Снежана Тимченко - Я, только Я?
За порогом темноты скрывался лабиринт путей, уходящих под небольшим углом вглубь скалы. Гамманаец чиркнул грубым наростом лапы по левой стене, и мгновенно вспыхнула светлая полоса вдоль всего пути. Идти пришлось долго, резкие повороты, в которые человеку трудно было даже протиснуться, встречались почти через каждые сто метров. Шум и шепот толпы постепенно перерастал в ропот и нытье. Воздуха было мало, и ниоткуда не долетал даже маленький сквознячок. Люди кашляли, а скапливаясь у очередного поворота, задыхались и жаловались, но все это закончилось на небольшом выступе с пологим спуском.
Путь привел к каньону, на дне которого лежал город. Удивительный город Гаммаель. Он не был похож ни на какие города, какие вообще видели существа мира. Купола, арки и невесомые крыши излучали свет, это наводило на мысль, что гамманайцы живут на спине живой черепахи. И эти здания, словно живые наросты, откликаются на каждое прикосновение.
Гамманайцы ходили на четырех лапах, а вместо рук управлялись тремя хвостами, поэтому привычного для двуногих окружения не было. Все, как в доисторические времена, до существования цивилизации разрушения.
Народ Гаммаэля встретил прибывших радушно. Исцеленный Оксаной гамманаец по имени Ревна рассказал, что с ним случилось. Вожак по имени Толя – мощное четырехлапое существо фиолетового окраса с удивлением воспринял эти новости. Толя всех поздравил, сказал, что они с радостью приютят гостей и помогут. Всех пригласили в тронный зал гаммаэльського храма их бога Део и устроили праздник радости спасения.
На лицах бывших прокаженных появилось выражение облегчения и радости. Угощения и питье, радушно предложенные хозяевами, поедались с удовольствием. Стало уже не так страшно, как было еще несколько часов назад. Слышался смех, а хозяева скромно наблюдали или общались с Оксаной.
После праздничной трапезы всем предложили идти отдыхать. Гамманайцы спали в гнездах, и всем гостям предложили гнезда из очень мягких кожаных перин. Те, что понимали гамманайский язык, расспрашивали о Гаммаэле и про все, что видели. Но ответы получали сдержанные. Доверие еще нужно было заслужить.
Ревна украдкой отозвал Оксану в сторону, повел за собой. Он привел ее в небольшую часовню, где сидели четыре старейшины и сам Толя. Часовня освещалась узором на стенах и сводах. Необычайно высокие потолки со светящимся узором напоминали сведенные вместе ладони, пытавшиеся оградить свет от внешнего мира и не дать ему угаснуть. Пол, отшлифованный до зеркальной глади, отражал узор света и мягким сиреневым цветом струился по фигурам старейшин. Оксана встала по средине и, увидев, как поклонился Ревна, тоже поклонилась.
– Прекрасная чародейка, – сказал он, – народ гамманайцев благодарен тебе за спасение Ревны. Мы в долгу перед тобой. Предлагаем тебе дружбу, покровительство и защиту от врагов твоих. Если ты хочешь, можешь остаться жить среди нас, мы примем тебя, как одну из нас, – сказал Толя, а остальные кивали головами в такт его речи. – Остальные, кто с тобой, не могут остаться, мы выведем их тайным путем в безопасное место. Там есть корабль, который может летать среди звезд, мы с радостью отдадим его им. Не спеши с ответом. Отдохни и завтра скажи, как поступить.
– Достойный Толя, я благодарна вам за радушный прием и помощь. К сожалению, нет времени на размышления. Если я останусь, то враг, очень могущественное существо, снесет горы у нас над головами, чтобы добраться сюда. Вы все в большой опасности. Если эти люди будут со мной на этом корабле, они будут гибнуть один за другим ради меня. Пожалуйста, проведи меня одну на корабль, тайно. Я улечу на нем и поведу врага за собой, а вы потом выведите остальных.
Старейшины переговорили между собой:
– Неужели нет тебе свободы, чтобы остаться? Мы будем уважать тебя.
– Спасибо вам, уважаемые гамманайцы, – Оксана старалась говорить мягко и приветливо, но все же ей было очень сложно изъясняться, она боялась, чтобы ее жест не восприняли как грубость. – Пока я не разберусь с этим врагом, свободы нет.
Толя посмотрел на старейшин справа и слева от себя, те кивнули, и вожак ответил:
– Пусть будет, как ты хочешь. Сейчас иди за Ревной.
И Ревна повел ее к большой пропасти Гаммаеля. От края пропасти вниз спускались сотни тысяч волокон, ярко красных, как живительная сила сумерек. Вместе с Ревной Оксана прыгнула в те волокна. К удивлению девушки, эти тонкие нити подхватили их, как пуховая перина подхватывает пыль, и подняли высоко вверх. Почти у самой вершины остановились, и Ревна указал на узенький незаметный лаз в стене. Гамманаец пополз вперед, а Оксане подумалось: «Волокна будто тянутся вниз, а лаз на такой высоте… Если не знаешь точно, что он здесь, ни откуда не увидишь. Невероятная красота, жаль, если Чо узнает и все здесь уничтожит». Но не успела она насладиться этой красотой, как они уже доползли до просторного грота. Там, как в забытьи, лежала туша грандиозного космического корабля.
– Что это? Это вы построили? – Оксана была в восхищении.
– Нет, это корабль неизвестных. Он приземлился снаружи. Один пришелец успел раскрыть люк и впустить нас. Говорил на непонятном языке, умер, так и не открыв тайны своего прибытия. Мы затянули корабль вон через то отверстие вверху, – Ревна указал на круг в потолке, который отбрасывал гигантский солнечный зайчик на каменный пол.
Корабль был словно в стороне от отверстия, и поэтому сверху его не видно. Космолёт, похожий на плоского головастика с длинным, хромированным, покрытым металлическими пластинами, хвостом и железными ножками, как у паука. Вероятно, двигался он по поверхностям благодаря зубастой гусенице, которая тянулась вдоль всего корпуса. Ревна что-то нажал, и у самой головы корабля открылся вход. Свет тускло осветил внутреннее пространство. Беглый осмотр корабля дал представление, где и что находится: пилотная с креслами и центром управления, четыре каюты, восемь двигательных отсеков или что-то похожее на них. Один тюремный или грузовой отсек, разобраться трудно, потому что закрывался он герметично. Была еще каюта, похожая на больничный отдел, в нем были стеклянные сосуды, трубки, как капельницы, различные жидкости, похоже на то, что там инопланетяне принимали пищу.
Повреждения корабля Оксана могла бы исправить. Но…
– Вот еще бы знать: как? – произнесла она вслух. Ревна подал хвостом ручного работа, похожего на голову гуманоида с экраном и крохотными ручками. – Что это?
– Эта штука после гибели экипажа летала по кораблю и пищала, а потом отключилась. Я думаю, эта машина знает, как летать.
– Ты смотри, кто-то с юмором сделал, – Оксана включила этого кроху-работа, он засветился, вырвался из рук и стал летать, как ужаленный. Остановился, подлетел к Оксане и Ревне, что-то пискнул. – Хочет общаться. – Робот услышал слова Оксаны, включил поиск, нашел нужные словари, проштудировал, издал звук, словно попробовал что-то вкусное, и сказал:
– Представьтесь.
– Оксана, Человек. Ревна, представься.
– Ревна, гамманаец, – на удивление, робот не смог говорить с гамманайцем на его языке.
– Вы находитесь на исследовательском корабле Андорры, вид кробайтеров. На ученую миссию напали зонды ахнои. После гибели экипажа вступил в действие протокол отключения и ожидания. По кробайтерскому закону космоса при гибели экипажа корабль находится там, где его настигла катастрофа, чтобы не нести опасность на родную планету.
– Какой протокол вступает в силу, если корабль найден другим видом разумных?
– По законам космоса найденный корабль без экипажа принадлежит тому, кто его нашел. Прошу приложить конечность для запоминания ДНК и последующего опознания, – робот указал на панель рядом со штурвалом, на котором открылся паз. Оксана посмотрела на Ревну и перевела ему сказанное, тот одобрительно махнул головой. Робот отсканировал ладонь, кольнул и выдал на экран: «НОВАЯ ДНК ПРИНЯТА».
– Как тебя называть?
– Я робот К.В.А.С 28.
– Хорошо, буду звать тебя Квас. Сделай полное сканирование всех систем, анализ мощности и боеспособности.
– Команда принята, капитан, – Оксана улыбнулась, капитаном ее еще не называли. Пока Квас сканировал, она и Ревна присели на ступеньках трапа.
– Чародейка, возьми меня с собой.
– Я не могу, Ревна, не могу. Ты видел, сколько расстрелянных? А Алекс… Он вообще готов щитом идти впереди. Я не хочу, чтобы и ты из-за меня пострадал.
– Чародейка, у нас принято за добро платить добром. Я хочу, сам хочу послужить тебе.
– В этом-то и дело – служить. Мне не нужны слуги. Не нужны те, кто в итоге станет жертвой.
– А друзья? Тебе нужны друзья? – Ревна заглянул ей в глаза.
– Друзья нужны. Как друга прошу тебя, – Оксана приложила ладонь к его грубой щеке и погладила, – живи долго.
Глаза Ревны излучали печаль, будто он заранее знал будущее.
– Хорошо, чародейка, я знаю, как надо поступить. С длинной жизнью и память о тебе, о делах твоих, останется среди гамманайцев навеки. Ты открыла пути общения между моим народом и другими видами. У нас принято основывать орден в честь великих героев. В твою честь я создам орден «Оксаны».
