Михаил Соловьев - Апокалипсис on line
адептов.
— Или мама где-нибудь шлагбаум не закроет, — подытожил Саня…
В моем сообщении тоже значились Тибельти и суровое указание внимательно изучить
договор и откликаться сразу.
— Что его в душ с собой брать? — высказался я в окружающее пространство.
«Неважно, — обозначил экран, — Отвечать незамедлительно!»
— Ну да, — взбунтовался я, — У меня на этот счет своя точка зрения! Если вы
охотились за мною столько лет и специально переселили сюда этого Диму, то я буду
требовать специальных привилегий! Или я завтра сажусь на машину и отчаливаю в
тайгу, где вас нет.
«Пострадают близкие», — пришел лаконичный ответ.
Последнее разозлило меня не на шутку.
— Плевать! — заорал я, — Меня много раз пугали, и никто ничего не добился!
Подними свои архивы за девяностые, когда ты меня изучала! Ты не всемогуща, мама!
Я могу просто не появляться там, где торчат твои концы… Деньги, как прочие
бараны, я на карточках не храню! К сведению имеется и параллельный мир без
всякой электроники. Он, правда, сейчас сужается благодаря твоим шавкам, но ты
должна знать, что я и Саня признаем только партнерство и самостоятельность
решений! И только в том случае, если это совпадает с нашими делами…
Меня трясло.
Рубан замер.
— Не парься, — сказал я ему, успокаиваясь, и добавил в зашифрованной манере, —
Если этот цвет художнику так важен, то он сменит набор красок. Царь Давид даже с
создателем договаривался, а нам с тобой действительно пора в Тибельти.
— Где это? — обреченно спросил Саня.
— По дороге в Аршан, — бодрился я и повернулся к молчащему аппарату, —
Направления сегодня совпадают и что там в Бурятии?
«Инструкции позже, — значилось в ответе, — Ситуация не ясна. Выезжайте…»
Неожиданно телефон в моих руках завибрировал.
Я побарабанил по корпусу пальцами, успокаивая «Малыша», и выдал в окружающее
пространство:
— Надо переодеться. Мы выедем из города в течение тридцати минут.
«Утверждено», — обозначилось на экранчике, и тут телефон завибрировал снова…
Глава 12.
Дорога залетала под колеса серой лентой. Ее шепот звучал по-летнему плотно, с
редким гуканьем на оставшихся ледяных наростах и пятаках…
«Пожалуй, если не будет снега, асфальт скоро очистится», — рассуждал я,
вглядываясь в пейзажи федеральной трассы.
Рубан молчал. Ситуация безрадостных перспектив грубо швырнула моего партнера с
высот эйфории новых возможностей на глухое дно происходящего.
Да, мы оказались на поводке. Не факт, что коротком, но все же…
«Мамуля» ничего не ответила на мою истерику, а электронный партнер «Noka» – N8е
— доставил разведданные, и происходило все опять в подвале.
Саню с собою брать не стал.
Оставил задумчивого Рубана в квартире, с дымящейся кружкой чая, и нырнул в
пыльную темноту.
«Бункер» меня ждал. Территории оживали.
Даже замок на установленной более десяти лет назад железной двери открылся на
удивление мягко и без пинка.
Тусклый свет лампочки освещал меня, сгорбившегося над экраном напарника.
— Ну что, Малыш, — обратился я, убедившись, что антеннки погасли, — Давай
рассказывай, чего ты там накопал?
«Ситуация в Тункинской долине непонятна, — доложил тот, — Семь телефонов в сети,
но ничего не слышат. Один передал, что деформирован и отключился. Девятый
несколько секунд передавал хлопки…»
— Картинка есть?
«Нет. Темнота. Еще дыхание и кровь… Много крови. Дыхания уже нет. Футляр
разбился, и есть доступ к звуку».
«Негусто, — задумался я, — Значит футляр… Скорее всего, помогающий изолировать
телефон от внешней среды. Вместо подвала, — усмехнулся я аналогии, — звук,
изображение. Но аппарат все время в сети. Как только мама позволила такое
богохульство и отсутствие контроля? Странно…»
— Послушай, — обратился я к «Малышу», — А сколько аппаратов лежат в футлярах?
«Понял… — моргнул аппарат, — смотрю…»
— А как мама отнеслась к моему выступлению? Когда я объявил, что не буду
подчиняться? — поинтересовался я напоследок.
«Недоуменно… — с легким спотыканием ответил экранчик, — Как и я… До тебя никто
себе не позволял… Потом подняли архивы твоих переговоров с самого начала…»
— А дальше?
«Информацию передали в аналитический центр…»
Лишь выбравшись из подвала, я сообразил, что не расспросил «Малыша» о
местонахождении аналитического центра…
«Подожду следующего раза, — заходил я в подъезд, — а «мама»-то не всемогуща и
почему-то крайне заинтересован в нас с Сашкой. Анализирует она мои архивы…
Смотри-ка… Истерику пропустила мимо ушей и вперед к великой цели… Цель! — чуть
не закричал я, — Нужно выяснить, где цель! С нами теперь ясно — мы составные
части новой «схемы». Скорее всего, собирается какая-то команда из прошедших
жизненную школу авантюристов, которые и будут «мамкиными» руками. Значит,
вставать в позу или сбегать в лес пока рано… Главное, дольше продержаться и
выработать собственную позицию». — Линия поведения, похоже, намечалась.
Соображения поведал Рубану на трассе под грохочущую «Пинг Флойдом» аппаратуру.
Они были просты: идем максимально на грани неподчинения и отыскиваем слабые
места системы.
Сане я вручил роль предателя, который меня слушает, но советуется с сетью, мол,
как та относится, к неадекватному поведению партнера? Щекотливые темы обсуждаем
только под музыку или шифрованно. Дальше по ситуации.
Иными словами, нарабатываем методику общения и проясняем цели и задачи.
Я понимал, после таких новостей любой загрустил бы: за какую-то пару дней и
почти полный переворот картинки мироустройства.
Покосился на Рубана.
Любовник-разработчик грустным взглядом смотрел на дорогу и молчал. Ноздри его
хищно подрагивали. В Саниной голове шел какой-то процесс.
Невольно вспомнил рассуждения о потоке сознания, над которым почти никто не
властен: отгоняй – не отгоняй черные мысли… но пока «океан» этот не успокоится
сам — ничего не выйдет.
«Надо отвлечь Саню», — решил я, но сразу напоролся на упреки о спорах с «Матерью».
Выговорившись, Рубан вдруг заговорщически улыбнулся, и только тут я сообразил —
партнер разыграл роль предателя для новой хозяйки. Улыбнулся, обещал подумать и
сосредоточился на дороге.
Главное теперь доехать быстрей на место. Видимо, мы ближайшие адепты к Тибельти
и это как-то связано с поездкой в Новосибирск…
«Малыш уже закачал карты, а нам еще не сказали и полуслова, — раздумывал я… —
Рубан скорей всего нужен как житель Новосибирска с автомашиной и связями. Я в
Иркутске. Почему он любовник-разработчик — неясно и пока, видно, мой выход.
Лояльность Саня проявил, так что жди теперь указания от мамули».
— Саня, ты в туалет не хочешь? — заговорщицки моргая и мотая головой,
поинтересовался я.
— Да нет… — не открывая глаз и не обращая внимания на мою клоунаду, ответил
закимаривший Рубан, — Я чего-то задремал…
— Ну, тогда инструкции не проспи, — толкнул его в плечо я.
Рубан нехотя открыл глаза и уперся колючим взглядом.
Показал заговорщицкую гримасу.
Сашкин взгляд стал осмысленным, и он понимающе прикрыл глаза.
Дела на обочине я специально затянул. Обошел вокруг машины и осмотрел колеса… С
важным видом запрыгнул на фаркоп и раскачал внушительную тушу внедорожника.
Когда забрался на водительское сиденье, то Саня заявил — ему теперь хочется
жесткой музыки.
Выудил панк-рок.
— Откуда? — услышав первые аккорды, поинтересовался Саня.
— Японский панк. Фирменный сидюк. Товарищ из Гонконга иногда посылки шлет…
— А чего он там делает? — заинтересовался Саня.
— Потом, — перевернул аппараты вниз камерой я, — Давай музыку слушать.
Японский рокер начал выводить рулады припева:
— О-о-о-о-о…О-о-о-о-о…
Добавил громкости…
— Клево! — орал мне в ухо Рубан и хвастался, — А я инструкции получил.
Молча рулю.
— Приставлен соглядатаем брат. Задача — склонить тебя на сторону сети. Ты для
нее очень важен: сильные аналитические способности и полное отсутствие признаков
предательства в характере. Ей важна твоя добровольность.
— Значит у мамы не все в порядке, — проорал я Сане, — Если она так за меня
цепляется.
— Не скажи, — навис около уха Саня, — Она права. В тебе есть что-то … С тобой
хочется общаться, и ты вызываешь доверие.
— Она же не человек!
