Нано (СИ) - "chromewitch"

Ты видел бар без посетителей, видел его до открытия и после закрытия, но все равно находиться здесь сейчас непривычно. Дело не в том, что Кристины нет рядом, дело в том, что ты знаешь — ее и не будет рядом уже никогда. Никто не будет материться, стаскивая ящики с пивом в подвал и возмущенно отвергая твою помощь, никто не будет ругаться на поставщиков, которые опять привезли просрочку, никто не будет бросать в тебя мокрой тряпкой, когда ты несешь чушь, или заваривать тебе чай, потому что ты выглядишь слишком паршиво.

Ты никогда больше не услышишь ее и не увидишь.

До этого момента тебе успешно удавалось гнать от себя подобные мысли.

Ты мотаешь головой и решаешь позвонить Гектору.

— Хэй, — невнятно отвечает он. — Что-то узнал?

Жрет, догадываешься ты. Живот урчит — ты сам не ел с прошлого дня.

— Это мой вопрос, — недовольно отвечаешь ты, запрыгнув за стойку. — Нашел что-нибудь у Захара?

— Много крови, четыре выбитых зуба, два отрезанных пальца.

— И... пули?

— Это еще меньше походило на результаты выстрелов.

Тема разговора ничуть не мешает Гектору жевать. Ты находишь под стойкой несколько упаковок с орешками и вяленым мясом и присоединяешься, приподняв шлем.

— И нет, разумеется, никаких пуль. Лицо парня провернули через мясорубку. Но знаешь, что интереснее всего в той записи? Он не кричал. Он был в сознании, пусть и полумертвый, но он не кричал.

Это правда. Черт. Ты становишься невнимательным. Ты был так заворожен происходящим, что упустил из виду важные детали.

— Ты знаешь, где теперь труп этого наемника?

— Нет, но могу узнать.

— Будь добр, — Гектор кашляет, подавившись.

— Вы осматривали бар? — спрашиваешь ты.

Гектор кашляет и хрипит. Ты ждешь.

В бумагах и записках, которые Кристина хранила под стойкой, не обнаруживается ничего интересного — номера поставщиков и аварийных служб, напоминалки себе насчет закупок... Наткнувшись на четвертую по счету заметку докупить «Миссионера» , ты останавливаешься. «Миссионер» был самым дешевым, отвратным и убийственным синтетическим виски в Аркадии. Убийственным — в прямом смысле слова. Даже завзятые алкаши, побирающиеся по помойкам, при выборе «Миссионера» или незамерзайки всерьез рассматривали незамерзайку в первую очередь. Ты никогда не видел его в «Кроличьей лапке». Конечно, Кристина могла подливать его в коктейли вместо чего-то более дорогого, но... четвертый заказ за последний месяц?

Ты пропускаешь мимо ушей половину слов Гектора. Он ругается на тебя.

— Вик, гаденыш, ты разве не слышал, как я кашляю? Где ты родился, в лесу или приюте для немых? Мог бы и поинтересоваться, как...

— Гектор, полиция осматривала бар?

— Не особо. Это же ты ее убил, помнишь? В ее квартире.

— Точно.

Ты проходишь в каморку, где Кристина вела бухгалтерию. Ее нетбук запаролен, но у тебя есть инструменты. Пока программа подбирает символы, ты слушаешь Гектора.

— Я все еще не нашел того, кто подкидывал нам пули все это время, но...

— Сколько подобных убийств было до Кристины?

— Минимум семь. Везде «Эвита», везде смерть дома, везде пуля в висок.

— Семь?!

— В полиции говорят о серийном убийце.

— И чем похожи жертвы?

— Владельцы мелкого бизнеса.

И все, вероятно, связаны с Триадой или Крестом. Ты просишь Гектора скинуть тебе список, он вместо этого говорит:

— Я так понимаю, все они так или иначе работали на одних и тех же ребят?

Ты раздумываешь, говорить ли Гектору о том, что ты узнал от Бага. И Триада, и Крест — неудобные темы для разговора с представителем «Эккарт». Если он решит, что в убийствах виноват Крест, то поднимется шум, и корпорация пошлет своих агентов разбираться в убийствах. Если это внутренние разборки в Триаде, «друзьях» корпорации, то наоборот, Гектор скажет тебе остановиться и не мешать... С другой стороны, это было бы отличной возможностью избавиться от навязанного сотрудничества — Вик послушно отойдет от дел, Джинн сможет действовать исключительно по своему разумению.

После допроса ты отметил, что «Эккарт» не послала собственных Восьмерок расследовать убийства. Этот факт тоже удивил Гектора.

— Триада, — уверенно говоришь ты. — Кристина работала на Триаду. И я пытаюсь понять, что она сделала не так.

«Кроме выбора стороны», — додумываешь ты.

Это объясняет, почему «Эккарт» не слишком заинтересована в раскрытии дела. Не объясняет, впрочем, почему Гектор вообще за него взялся.

— Зачем ты расследуешь это? — спрашиваешь ты без особой надежды на ответ. — Вы... корпорация подозревает участие Креста?

Но если так, то почему не снарядила Восьмерку, чтобы накопать побольше грязи на своих врагов?.. Что-то все равно не сходится. Обе гипотезы — с внушительными пробелами. И молчание Гектора не добавляет тебе понимания.

Ты вдруг осознаешь, что уже давно не слышишь жевания и чавканья. Вместо этого с той стороны доносится шум мотора и шин.

— Куда ты едешь?

— В бар, конечно. Ты сейчас там, я правильно понял?

Черт.

— Нет нужды, я уже сделал всю работу за тебя.

Ты пробегаешь взглядом по отчетам. Информация из записок подтверждается — слишком много стремного «Миссионера» для одного бара. Ты не знаешь, как именно Триада отмывала деньги через «Кроличью лапку», но отчеты наверняка пригодятся в полиции.

— Поздно, — беззаботно отзывается Гектор, — я все равно был рядом, сейчас заскочу.

Черт!

Ты переводишь звонок на наладонник, стаскиваешь шлем и не знаешь, куда его спрятать. В каморке едва хватает места на стол. Ты хочешь выйти на улицу, но слышишь звук тормозов, вдобавок, замечаешь свой чехол с винтовкой и мечом, брошенный у порога. Ты подхватываешь его, пока Гектор ругается, что ты так долго не можешь открыть ему дверь.

— Я тут немного занят! — огрызаешься ты, отключая звонок и бросаясь в подвал.

Внизу стоят ящики с бухлом и пара высоких пластиковых бочек с наклейками «Миссионера». Ты всегда догадывался, что для баров «Миссионер» поставляет свою бурду именно в бочках — чтобы удобнее было разбавлять им приличные напитки.

Что ж, очень вовремя. Чехол водонепроницаемый, электроника в шлеме тоже защищена, а твой меч-пила переживает даже атомную войну.

Ты снимаешь крышку, и в ноздри бьет запах спирта.

Ты отшатываешься с громким матом.

В темноте подвала ты ясно видишь, как белеет под слоем алкоголя чье-то лицо.

Сверху раздается выстрел — Гектор выбивает замок.

Оглянувшись снова, ты убеждаешься, что рядом по-прежнему нет ничего подходящего, чтобы спрятать вещи. Ладно, винтовку ты сможешь объяснить, но шлем...

На какие жертвы ты идешь ради своей анонимности.

Ты запихиваешь внутрь сначала меч-пилу, используешь его чтобы оттолкнуть спину трупа от края и спрятать за ней шлем. Тело окоченело, оно не поддается, ты помогаешь себе руками, которые после встречи с Багом — вот же гадство! — без перчаток. Шлем протискивается с трудом, тело торчит рядом и ничего в итоге не скрывает. В панике и ярости ты бьешь мечом, ломая кости трупа, брызги алкоголя разлетаются вокруг.

...Силы небесные.

Ты сталкивался с вещами и похуже, ты сам убивал людей и таскал трупы, но сейчас тебя тошнит.

Сейчас ты ненавидишь себя больше чем когда-либо.

Ты втискиваешь меч-пилу рядом с телом и прижимаешь всплывшую голову крышкой, отскакиваешь от бочки и пытаешься вернуть себе независимый вид, пока Гектор, ты слышишь, осторожно приближается к подвалу. Схватив бутылку из ближайшего ящика, ты быстро отвинчиваешь крышку и разливаешь алкоголь вокруг и на себя.

Ты улыбаешься Гектору виновато и растерянно.

— Черт, — отхлебываешь из горла, — нихрена не вижу в темноте...

— Ты здесь бухаешь, придурок? — Гектор опускает пистолет и смотрит на тебя с неверием.

Его костюм теперь — ярко-фиолетовый, и, черт возьми, не человеку в ярко-фиолетовом костюме называть тебя придурком.

— Я уже выяснил больше, чем ты со всеми своими полицейскими! — возмущаешься ты. — Могу и забухать!