Уильям Гибсон - Граф Ноль. Мона Лиза овердрайв (авторский сборник)
В доме чувствовалось нечто новое, какое-то оживление, отрывистое и приглушённое: голоса, шаги, дребезжание лифта, бормотание труб, когда кто-то наполнял ванну.
Кумико сидела в ногах огромной кровати, глядя на чёрную мраморную ванну. Перед ней всё ещё стояли отрывочные образы Нью-Йорка. Стоило зажмурить глаза, и она снова сидела на корточках в тупике подле Салли. Салли, которая прогнала её прочь. Салли, которая ушла и даже не оглянулась Салли, чьё имя было когда-то Молли, а может, Мисти, а может, и то и другое. И снова — её никчёмность. Сумида, мать качается в чёрной воде. Отец. Салли.
Через несколько минут, подгоняемая любопытством, заслонившим на время стыд, она встала, пригладила волосы, сунула ноги в тонкие чёрные гольфы с рубчатыми подошвами и тихонечко выскользнула в коридор. Из прибывшего лифта пахнуло сигаретным дымом.
Краснолицый шагал взад-вперёд по голубому ковру фойе, засунув руки в карманы тесного чёрного пиджака.
— Эй, — сказал он, поднимая брови, — тебе что-нибудь нужно?
— Я хочу есть, — ответила она по-японски. — Я иду на кухню.
— Эй, — повторил он, вытаскивая руки из карманов и одёргивая пиджак, — ты говоришь по-английски?
— Нет, — отозвалась она, проходя мимо него по коридору и сворачивая за угол.
Очередное «эй» прозвучало ещё более встревоженно, но девочка уже шарила за мраморным бюстом.
Она успела опустить модуль в карман за секунду до того, как появился охранник. Профессиональным взглядом он осмотрел помещение — руки расслабленно свисают вдоль тела, — и это сразу напомнило ей о секретарях отца.
— Я хочу есть, — сказала она по-английски.
Пять минут спустя Кумико вернулась к себе с большим и очень британским по виду апельсином: англичане, похоже, не придавали особого значения симметричной форме плодов. Закрыв за собой дверь, она положила апельсин на широкий край чёрной ванны и вынула из кармана модуль.
— Теперь поскорее открой корпус и передвинь рычаг «А/В» в положение «А», — сказал Колин, сфокусировавшись и отбросив чёлку со лба. — У нового режима есть техник, который обходит дом, сканируя каждую щель в поисках «жучков». Как только ты изменишь настройку, ни один прибор не поймёт, что я могу быть подслушивающим устройством.
Воспользовавшись булавкой, она передвинула рычажок.
— Что ты хочешь этим сказать, что за новый режим? — спросила девочка, выговаривая слова одними губами.
— Ты разве не заметила? Здесь теперь по меньшей мере дюжина прислуги, не говоря уже о бесчисленных посетителях. Впрочем, скорее это не новый режим, а переход на более высокий уровень. Твой мистер Суэйн — довольно общительный человек, в своей, я бы сказал, завуалированной манере. Для тебя тут есть разговор — между Суэйном и заместителем главы Особого отдела. Могу себе представить, сколько окажется таких, кто готов пойти на убийство, лишь бы заполучить эту запись, не говоря уже о самом вышеупомянутом чиновнике.
— Особый отдел?
— Тайная полиция. Со странными людьми, чёрт побери, он водится, этот Суэйн: типы из Бук-Хауса, царьки притонов Ист-Энда, старшие офицеры полиции…
— Бук-Хаус?
— Так тут называют Букингемский дворец. Не говоря уже о сомнительных банкирах из Сити, звезде симстима, парочке дорогих сводников, наркодельцах…
— Здесь была стим-звезда?
— Был. Ланье, Робин Ланье.
— Робин Ланье? Он был здесь?
— На следующее утро после твоего внезапного отъезда.
Она заглянула в прозрачные зелёные глаза Колина.
— Ты правду мне говоришь?
— Да.
— Всегда?
— Насколько мне известно, всегда.
— Что ты такое?
— Личностная база данных биочипа «Маас-Неотек», запрограммированная на помощь и содействие японскому гостю в Объединённом королевстве, — подмигнул он.
— Почему ты подмигиваешь?
— А ты как думаешь?
— Отвечай на вопрос! — Её голос эхом прокатился по зеркальной комнате.
Призрак приложил к губам тонкий палец.
— Ну ладно, я — кое-что ещё. Признаюсь, я проявляю, пожалуй, чуть больше инициативы, чем полагается обычной гид-программе. Модель, на которой я основан, лучшая в своём поколении. Однако я не могу тебе точно сказать, что я такое, так как сам этого не знаю.
— Не знаешь? — Снова осторожно, губами.
— Вообще-то, я много чего знаю, — сказал он, подходя к одному из мансардных окон. — Я знаю, например, что сервировочный столик в Миддл-Темпл-Холле считается сделанным из древесины обшивки «Золотой лани»; знаю, что для того, чтобы подняться на Тауэрский мост, нужно одолеть сто двадцать восемь ступеней; знаю, что на Вуд-стрит прямо за Чипсайдом есть дерево, о котором говорят, что именно в его листве громко запел дрозд Вордсворта. — Колин резко повернулся и взглянул ей в лицо. — Однако это не так, потому что теперешнее дерево было клонировано с оригинала в 1998 году. Видишь ли, я знаю всё это и много больше. Я, например, мог бы обучить тебя азам игры на бильярде. Это то, что я есть, или скорее то, для чего я первоначально предназначался. Но я также — и кое-что иное. И вот это, скорее всего, как-то связано с тобой, правда, не знаю как.
— Ты был подарком моего отца. Ты как-то с ним связываешься?
— Насколько мне известно, нет.
— Ты не сообщал ему о моём отъезде?
— Ты не понимаешь, — возразил призрак. — Я не осознавал, что ты уезжала, пока ты не активировала меня минуту назад.
— Но ты же записывал…
— Да, но не сознавая этого. Я только тогда «здесь», когда ты меня активируешь. Тогда я оцениваю текущую информацию… Одно могу сказать с большой долей вероятности: из этого дома вряд ли возможно послать хоть какое-то сообщение, чтобы его тут же не засекли слухачи Суэйна.
— Может ли вас быть больше, то есть я хочу сказать, в твоём модуле может сидеть ещё один призрак?
— Мысль интересная, но ответ отрицательный, разве что придётся предположить какой-нибудь жутко засекреченный прорыв в технологии. Учитывая объём моего «железа», я заполняю настоящий корпус целиком. Это я почерпнул из архива общих сведений о технологиях «Мааса».
Девочка задумчиво посмотрела на чёрный модуль.
— Ланье, — сказала она. — Расскажи мне.
— Десять часов двадцать пять минут шестнадцать секунд, — сказал призрак.
Голову Кумико заполнили бестелесные голоса.
Петал: Если вы последуете за мной, сэр…
Суэйн: Проходите в бильярдную.
Третий голос: Лучше бы у вас были на то серьёзные причины, Суэйн. В машине ждут три человека «Сенснета». Ваш адрес будет в базе данных службы безопасности раньше, чем у них остынет мотор.
Петал: Прекрасная машина, сэр, этот ваш «даймлер». Могу я принять у вас пальто?
Третий голос: В чём дело, Суэйн? Почему нельзя было встретиться у Брауна?
Суэйн: Снимите пальто, Робин. Она уехала.
Третий голос: Уехала?
Суэйн: В Муравейник. Сегодня утром.
Третий голос: Но сейчас ещё не время…
Суэйн: Вы думаете, это я её послал?
Ответ незнакомца прозвучал неразборчиво — потерялся за закрывшейся дверью.
— Это был Ланье? — беззвучно спросила Кумико.
— Да, — ответил Колин. — Петал обратился к нему по имени в предыдущем разговоре. Суэйн и Ланье провели вместе двадцать пять минут.
Скрежет петель, шаги.
Суэйн: Просрали, конечно, но только не я. Я говорил вам, что это за птица, просил вас предупредить их. Прирождённая убийца, вероятно, психопатка…
Ланье: Это ваша проблема, а не моя. Вам нужны и их продукт, и моё сотрудничество.
Суэйн: А в чём ваша проблема, Ланье? Как вы-то в это впутались? Просто чтобы убрать с дороги Митчелл?
Ланье: Где моё пальто?
Суэйн: Петал, чёртово пальто мистера Ланье.
Петал: Сэр.
Ланье: У меня такое впечатление, что им так же нужна ваша девица-бритва, как и Энджи. Она определённо является частью расчётов. Её тоже заберут.
Суэйн: Удачи им. Она уже на месте, в Муравейнике. Говорил с ней по телефону час назад. Я сведу её с моим человеком, тем, который готовит… девушку. И вы тоже возвращаетесь за океан?
Ланье: Сегодня вечером.
Суэйн: Ну тогда не беспокойтесь.
Ланье: До свидания, Суэйн.
Петал: Настоящий ублюдок, этот актёришка.
Суэйн: Не нравится мне всё это…
Петал: Однако тебе нравится товар, не так ли?
Суэйн: Тут жаловаться не приходится, но зачем, скажите на милость, им понадобилась ещё и Салли?
