Дмитрий Казаков - Укротители демонов
От шума пробудился спавший в коридоре сержант. Все его вчерашние и сегодняшние попытки выбраться из здания оказались бесплодны. Коридоры и лестницы выводили куда угодно, но только не к выходу, а спрашивать дорогу было стыдно.
Как это, доблестный страж порядка, и заблудился, точно Красная Шапочка в трех соснах?
Он подумывал даже спрыгнуть из окна, но на первом этаже они все были забраны решетками, а высоты Васис панически боялся. Так и бродил по зданию, делая вид, что выполняет важное задание. Усталость сморила его у самых дверей спортивного зала.
Проснувшись, он некоторое время тупо глядел перед собой, затем пугливо дернулся от очередной волны грохота. Поворчал что-то по поводу расшалившейся молодежи и опять уснул, надвинув шлем по самый подбородок.
Ликующие крики начали стихать, и в этот самый момент перед глазами Арса что-то слабо сверкнуло, лицо обдало порывом непонятно откуда взявшегося свежего ветра, и слух тут же выделил из всех звуков громкий смех. Он вовсе не был радостным, звучал монотонно и как-то неестественно, вызывая невольную тревогу.
Топыряк обернулся.
Сидящая на ряд выше девушка мерно раскачивалась, прижав ладони к лицу, и безостановочно, на одной ноте хохотала. Соседи, в ужасе оглядываясь, отодвигались от нее. Лица их были растерянные.
Шум трибун стихал, и громкий смех привлекал все большее внимание. Обернулся судья, игроки, все, словно один, уставились туда, откуда доносился странный звук.
Когда он прекратился, Арс вздрогнул. А девушка вскочила на ноги, руки упали, открывая белое, абсолютно безумное лицо, и по залу раскатился истошный вопль:
— Я ворона! Я ворона!
Краем уха Топыряк уловил испуганный шепот:
— Это же Аська с пятого курса, она была всегда немного не в себе, но чтобы такое…
К крикунье спешно приближались следящие за порядком преподаватели, один в алой мантии, и двое — в синих.
— Я сошла с ума! Я сошла с ума! — сведенные судорогой губы породили новый крик, на удивление осмысленный. — Мне нужна она! Мне нужна она!
Поцент с кафедры магии управления на ходу бросил несколько слов, повелительно махнул рукой. Губы съехавшей с катушек студентки оказались намертво склеены, и она начала корчиться, словно рвущиеся из нутра звуки искали себе выхода.
— Уносим ее, коллеги, — двое младших преподавателей подхватили бьющуюся девушку и потащили к выходу.
Гомон прокатился по трибунам — каждый счел долгом обсудить происшедшее с соседом.
— Ничего себе! — брякнул Нил, задумчиво почесывая рыжую макушку. — Вот так, вот раз — и ни с того, ни с сего крышу срывает!
— Ага, — поддержал друга Шнор, который, судя по всему, был изрядно ошарашен зрелищем.
— Ни с того, ни с сего ничего не бывает, — пробормотал Арс, почему-то вспомнив вчерашний рассказ о найденном под кроватью золоте. Там упоминался свет и движение воздуха, а здесь он видел вспышку и ощущал ветер сам… Последовали за ними и в том и в другом случае события странные, обыденной логикой необъяснимые.
Интересно, было ли что-нибудь подобное перед происшествием в саду?
Прозвенел колокольчик судьи, и игра возобновилась. Но настроение праздника, создавшееся в зале с ее началом, улетучилось без следа. Даже игроки стали рассеянны, совершали глупые ошибки, что уж говорить о зрителях?
Каждый на свой лад вспоминал только что произошедшее.
Покинули университет друзья, несмотря на победу своей команды, в подавленном настроении.
Специалистов по демонам лекарскому делу не учат. Зачем зря расходовать учебные часы? Но в то же время известно, что общение с существами из Нижнего мира редко проходит без повреждений. Ушибы, переломы, царапины и укусы являются в их списке самыми безобидными.
Посему в учебную программу вставили предмет, носящий невинное название «Базовые навыки оказания себе первой помощи». Тут будущих демоноборцев учили справляться с этими самыми укусами и переломами, а также особыми повреждениями, которые способны нанести только демоны.
Например, с окукливанием головного мозга, исчезновением черепа, катарактой сердца, наведенной мигренью или засорением селезенки самым настоящим песком или еще чем похуже.
Вел этот важный во всех отношениях курс сам прохфессор кафедры медицинской магии. Отличался он солидным возрастом, невероятной толщиной и величайшей добротой, за которую его заслуженно любили студенты.
Но в это утро обычно розовое и светлое лицо прохфессора, окаймленное снизу роскошной бородой, которой позавидовал бы и Дед Мороз, выглядело мрачным, точно дождливое осеннее утро.
Без обычной улыбки он прошел за кафедру и взгромоздил на нее здоровенный конспект.
Даже череп на его алой мантии — символ кафедры, выглядел сердитым.
— Ну, приступим, — проговорил прохфессор, шурша листками, близорукий взгляд его не отрывался от них. — Сегодня мы с вами будем говорить об отравлениях, кои могут происходить от укушения демонами…
Он на несколько мгновений замолчал, явно витая мыслями где-то далеко от занятия и от смотрящих на него в величайшем удивлении студентов.
— Простите, прохфессор, — рискнул нарушить молчание Нил, нагло сверкая зелеными глазищами. — Но кажется, вы чем-то расстроены? Может быть, мы в состоянии чем-то помочь?
— Благодарю, мой юный друг, — лицо пожилого преподавателя чуть посветлело, он огладил бороду, — но в этом деле вы мне не помощники…
Вновь стало тихо, слышно было, как за стенкой, в соседней аудитории, бубнит преподаватель.
— Многие из вас присутствовали вчера на игре, — вздохнув, вновь заговорил прохфессор, и голос его оказался полон печали. — И видели, что произошло с вашей несчастной коллегой, ставшей жертвой внезапного и буйного помешательства.
— Лучше бы не видели! — вздохнул Шнор. Арс был полностью согласен с другом.
— Сегодня утром, — продолжил рассказ преподаватель, и слушали его с куда большим вниманием, чем если бы он говорил про отравления, от укушения демонами происходящие, — мы с коллегами попытались исцелить ее. Все душевные болезни поддаются лечению с помощью соответствующим образом подобранных заклинаний. В этом же случае нас ждал полный крах!
По аудитории пробежал недоуменный гул.
— Да, полный крах! — на лице прохфессора отразилась растерянность. — Такого в своей практике я не помню! Все наши заклинания не сработали, они просто не затронули объекта воздействия! Невероятно!
И глава кафедры медицинской магии замолчал, задумчиво жуя губами. Взгляд его был полон искренней, почти детской обиды.
— И что же будет? — осмелилась спросить одна из студенток.
— С ней? Ничего, — ответил прохфессор. — Некоторое время подержим в изоляции, а там посмотрим… А мы с вами все же займемся отравлениями, от укусов демонских происходящими!
Студенты вздохнули и дружно зашуршали пергаментом. Развлечение закончилось. Началась учеба.
— Я собрал вас здесь, господа, чтобы обсудить весьма неприятные вещи! — дребезжащий голос ректора МУ прокатился по помещению, и словно откликнувшись на него, в темных углах и за портьерами что-то неприятно завозилось.
Привыкшие ко всякому деканы и прохфессора не обратили на возню никакого внимания.
Кабинет ректора был местом странным даже по меркам университета. Он и выглядел по-особому. Стены топорщились рядами бревен (и это в здании, выстроенном из камня!), на потолке желтели доски, запах смолы плавал в воздухе.
Вся обстановка тоже временами изменялась, подлаживаясь под нового обитателя. Как это происходило — понять не мог никто. Но в тот же день, когда вновь избранный ректор (а им становился, по обычаю, самый сильный маг из четырех деканов) занимал кабинет, мебель меняла обличье с ловкостью профессионального оборотня.
Сейчас все было выдержано в спокойно-деловой манере. Ректор, тощий и длинный, точно алебарда, восседал в высоком мягком кресле, обитом алой кожей, прочим достались жесткие, неудобные стулья, расставленные с двух сторон от длинного, как язык болтуна, стола.
Над макушкой главы МУ, обряженного в положенную по должности белую мантию, пристроилась картина, изображающая Отцов-Основателей университета. Показанные в профиль, они гордо смотрели в сторону окна. Бороды и космы Первого и Второго магов, чьи имена были забыты ужасно давно, гордо развевались, Третий мог похвастаться лишь куцей бороденкой и впечатляющей лысиной, соединяющей лоб с затылком.
Висящие на резных с наличниками окнах портьеры смотрелись довольно странно, но указывать кабинету, каким он должен быть, не смел даже глава университета. Поговаривали, что тут призраками обитают самые выдающиеся, из прежних ректоров, недреманным оком следя за порядком, так что шорох в темных углах был мельчайшим из чудачеств, на которые был способен кабинет.
