Филип Дик - Убик
— Есть тут где-нибудь видеофон? — спросил он одетого в униформу сотрудника мораториума. — А, вижу, спасибо…
Подняв трубку и услышав гудок, он бросил в прорезь полученную от Эла монетку.
— Простите, сэр, но я не могу принимать монеты, вышедшие из обращения, — сказал видеофон и выплюнул монетку к ногам Джо.
— Как это понять? — Пыхтя, Джо нагнулся, чтобы поднять монету. — С каких это пор двадцатипятицентовики Североамериканской Конфедерации вышли из обращения?
— Простите, сэр, но монета, которую вы в меня опустили, была устаревшей монетой в четверть доллара бывших Соединенных Штатов Америки. Теперь она представляет собой только нумизматическую ценность.
Джо внимательно осмотрел монету. На ее потускневшей поверхности был с трудом различим профиль Вашингтона. И дата. Монета была сорокалетней давности…
— У вас проблемы, сэр? — спросил, подходя, служащий мораториума. — Я видел, что автомат выбросил вашу монету. Можно мне взглянуть на нее?
Джо протянул ему четвертак Соединенных Штатов.
— Не согласитесь ли вы принять за нее монету в десять швейцарских франков, которой вы вполне могли бы оплатить разговор?
— Отлично, — сказал Джо. Совершив обмен, он опустил монету в щель и набрал номер службы Холлиса — одинаковый во всех странах.
— Фирма «Таланты Холлиса», — хорошо поставленным голосом сказала возникшая на экране девушка с преображенным новейшей косметикой лицом. — О, мистер Чип! Мистер Холлис весь день ждет вашего звонка.
Естественно, подумал Джо, предвидение…
— Мистер Холлис поручил нам сразу же соединить вас с ним, он хочет лично заняться вашим делом. Подождите одну секунду, я соединяю, сейчас вы услышите мистера Холлиса, такова воля Божья… — Лицо девушки исчезло, и несколько секунд экран был пуст. Потом появилось лицо, только лицо, без шеи и туловища. Синее, мрачное, с глубоко запавшими глазами, напоминающими неправильно ограненные драгоценные камни: они сверкали, но блеск их был каким-то ненатуральным…
— Здравствуйте, мистер Чип, — сказало лицо.
Вот, значит, каков он, подумал Джо. Да, фотографии не передавали всего: неровностей и странных искажений, будто когда-то это лицо разбили вдребезги, а потом склеили, но не слишком тщательно…
— Объединение получит наш рапорт об убийстве Глена Рансайтера, — сказал Джо. — У них достаточно юристов, чтобы остаток жизни вы провели в тюрьме. — Он помолчал, но ответной реакции не дождался. — Мы знаем, что это сделали вы, — он уже понимал всю бессмысленность своего поступка.
— Что касается цели вашего звонка, — сказал Холлис змеиным голосом, — то мистер Рансайтер не будет…
Джо повесил трубку. Рука его дрожала.
Он вернулся в зал свиданий. Там сидел мрачный Эл и крошил в пальцах то, что было когда-то сигаретой.
— Нет, — сказал Джо.
— Приходил Фогельзанг, — сказал Эл. — Хочет тебе что-то сказать. Шесть против восьми, что у них сложности и он сейчас начнет крутить. Вместо того, чтобы прямо сказать: нет… И что же теперь?
— Холлис должен ответить за это.
— Безнадежно. Нам его не достать.
— Объединение… — Джо оборвал себя. Вошел владелец мораториума, бледный и измученный. Видно было, сколько сил он прилагает, чтобы выглядеть мужественно и твердо.
— Мы сделали все, что могли, — сказал он. — При таких низких температурах электрическое сопротивление отсутствует. Мы должны были получить сильный и чистый сигнал. Но усилитель воспроизводит лишь шум с частотой около шестидесяти герц. Прошу учесть, что далеко не сразу клиент попал в необходимые температурные условия. Прошу не забывать об этом.
— Мы не забываем, — сказал Эл и тяжело поднялся. — Вроде бы все?
— Надо поговорить с Эллой, — сказал Джо.
— Сразу? — Эл покачал головой. — Отложи на утро. Выспишься, обдумаешь ситуацию… Поезжай домой и поспи.
— Ехать домой, — сказал Джо, — это ехать к Пат Конли. Она меня замучает…
— Тогда возьми номер в отеле, — сказал Эл. — Исчезни. Я вернусь на корабль, расскажу нашим, как дела, и подготовлю рапорт в Объединение. Дай мне письменное поручение заняться этим… — он повернулся к Фогельзангу: — Нет ли у вас ручки и листа бумаги?
— Знаешь, с кем бы я поговорил? — сказал Джо. — С Венди Райт. Она может подсказать, что делать. Я ценю ее мнение. Сам не знаю почему. Что-то в ней есть такое…
Он вдруг заметил, что звучит тихая музыка. Та же, что на борту трансформера. «День гнева, день страдания, — мрачно выводили голоса, — мир обращается в пепел, как предрекала Сивилла…» Реквием Верди. Наверное, каждое утро, приходя на работу, фон Фогельзанг собственноручно включает эту музыку…
— Возьмешь номер в отеле, — сказал Эл, — а я шепну Венди Райт, чтобы навестила тебя там.
— Неловко, — сказал Джо.
— Что? — воззрился на него Эл. — В такое время? Когда вся организация может пойти ко всем чертям в пекло, потому что ты никак не можешь взять себя в руки? Сейчас годится все, что приведет тебя в форму. Иди звони в отель, потом скажешь мне…
— Наши деньги ни черта не стоят, — сказал Джо. — Я не смогу никуда позвонить, пока не найду коллекционера, готового обменять наши монеты на современные.
— О Иисус! — тяжело вздохнул Эл и покачал головой.
— Я, что ли, состарил эти монеты? — взвился Джо.
— В каком-то смысле — в очень странном смысле, Джо, — да, ты. Я пока не могу этого объяснить… я не могу даже понять… но смогу. Когда-нибудь. Ладно, пойдем на корабль. Заберешь Венди и тихо смоешься.
«И страх Господень овладеет призванными на суд Его…» — пел хор.
— Чем я буду расплачиваться — они не принимают наших денег! — не мог остановиться Джо.
Выругавшись, Эл достал бумажник.
— Так, эти годятся, хотя и старые… а эти уже нет, — он брезгливо отшвырнул от себя потерявшие ценность монеты. — На, возьми, — он насильно всунул в руку Джо несколько кредиток. — Хватит на ночь в отеле, на завтрак и на легкую выпивку. Отправлю за вами корабль из Нью-Йорка.
— Я тебе все верну, — сказал Джо. — Как исполняющему обязанности директора мне положено неплохое жалованье. Тогда я расплачусь с долгами, с налогами, заплачу все штрафы и пени…
— Без Пат Конли?
— Я пошлю ее к черту.
— Могу себе представить…
— Начну новую жизнь. Сначала. — Я смогу руководить фирмой, подумал Джо. И никогда не допущу подобной ошибки… не позволю выманить нас с Земли и засунуть в мышеловку…
— Мне кажется — сказал Эл — ты слишком любишь проигрывать. И вряд ли перемена обстоятельств может тебя от этого отучить…
— Наоборот, я всегда стремился к успеху, — возразил Джо. — Рансайтер видел это, потому и назначил меня в завещании своим преемником. Там сказано, что я становлюсь главой фирмы, если не удастся вернуть его к полужизни в Мораториуме Возлюбленных Собратьев либо в другом респектабельном мораториуме, который я выберу… — Самоуважение Джо все росло и росло; он видел уже впереди самые блестящие возможности, видел так четко, как видят их предсказатели… и тут он вспомнил о способностях Пат. «Грянут трубы, и мертвые встанут, чтобы предстать пред троном Всевышнего…» — выводил хор.
— К черту ты ее послать не сможешь, — поняв по лицу Джо, о чем он подумал, сказал Эл. — С ее способностями…
— Я сниму номер в «Раут-отеле», — сказал Джо. — Воспользуюсь твоим советом. — Эл прав, подумал он, ничего у меня не получится… Пат просто сотрет меня в порошок. Я обречен — в самом классическом смысле этого слова. Ему представилась птица в силке… мгновенно постаревшая птица. Он поежился: образ этот показался ему пророческим. Эти монеты. Вышедшие из обращения. Нужные только нумизматам. Для музейных коллекций… Не в этом ли все дело? Не знаю…
«Смерть отступает, и природа внимает гласу Судии, покуда прах восстает из гроба», — хор пел, и пел, и пел…
Глава 8
Если вас одолели денежные проблемы — идите прямо в сберегательную и ссудную кассу «Убик»! От ваших проблем не останется и следа! Предположим, вы возьмете пятьдесят девять поскредов по беспроцентному займу. А теперь смотрите, что из этого получится…
Дневной свет заливал элегантный номер. Щуря глаза, Джо рассматривал внутреннюю отделку: неошелковые экраны с ручной росписью, изображающей восхождение человека от кембрийской амебы до пилота первого аэроплана. Прекрасный стол под красное дерево, четыре пестрых кресла с откидывающимися спинками; их хромированные детали выглядят серебряными… Спросонок Джо пришел в восторг от роскоши номера, а потом его настиг укол острого разочарования: Венди так и не пришла. Не постучала в его дверь… или постучала, а он не услышал? Слишком крепко спал?
Планам основания новой империи не суждено было сбыться…
Преодолевая боль во всем теле — последствие вчерашних приключений — он сполз с необъятного ложа, нашел свою одежду и натянул ее на себя. Было почему-то страшно холодно. Позвонить в сервис, какого черта… Он взял трубку и вдруг услышал знакомый голос.
