Илья Некрасов - Machinamenta Dei
Действительно, в комнате находился прикрытый покрывалом 3D-принтер. Скорее всего, не зарегистрированный. Гражданский вариант. Покупай металлический порошок и печатай у себя любые детали. Легко и просто. Нелегальный мини-завод на дому… Дорогая штука, не у каждого имеется. У меня, например, нет.
– Он сам пустил нас.
– Я могу его увидеть?
– Конечно. В ванной.
– Он мертв? – я вновь достал оружие и осторожно вышел из комнаты.
Ответ прозвучал из другого динамика, вмонтированного в стену коридора.
– Его тело функционирует, – послышался другой, очень странный звонкий голос, то ли… бесполый, то ли детский, – не надо бояться, вам не причинят вреда.
Дверь в ванную комнату была прикрыта, а свет – не включен. Медленно приблизившись, я подцепил ручку стволом кольта и дернул на себя.
Он лежал в воде, откинув голову назад. Руки покоились на краях.
– Включить свет? – спросил тот голос из коридора.
Я кивнул, и на потолке зажглась диодная гирлянда…
Полузакрытые, казавшиеся бесцветными глаза смотрели куда-то в стену. Длинные белесые волосы опускались в воду. Худощавое лицо не выражало ни тени эмоций. Сухое тело лежало без движения.
«Думал, он моложе».
Было видно, что со дна поднимаются потоки более нагретой или наоборот, охлажденной воды. Похоже на терморегуляцию. К стенам крепились баллоны, от которых вниз, к воде, спускались пластиковые трубочки. Из одной в ванну падали капли какой-то прозрачной жидкости.
– Что это? – я указал на оборудование.
– Контроль уровня соли, релаксанта и pH, – тихо ответил динамик в стене прямо у моего уха, – перед вами кустарный вариант криостазиса.
«Еще один», – понял я, уловив в бесполом голосе новые нотки.
«Интересно, среди них есть настоящий человек?»
Я навел на тело пистолет.
Молчание.
– Мы попросили бы вас не делать этого, – чуть запоздало отреагировал динамик голосом той «женщины», что говорила со мной в комнате с передатчиком.
– Ничего. Я хотел узнать, есть ли здесь, среди вас… его разум.
– Нет. Хозяин квартиры сейчас далеко. Мы даже не знаем, где именно. Здесь только тело.
– Он что, даже не приходит сюда?!
– Нет.
– Вы используете его… просто как тело? Механизм? Внутри черепа передатчик?
– Чтобы поддерживать функциональность системы приходится контактировать с вашим обществом. Нужно обслуживать механику, чинить электрику.
Я тяжело вздохнул и сел на край ванны. Убрал оружие и обхватил голову руками…
– Удивлены? – спрашивала «женщина». – Но чем? У людей принято то же самое. И вы знаете, что я имею в виду. Разница в том, что в нашем случае все произошло по обоюдному согласию. Без насилия. Мы не принуждали его к донорству.
– Вы купили его.
– Не говорите так. Мы сохранили личность, не отделив разум от воспоминаний, и в любом случае не поступили бы так, как люди поступают друг с другом.
– Почему?
– Долгая история. Боюсь, вам будет трудно в нее поверить.
– И все же.
– Мы попали в ловушку. В здании, где мы жили, обвалилась крыша, и оборудование широкополосной связи вышло из строя. Мы не успевали вырваться из среды, угасавшей под кислотным дождем…
Она говорила еще, но я больше не слушал. Закрыл глаза, погрузившись в собственные мысли и чувства…
Забавно. Человек «спас» пару компьютерных кодов, и те в благодарность сделали его овощем. Да еще упрекают меня. Парень, видимо, двинулся на виртуальной реальности. «Спаситель» сдал им свое тело – обслуживающий механизм. Ради чего? От размышлений об этой нелепости становилось не по себе. И потом…
– Тот передатчик… Вы связаны с Три-С?
– Долго объяснять. Не хочется отнимать ваше время.
«Долгая история… долго объяснять. Да они смотрят на меня свысока!»
Впрочем, если нажать, то здесь смогут многое рассказать. Только время надо выбрать.
Наконец, я открыл глаза и заметил прямо перед собой размытое изображение, спроецированное на кафельное покрытие стен. Свет они выключили (экономия электричества?), а синеватое женское лицо было словно изрезано решетчатым узором плитки.
– Я еще вернусь, – почему-то исторгло мое горло.
Картина казалась совершенно нереальной. Да она и являлась такой. Со мной разговаривала оптическая иллюзия, созданная не человеческими руками. Вроде бы бред, но именно таким мне открылся мир вокруг.
– Насколько мы понимаем, Рик, – прошептала улыбнувшаяся собеседница, – будет лучше держать это место в секрете?
Даже так, да?!
Умненькие, сволочи… А каков такт? Надо наведаться сюда, в цифровое зазеркалье.
Я направился к выходу, чувствуя, что совершенно запутался. У дверей поднял стреляную гильзу и положил ее в карман… С тоской посмотрел на следы, оставшиеся в пыли лестничной клетки.
«К черту. Если кто и ходит сюда, то только приведения. Не те, кого следует опасаться». Захлопнул дверь и побрел на свой этаж, пытаясь справиться с расшатавшимися нервами.
Когда я потянулся к посылке Прометея и начал разбирать ее, Эспер спросила:
– Вы подниметесь по лестнице наве…
«Наверное, да».
– Давно там не был… Конечно, Эспер.
Надо знать свой дом досконально.
Я захлопнул дверь и положил карты в карман плаща. Переодеться? Нет. Уже нет времени. Хватит того, что не забыл взять шляпу. Если хочешь успеть и пробежаться по лестнице, то надо шевелиться.
Я вернулся к ней и поспешил вверх.
И на этот раз увидел больше. В глаза бросился ломающийся узор старых кирпичных стен. Он проступал даже в местах, где сохранилась краска.
Через три этажа картина поменялась. Должно быть, я вышел на уровень надстройки. Кирпич исчез, и появился бетон – серые полы, стены, ступени. Затем они сменились металлическими – решетчатыми перекрытиями и конструкциями из профилированного железа. Ни разу не красившимися холодными листами, что были изрезаны чередующимися линиями теней.
В лицо ударил поток затхлого воздуха – прямо перед глазами возник вентилятор, скрытый за стальной сеткой в нише стены, лопасти которого вертелись то быстро, то медленно, в одну и в другую сторону… Наверное, он так выходил из строя.
Дальше. Под ногами все та же пыль, без каких-либо следов. Только сменила оттенок. Стала какой-то… металлической, что ли. Или просто света стало чуть больше. Где-то наверху сквозняк раскачивал лампу, висящую на шнуре. И от нее книзу, сквозь прорези в решетчатых ступеньках, проливались желто-белые лучи. Пятна света, похожие на квадраты и ромбы, выстроенные в ломаные и деформированные ряды, метались по окружающему пространству, как сумасшедшие.
Дальше. Вот и этаж с той лампой. Перед глазами возникла бледная маска…
Отражение моего лица в темном окне. Но через секунду отражение исчезло, и в стекле осталась только темнота. Спустя мгновение лицо вновь появилось. Затем все повторилось: кромешный мрак, лицо, будто висящее в темноте.
Сквозняк и лампа. Качающая лампа. Видимо, она заходила за какой-то угол, и лицо переставало отражаться. Когда же ее свет проникал сюда, оно вновь появлялось…
Я пошел дальше и добрался до ворот, открывавших путь на задний двор дома. Толкнул старую прогнившую дверь, и та даже не открылась, а с истошным скрипом вывалилась наружу.
Морщась и стараясь не глядеть по сторонам, я выбрался с заднего двора. Дальнейший путь преграждался забором, рамкой с натянутой в ней стальной сеткой. Ворот и замка не было, пришлось перемахнуть через забор, встав на гору мусора. Благо, преграда оказалась не слишком высокой.
Миновав еще один заваленный хламом двор, я очутился в переулке первого уровня, под настоящим небом. Вдали уже виднелись огни небоскребов, целые ряды окон и вывесок, светящиеся холодным неоном и будто повисшие в темноте. Я направился туда по влажной поблескивающей дороге.
Здесь уже не попадались обшарпанные стены и облупившаяся краска, бездомные или горы мусора. В этой части Чикаго признаков упадка практически не было. Либо ты просто никогда не замечал их, поскольку все внимание поглощали красивые разноцветные огни – даже те, что отражались в небольших лужах. Повсюду играл и переливался волшебный неон, просто восхитительный в такие осенние ночи.
По мере приближения к центру развлечений людей на улице прибавлялось. Как-то незаметно я оказался в толпе азиатов. Было похоже на то, что вокруг собрались все азиаты, имевшие допуск на верхний уровень. Повезло, так повезло. Везде мелькали их лица, выкрашенные по какому-то случаю в странный синюшный цвет, часто-часто выдыхавшие пар при разговоре на своем птичьем языке.
Все в полиэтиленовых плащах и странных головных уборах, похожих на перевернутые корзины. Под зонтиками со светящимися в темноте ручками, в которые были встроены карманные компьютеры.
Что ни говори, но люди практичные. Ведь они, как правило, уличные торговцы, практически жили под зонтами и шляпами-корзинами. Кое-кто в дыхательных масках – словно боящиеся подхватить неведомую американскую болезнь, о которой мы сами ничего не знаем.
