Сергей Боровский - Архитекторы
— В общем так, Ахмет, — сказал Антон Юрьич. — Сегодня мы только начинаем, так что цены заламывать не будем.
— Сколько?
— Для первого клиента и чисто по старой дружбе — лимон.
Ахмет Ахметович оставался непроницаем, а я машинально сформировал в голове разницу, и понял, до чего же мы мелкие с Пашкой твари. Раздави нас кто сапогом — не жалко. Тля презренная.
— На правительство придётся выносить, — произнёс Ахмет Ахметович после раздумья. — Сумма немаленькая. Тендер опять же.
— Все подготовим, не волнуйся. Ты ж меня знаешь. Главное — твоё положительное согласие.
— Насчёт меня можешь не сомневаться. Присылай своих людей.
— Лады. — Антон Юрьич подмигнул мне — вот, мол, как делаются дела.
Когда Ахмет Ахметович покинул нас, заручившись нашим обещанием быть у него на следующей неделе, Антон Юрьич посерьезнел и усадил мена для доверительной беседы.
— Схема такая, — доложил он. — Получаем от них лимон, двести кусков возвращаем через фирму, какую они укажут. Восемьсот оставшихся — пополам.
— Между кем? — не понял я.
— А здесь кто-то ещё есть? — подтрунил над моей несообразительностью шеф.
Нет, он не скупердяй. Отдать пятьдесят процентов человеку с улицы, пусть даже такому талантливому, как я…
— Да, чуть не забыл. Ты делаешь проект. Хоть на одну штуку, хоть на все четыреста. Меня не касается. С обналичкой — к Василию Викторовичу. Ксения! — заорал по привычке он. — Пиджак мне и свежую газету!
***
Я помчался с радостной новостью к Пашке. Оказывается, он уже приглядел офис — двухэтажный особняк на Сухаревке — и ждал меня там.
Поляну он откопал зверскую. С античными колоннами перед входом, со своим садиком, беседкой, летней площадкой для фуршетов. Да и сам домик был нехилый — квадратов шестьсот.
Я постарался изложить ему весь разговор в мельчайших подробностях, ничего не упуская и не перевирая. Закончил и гордо посмотрел на партнера:
— Что скажешь? Мы в доле!
Но Пашка, сволочь такая, и здесь нашёл к чему прискребстись.
— Остынь, старик, — сказал он. — Не всё так просто. Источник финансирования проекта претерпевает мутацию у нас на глазах. Как бы не получилось накладок с обещанной сотней. Кстати, уже что-нибудь упало на счёт?
Смешной человек. Ему четыреста предлагают, а он о сотне какой-то беспокоится.
— Нет, не упала.
Он собирался продолжить своё пессимистическое нытьё, но в этот момент в комнату вошел мужик пролетарского вида: в перепачканной робе, шапке-ушанке и ужасных сапожищах.
— Кто здесь Дмитрий Игоревич?
— Ну, я. А что?
— От Василия Викторовича мы. Обстановку привезли. Выгружать?
Оперативно, однако. Да и не заказывали вроде. Пашка тоже удивился.
— Давай. За час управитесь? — спросил я, потому что намеревался ещё сегодня запустить строительство бассейна и церкви.
Мужик криво усмехнулся.
— Только если летать будем.
Мы опасливо выглянули в окно и увидели две запаркованных фуры. Пока мы соображали, что в них может такое находиться, грузчики распахнули широкие двери и стали заносить первый предмет. С криками: «Давай помалу!», «Заноси!», «Осторожнее!»
— Куда ставить? — осведомился бригадир.
— А что это? — в свою очередь уточнил я.
— Это «Ротербиндер», — вместо него ответил Пашка.
— Как?
— «Ротербиндер», — повторил он, похлопывая агрегат по грязноватому боку. — Трофейный. Одна тысяча тридцать восьмого года выпуска. Отличная машина! Ставьте к этой стене.
Мужики продолжили своё занятие, а я стал пытать Пашку, что такое «Ротербиндер» и откуда они знакомы. Но его педагогический дух был не в настроении. Так что я до сих пор не знаю, что это.
Церковь пришлось отложить. Мы по очереди руководили действиями грузчиков, расставлявших вносимые вещи на указанные нами места. Где-то в районе полуночи, они, наконец, справились с задачей и уехали, оставив нас в доме, заваленном коробками, мебелью и офисной техникой. Стульев почему-то в комплекте не оказалось. Может, они в коробках?
Мы разодрали парочку самых больших, но в первой оказались подшивки «Красной звезды» с 1932 по 1987 годы, а во второй — макет олимпийского комплекса в Крылатском из папье-маше. Почти что в натуральную величину.
***
Если забежать немного вперед и суммировать опыт, вынесенный мной из поездки на родину Ахмета Ахметовича, то он сведётся к знаменитому утверждению товарища Сухова: «восток — дело тонкое». Проскальзывали там и ещё некоторые мудрости, но я их вовремя не записал в блокнот и посему забыл.
Прямо у трапа самолёта нас с Пашкой встретил молодой и шустрый паренёк по имени Ринат — заместитель Ахмета Ахметовича, как выяснилось позже. Он погрузил нас в дымящийся от нетерпения «Мерс» и отбуксировал в лучшую гостиницу города. Почему-то без мигалки.
Переговорный процесс стартовал примерно через час в банкетном зале Дома Правительства, едва мы почистили пёрышки и переоделись в парадное. Кумыс не произвёл на меня должного впечатления, но вот конская колбаса под «Hennessy» пошла исключительно. Оттуда мы плавно перенеслись в какой-то ресторан, который променяли вскоре на элитный клуб, и так продолжалось до глубокой ночи, пока мы не превратились в два булькающих кожаных мешка.
На следующий день, ни свет ни заря, нас, помятых и послушных, как пластилиновые дольки, повели к «первому».
— Это наши многоуважаемые гости из Москвы, — представил нас Ахмет Ахметович. — Они будут внедрять у нас передовые интернет-технологии.
Смысл сказанного показался мне любопытным, но я тогда ещё не достаточно проникся местной атмосферой, чтобы отличать простую вежливость от намерений.
— Мы всегда рады гостям, — произнес «первый» таким тоном, что мне изо всех сил захотелось ему сейчас же поверить. — Надеюсь, Ахмет Ахметович приложит все усилия к тому, чтобы у вас остались только самые приятные воспоминания от визита.
После высочайшего благословения нас провели по всем основным министрам, где я до крови стёр язык, рассказывая о Городе Будущего, каждый раз находя ему всё более сочные эпитеты и поэтические сравнения. Министры реагировали восторженно, «Hennessy» лился рекой, так что последнего по списку я поцеловал непосредственно в губы, ощутив радостную взаимность.
День закончился в боулинге, где нас принимал его владелец Гена — могущественный и щедрый. Кроме сети увеселительных учреждений, он содержал единственный в республике «живой сайт». А также стрип-бар, чулочную фабрику, домостроительный комбинат, хлебопекарню, лыжный курорт, вино-водочный завод и конюшню с ипподромом. Это из того, что я запомнил. О том, что он зять «первого», мы узнали несколько позднее — иначе я бы сильнее поддавался ему на дорожке.
Гена имел странную привычку наливать всем выпивку сам. Позволю себе пару слов дружеской критики в его адрес: останавливался он только тогда, когда коньяк начинал литься через край. И пить он всегда требовал до дна. Вассалы давились благородным напитком, вгрызаясь в стекло и роняя капли. Как итог, министра прядильной промышленности пришлось унести, а сам Гена мирно уснул, дав нам отличный повод покинуть веселье и отоспаться. Завтра, да, именно завтра мы, наконец, перейдём к обсуждению тех вопросов, ради которых надрывали свою печень.
Но не тут-то было.
С утра мы уже неслись по обледенелой дороге со скоростью, ранее не испытанной, распугивая фарами зазевавшихся автолюбителей. Гаишники, расставленные по обочинам с частотой телеграфных столбов, стыдливо отворачивались, завидев знакомый номер, а самые слепые из них замирали с поднятой палкой в руке, придавая дополнительную пикантность балету. Водитель Константин, по совместительству владевший сетью бензоколонок, не закрывал рта, развлекая нас свежими анекдотами. При этом он не забывал ещё и рулить.
А мчались мы с такой поспешностью на Генин курорт, чтобы искупнуться в святом источнике, целительном и отпускающем грехи. За бортом стояли крепкие минус десять, вода держалась на уровне минуса двух. Поэтому я до самого последнего момента не волновался, полагая, что являюсь участником обыкновенного розыгрыша.
Но всё оказалось гораздо серьёзнее. Мы припарковались у избушки рядом со зловещей купелью, при виде которой Константин стал радостно потирать руки, а Ринат совершать разминочные движения. Они разделись и плюхнулись в бассейн, отчего я окончательно потерял надежду на чудо. Словно сквозь мутное стекло я увидел Пашку, совершающего могучие гребки в дымящейся воде, и последовал за ним.
Спасибо хозяевам, после процедур нас растёрли со всех возможных боков водкой и накормили горячим обедом.
На протяжении всей обратной дороги мы крепко спали. Во-первых, сморило, а, во-вторых, боялись — Константин ещё немного прибавил скорости. Сказалось выпитое, не иначе.
