Arrow Deadly - Термит
"Я помогу тебе воплотить твою идею, Сектант", - мрачно думал Термит, глядя сквозь ресницы на огни города.
Следующие вечера вплоть до субботнего Термит провел в своей квартире. Запершись на кухне, он снова работал у самодельной установки для модификации матриц. В этот раз все было и проще, и сложнее. С одной стороны, не нужно заморачиваться с распространением слепка. Клиенты сами выпьют кровь Сектанта. С другой стороны, необходимо учесть влияние пустой матрицы, которую ему будут вливать через капельницу. Кроме того, препарат должен действовать достаточно долгое время.
Было странно и даже как-то неправильно создавать столь сложную вещь на кухне, рядом с кастрюлями и сковородками.
"Прекрасно! Теперь полиция будет терять время, выясняя, кто обогатился на этой акции. Им и в голову не придет, что я не взял ни единой копейки. Они, конечно, уверены, что Охотник решил эдак разжиться баблом. Поэтому проследят путь каждой банкноты, каждого чека. А на самом деле - я всего лишь совершу акт благотворительности".
9. Благотворительность
Деньги - универсальный эквивалент. Для кого-то бумажки с гербами и портретами - воплощение амбиций и работы ума, для кого-то материализация проливаемого пота и потраченного времени. Для одних цель, для других средство. Квинтэссенция необходимого в современном обществе. Маркер успешности и знак пижонства. Идол и злой дух.
Те, у кого денег достаточно, могут позволить себе роскошь презирать их.
Для обитателей переулка за супермаркетом деньги были промежуточным звеном при трансформации пустых пивных бутылок в полные водочные. Сейчас трое из них терпеливо стояли под золотой липой и ждали, пока молодой служащий на скамеечке допьет свое светлое. На нем были хорошо пошитые брюки и смокинг, а вот распахнутая куртка совершенно не соответствовала - карман оторвался, рукава потерлись.
Воскресный вечер был теплым, лишь с тем легким предчувствием холода, которое проявляется весной или осенью. Оно обещает приятные посиделки на улице до заката и бодрящую свежесть утром. И проникающий до костей морозец для тех, кто вынужден коротать ночь под открытым небом.
Молодой человек посмотрел на просвет бутылку - пива оставалось чуть меньше половины.
- Сейчас, - сказал он ожидающим добытчикам и прильнул губами к горлышку.
- Благодарствуем! - серьезно ответил заросший щетиной мужик.
Допив пиво, молодой человек вручил пустую бутылку бомжам. Посмотрел на дешевые электронные часы:
- Мне пора, пока.
- Храни тебя Господь, - пробубнил бомж, склонившись над пластиковым мешком с бутылками.
Парень улыбнулся и зашагал к парковке в центре квартала. Короткая дорога пролегала через длинный узкий проулок, в котором уже наступила ночь. Угрюмые бока кирпичных зданий загораживали последние лучи солнца. Было темно и холодно.
Тонкие подошвы начищенных туфель звонко стучали о асфальт. Впереди из вороха теней возникла человеческая фигура. Кто-то стоял, опершись о стену, с зажженной сигаретой в руке. Когда молодой человек поравнялся с незнакомцем, тот отвернулся, шелестнув дешевой пластиковой курткой. Окурок упал на асфальт, искры брызнули в стороны и погасли.
Чувствуя себя неуютно и небезопасно, молодой человек ускорил шаг. Где-то далеко, на краю света, гудели машины и играла музыка. А в темном проулке даже воздух вибрировал от сдерживаемого напряжения.
Паренек стиснул кулаки. Он шел, готовый к удару в спину, - впрочем, в этом районе всегда нужно было быть готовым к такому.
Зловещая атмосфера, сгустившая в проулке, наконец прорвалась звуком. Послышался тонкий, навязчивый писк. Мгновением позже шею молодого человека ошпарило болью. Он рефлекторно шлепнул ладонью, потом глянул на нее - на пальцах была размазана кровь и остатки хрупкого серого тельца.
"Комар!"
Он нервно хохотнул. Вся опасность обернулась нападением насекомого, доживающего последние деньки перед зимой.
Писк повторился, и уже несколько кровососов впились в лицо. Видимо, то была целая штурмовая команда. Выводок из ближайшего подвала, десантировавшийся через узкое окошко у земли.
- Ч-черт!
Паренек бежал с поля боя, одновременно ругаясь и смеясь. Комары скоро отстали.
На парковке ждал белый лимузин. Шофер высунул голову из окна - его приглаженные гелем волосы отражали солнце, как и металлический бок его машины.
- Сектант, быстрей. Еле вписываемся в график!
Молодой человек открыл дверь:
- Привет всем!
В прохладном, пахнущем коньяком и духами салоне уже сидели четверо человек. Все молодые, явно небогатые люди, одетые в дорогие костюмы и дешевые куртки.
Лимузин плавно тронулся с места. Он медленно и торжественно проехал кривые грязные улочки и встал на трассу, ведущую к центру города. Мимо пролетали дома и магазины, вывески сливались в одну пеструю ленту. Заслонка между кабиной водителя и салоном была открыта, и по машине разносился меланхолический треп ди-джея. То ли обкуренный, то ли просто растяпа, он никак не мог найти записи нужных треков и в промежутках между рекламой видеоигр и модных пилюль от кашля пытался развлечь слушателей старыми анекдотами.
Сектант откинулся на спинку сиденья.
- Ребята, у кого-нибудь есть одеколон?
- Не-а, а зачем тебе?
- Комары, заразы, все лицо искусали. Распухнет, клиентов напугаю.
- Какие комары осенью? Разве они еще не сдохли?
- Как видишь, нет.
Из приоткрытого окна била струя холодного воздуха. Сектант подставил под нее разгоряченное лицо. Это было приятно, почти так же, как в пекельную жару окатиться ведром колодезной ледяной воды.
Внезапно болтовня ди-джея стихла. Из динамика послышалась серия сухих щелчков, а потом механический, явно измененный компьютером голос сказал:
- Вниманию всех водителей, на набережной у моста Героев авария и пробка. Вашшш Мордред!
Прошипев последние слова, хакер-полтергейст снова переключил на радиостанцию.
- Как бы, э-э-э, ну вы слышали, - промямлил ди-джей. - Сейчас в честь Мордреда прозвучит песня, гм, песня...
- Придурок, - прокомментировал парень, сидящий напротив Сектанта. - Оба придурки, что ведущий, что Мордред. Тот обещал на весь город, что этого Охотника поймает. А ведь черта с два. Наверняка, это был правительственный эксперимент с новыми матрицами, ну или корпорации это устроили. Так что никогда Мордреду зачинщика не поймать, только позору себе наживет.
- Кто знает, - сказал Сектант, - может быть, Мордред и на правительство или корпорации может выйти.
- Ты как всегда... тьфу! Подумай головой, даже если что-то и откроется, у них будет достаточно денег, чтобы откупиться от скандала!
- Я понимаю. Но все равно, Мордред поступает правильно. А это важнее всего, даже важнее результата.
- Сектант!
- А вот мы... Мы - зло этого мира. Мы поставляем людям мечты, красиво оформленные и профессионально сделанные. Интересно, сколько из них уже не могут мечтать самостоятельно, вызывать в мозгу образы и ощущения?
- Они богатые уроды, если, как ты считаешь, мы их калечим - так им и надо.
Сектант нахмурился и промолвил ледяным голосом:
- Никто не урод.
- Да ну?! А Охотник? Он ведь изнасиловал мозги куче народа!
Сектант улыбнулся:
- Наверняка он верил, что поступает хорошо и справедливо. У него просто неправильные понятия. И если его поймают, это возможно исправить.
- Угу, спустив в унитаз его личность.
- К сожалению, рассчитывать на добровольное раскаяние тут не приходится. Я согласен с доктором Воленским. Это необходимая мера. Может быть, наши потомки научатся избегать ее...
Лимузин остановился - мягко, как эльфийская лодка у пристани сказочного озера. Водитель повернулся к салону:
- Вылазьте, философы, - сказал он хриплым, каркающим голосом. - Время вам стать посудинками для реакций.
Лимузин стоял в одном из внутренних двориков ресторана "Золотой мангуст". В отличие от декорированных цветами и фонтанами двориков для посетителей, этот был зажат между кухней, складом и гаражом. Он мало чем отличался от расщелины проулка в бедном районе, где Сектанта искусали комары.
Водитель выстроил парней-биореакторов в ряд, еще разок оглядел всех - как бывалый сутенер выводок новых проституток - и повел узкими служебными коридорами в глубь заведения. За тонкими стенами играла классическая музыка, Шопен и Вивальди, иногда слышался веселый перестук каблучков, звон бокалов, смех и голоса.
Их путь закончился в просторном зале. Из-за размеров и новаторской мебели он напоминал зачарованный лес. Из темных колонн с бугристой поверхностью вырастали светящиеся цветки-бра из кованого железа и венецианского стекла. Диваны перетекали в пол, а посреди зеленого ковра то и дело обнаруживались впадины, заполненные водой. Девушки в купальниках сидели в этих странных бассейнах, потягивая коктейли и улыбаясь серьезным усталым мужчинам.
