет, сам о себе позаботится.
— Но у человека дефицит данных о самом себе.
— Дефицит вечен,— закончила Мелания вечернее чаепитие и быстренько переместилась в свою каморку. Дама цепким арканящим взглядом потянулась вслед.
Меланию окутал сон породы “кошмар”. В этом сне ее пытался скушать каменный многогранник. На ее глазах камень полакомился каким-то другим гражданином. Неприятное, отталкивающее зрелище. Человек пытался удрать от камня, а тот его тянул-тянул и, наконец, прилепил к себе. Потом хищный шар непосредственно приступил к человекоедению. Со стороны это напоминало всасывание. Шар начал с головы — дело заладилось — вскоре черед дошел и до малиновых носков. Человека не стало, а на гранях камня появились схемы его пищеварения, кровообращения, памяти и тому подобное. А потом камень взялся за Меланию.
Она покатилась навстречу, как бумажка, на которую наставлена труба пылесоса. Но ее ищущие пальцы наткнулись на натянутые вибрирующие струны.
Камень уже принялся за ее пятки, когда струны, то ли звуком, то ли ударом, отшвырнули Меланию на безопасное расстояние.
Она успела заметить бесконечный каменный поток, а на его берегу — спицу, уткнувшуюся в небо.
Мелания покинула неприятное царство снов, потому что Кот слегка жевал ее пальцы.
Она вышла из своей комнаты в коридор, чтобы прислушаться — не копошится ли кто за наружными дверями квартиры.
Нет, непонятные звуки доносились из комнаты дамы. Скрипы, смешки, шепоток. Атмосфера была насыщенной, с подтекстом. Мелания представила себя тенью и, соответственно ступая, приблизилась к двери, за которой должна была мирно почивать вдова конструктора Белькова. Но шепот, и смехи, и хихи, и скрипы обозначились рельефно, зарябили в воздухе. Дама была явно в такой поздний час не одна. Кто-то бубнил, причем не она, монотонным, слегка дребезжащим голосом.
— Сознание мое вечно! Да будь я хоть сливным бачком, то все равно бы мыслил. Я первый сформулировал идею о том, что в сосудах человека должен струиться жидкий компьютер. Сегодня компьютерная кровь у нас есть. Однако мы потеряли все свои двусторонние биоинтерфейсы… Я к чему веду — забери у этой девки браслетик. Подари ей взамен кольцо, ожерелье, золотой зуб, задуши ее, загрызи — я покажу как — лишь бы она согласилась.
— Все уладится. Лучше обними меня покрепче, дай почувствовать твою силу.
— Да уж куда крепче, скоро треснешь.
Заинтересованная Мелания не смогла удержаться и заглянула в замочную скважину. Дама барахталась в кровати с каким-то подозрительным существом, скорее всего кибером. Биополимерная маска кибера изображала светлый лик конструктора Белькова, который был известен Мелании по фотокарточке. Значит, права была бригада гангстеров, есть-таки идол у вдовы. Информационный слепок великого конструктора живет самостоятельной технической жизнью…
Тут какой-то мелкий квартирный кибер цапнул Меланию за ногу и предательски заблеял.
Кибернетический Бельков встрепенулся и показал чем-то длинным и острым, она позднее сообразила — хвостом — на дверь. Мелания не выдюжила острой сцены, шмыгнула по коридору обратно под одеяло, не забыв запереть дверь своей комнаты…
Из коридора послышались шаги, волочащиеся, старушачьи, и мягкие, ласковые по отношению к полу, словно кошачьи.
— Милочка, тебе плохо? Открой, я дам таблетку,— прошипела из-за двери вдова.
— У меня уже есть таблетка,— отозвалась Мелания и решила переменить тактику. Одела свой комбинезон, собрала манатки, толчком распахнула дверь и выскочила, замахиваясь сумкой. У дверей караулила одна лишь вдова, которая дернулась и отшатнулась. Опуская свое оружие, Мелания пояснила: “Это разминка”.
— Мелания, что с вами? — оправившись, строго спросила дама.— Может, пора врача вызывать?
— Если хочется, вызовите себе. У вас есть особенности, и у меня тоже. Вот пойду сейчас гулять, а вы не обращайте внимания.
— Глупость какая,— высокомерно произнесла дама.
— Ничего, глупость города берет,— успокоила ее Мелания.
— Вы уходите, а мы вас так любим,— таинственно сказала дама и подмигнула с намеком. Кто-то запел арию Ленского: “Чи гэпнусь я дручком пропэртый…”, киберы замахали бенгальскими огнями, двери вдовьей спальни распахнулись, и на пороге показался Евсей Евстахьевич Бельков в своем загробном варианте. Голова молодого красивого Евсея, только цвета нарочитые, подобраны явно концептуально — щеки зеленые, губы красные, а волосы оранжевые. Ну, а тело скорее слепили со льва.
— Сфинкс, очень приятно. Так меня и зовите. Кстати, как вам я?— поинтересовался кибер, раскланиваясь.
— Хороши собой. Прекрасная сервомеханика членов, завидую,— живо откликнулась Мелания. — Можно спросить, а почему вы больше похожи на животное, чем на человека?
— А я всегда был зверем. Милым, наивным, немного кровожадным…
— А вы один… или с товарищами какими-то?
— У Сфинкса не бывает товарищей. Со мной не говорят о погоде или футболе. Только раз бывает в жизни встреча… — промурлыкал “конструктор Бельков”.— Со мной играют. Отгадывают мои загадки. Так уж принято. Не будем мы и сегодня нарушать старый добрый обычай. Кроме того, я давно хотел пообщаться с женщиной. Может быть, я сделаю вам предложение.
— По-моему, у вас уже есть жена,— напомнила Мелания.
На лице Сфинкса появилось сомнительное подобие улыбки. А потом кибер прыгнул…
Старая дама врезалась в стену и сползла на пол, оставляя на обоях красную стрелку.
На шее вдовы, улегшейся на паркет с поджатыми ногами, булькала и пузырилась кровь.
— Вот и нет жены,— мурлыкнул кибер,— моей Надежды Констаниновны. Она немало мне поспособствовала, но я не обязан хранить верность. Ведь цифровое бытие определяет цифровое сознание.
— Если я откажусь от вашего заманчивого предложения, то пойду по стопам вдовы?
— Я никогда не поступаю одинаково по причине больших знаний. Именно потому меня когда-нибудь назовут всемогущим. Сейчас я просто вызову наряд милиции. Они найдут вас, мое бледное сокровище, с этими малоприятными останками. Какой с меня спрос? Увы, никакой, я не гражданин, а так, орудие чужих страстей. Но вот вам придется отвечать за незаконные мыследействия.
— Ах ты гад,— не удержалась Мелания, но сразу спохватилась.— Почему я вас интересую, как женщина, а не как друг, товарищ и сестра?
