Терри Пратчетт - Угонщики
Масклин озадаченно покосился на Ангало. Тот резко кивнул.
— Полагаю, что нет, — пробормотал Масклин. — Но вы ведь все — номы, разве не так? И ведь тут всем хватает места. Зачем же тогда вы только и делаете, что ссоритесь между собой? Это же глупо.
Краешком глаза он видел, как Ангало закрыл лицо руками.
Герцог побагровел.
— Глупо? Ты сказал «глупо»?
Масклин хотел было взять свои слова обратно, но он с детства был честным номом. Он чувствовал, что не настолько хитер, чтобы солгать и вывернуться из неприятной ситуации.
— Ну… — начал он.
— А ты хоть когда-нибудь слышал о таком понятии, как «честь»? — взревел герцог.
Масклин немного подумал и кивнул.
— Слесарные Инструменты и Электротовары хотят захватить весь Магазин, — поспешно вмешался в разговор Ангало. — Это будет просто ужасно. А ведь есть еще и Дамские Головные Уборы. Они ничем не лучше.
— Почему? — удивился Масклин.
— Почему?! — взорвался герцог. — Да потому, что они испокон веков ведут с нами вражду! А теперь ступайте, — прибавил он чуть спокойнее.
— Куда?
— К Слесарным Инструментам и Электротоварам. Или к Дамским Головным Уборам. Или к Канцелярским Принадлежностям. Этот народец как раз вам под стать. Или обратно, в Снаружный мир. В общем, куда хотите, это уже не мое дело, — саркастически расхохотался герцог.
— Мы хотим получить обратно наш Талисман, — бесстрастно объявил Масклин.
Герцог поднял с пола черный кубик и швырнул его в лицо Масклину.
— Извините меня, — пожал плечами Ангало, когда они вышли из зала. — Я должен был сразу предупредить вас, что у папы горячий нрав.
— Зачем ты вылез и стал перечить? — рассердилась Гримма. — Если уж мы вынуждены к кому-то присоединиться, то почему бы не к этим, как их там, Горлодерии? А что с нами будет теперь?
— Этот ихний герцог слишком много себе позволяет, — отрезала матушка Морки.
— Он никогда не слышал о Талисмане, — пробубнил папаша Торрит. — Ужас, это ж надо! Или взять то, что Снаружи. Я как-никак там родился. Всю жизнь прожил. И нет там никаких мертвецов. И живущих в какой-то такой «славе» тоже нет. В норах — есть. А в «славе» — нет, это точно.
Тут, как всегда, между ним и матушкой Морки вспыхнула перебранка. Масклин посмотрел на них, потом опустил глаза. Они шли по какой-то низкой сухой траве. Ангало сказал, что это называется «ковер». Еще одна вещь, украденная у людей.
Масклину хотелось сказать: это же нелепо. Почему, как только не надо думать о питье и пище, номы начинают ссориться друг с другом? Затем разве родились они на свет?
И еще хотелось ему сказать: если люди так глупы, как же они построили этот Магазин и все эти грузовики? Если мы так умны, тогда они должны красть у нас, а не наоборот. Может, они слишком большие, слишком медлительные, но они достаточно сообразительны, этого у них не отнимешь.
И еще одно прибавил бы он: я бы не удивился, будь они столь же сообразительны, как крысы.
Но он ничего не сказал — пока раздумывал и искал слова, взгляд его упал на Талисман, который нес папаша Торрит.
Вот о чем стоило подумать.
Масклин выбросил из головы прочие мысли и стал терпеливо ждать. Ему показалось: еще немножко — и все станет понятно, и тут Гримма спросила Ангало:
— А как живут номы, которые не принадлежат к отделам?
— О, у них очень печальная участь. Перебиваются, как могут. — Вид у Ангало был совсем жалкий. — Я вам верю, — пробормотал он. — Отец говорил, незачем мне засматриваться на грузовики. Мол, не доведут они меня до добра. А я… я месяцами только тем и занимался, что наблюдал за ними. И видел, как иногда они возвращаются мокрые, все в грязи. Снаружи что-то есть, это не пустые россказни. Что-то там происходит. Послушай, может, вы не будете далеко уходить, а? Я уверен, он еще передумает!
Магазин был большим. Раньше Масклин думал, что грузовики большие. Но Магазин был куда больше. Он тянулся бесконечно: запутанный лабиринт этажей, стен, длинных изматывающих лестниц. Номы шли и шли по новым и новым переходам — то прибавляли шагу, то едва плелись. Слово «большой» было слишком маленьким, чтобы вместить в себя все это. Тут было нужно совсем новое слово.
Странным образом Магазин был даже больше, чем мир Снаружи. Снаружи — оно такое огромное, что ты даже не задумываешься об этом. Ему нет ни конца ни края, оно кажется беспредельным. А Магазин… До его конца, до последнего его предела, надо так далеко идти, что создавалось впечатление, будто он очень большой.
Пока они шли следом за Ангало, Масклин привел в порядок мысли и перво-наперво решил переговорить с Гриммой.
— Я хочу вернуться, — объявил он.
— Но ведь мы только-только приехали, — возразила она. — Так чего же ради…
— Не знаю. Здесь все как-то не так. Не могу отделаться от этого чувства. И, понимаешь, если я здесь останусь, хотя бы ненадолго, то совсем перестану верить, что есть какой-то мир снаружи, что именно там я и родился. Вот устрою вас — и уйду. Хочешь, пошли со мной… Но это уж тебе решать, — прибавил он.
— Но… здесь так тепло, так много еды!..
— Я же сказал: я не умею объяснять такие вещи. Только чувствую, за нами следят…
Гримма инстинктивно глянула вверх, но вверху был только потолок, что навис в нескольких дюймах над их головами. Дома, если за номами кто-то следил, это значило, что кто-то голоден и не прочь подкрепиться. А здесь… Гримма нервно рассмеялась.
— Глупости все это! — отмахнулась она.
— Просто я не могу чувствовать себя здесь в безопасности, — пробормотал Масклин.
— Скажи лучше, не хочешь, так оно будет вернее, — тихо произнесла Гримма.
— То есть?
— А что, разве не так? Ты так привык во всем себе отказывать, жил, можно сказать, ради других и страшно этим гордился. А теперь что? — Она резко отвернулась и пошла прочь.
Масклин остолбенел. Пальцы его непроизвольно теребили шнурок, которым был привязан наконечник копья.
«Странно, никогда бы не подумал, что такое придет кому-то в голову». Смутные воспоминания о прошлом всплывали в его сознании. Гримма… Нора… Гримма все время стирала, готовила жалкий ужин из принесенного им съестного, убирала за стариками. Странно. Разве можно жалеть о той жизни?
Вдруг он понял, что остальные тоже почему-то остановились. Впереди простирался длинный коридор, тускло освещенный слабенькими лампочками, развешанными по стенам.
— Слесарные Инструменты и Электротовары берут за свет слишком большую плату, — объяснил Ангало. — И никому не дают проникнуть в тайну управления электричеством. Электричество — это один из главных источников их власти. Здесь кончается территория Галантерейи, — сказал он. — Дальше уже владения Дамских Головных Уборов. В настоящий момент у нас с ними несколько напряженные отношения. А вам… вам обязательно нужно найти какой-нибудь отдел, где вас примут… — Он взглянул на Гримму и нерешительно произнес: — Э-э…
— Мы не собираемся разделяться, — вмешалась матушка Морки. Она пристально посмотрела на Масклина. Потом обернулась к Ангало и царственным жестом отослала его прочь. — Все, можешь проваливать, юноша. Масклин, становись во главе. Ну… Вперед!
— Кто ты такая, чтобы командовать, а? «Вперед»! — рассердился Торрит. — Я предводитель, вот оно как. Я. Это моя работа — отдавать приказы!
— Да? — ехидно осведомилась матушка Морки. — Ну тогда приказывай! Что же ты?
Торрит зашамкал ртом.
— Правильно, — наконец выдавил он из себя. — Вперед!
У Масклина от удивления отвисла челюсть.
— Куда? — только и спросил он.
Старуха подтолкнула его в спину.
— Туда. — И она показала в темноту. — Что мы, не найдем себе пристанища? Я пережила Великую Зиму тысяча девятьсот восемьдесят шестого! — В голосе ее звучала гордость. — Нет, а этот нахал герцог… Вы только подумайте! Я едва сдержалась. Вот уж кто недолго бы протянул в Великую Зиму, скажу я вам!
— Никакое зло не коснется нас, если мы будем повиноваться Талисману, — объявил Торрит, трепетно поглаживая черный ящичек.
Масклин резко остановился.
«Хватит, — решил он. — Хватит, сыт по горло, все».
— И что же говорит Талисман? — резко спросил он. — Что именно он нам советует, а? Ну, мы ждем. Что нам теперь делать?
Торрит не мог скрыть своего замешательства.
— Э-э… — прошамкал он. — Э-э… Если мы будем все вместе и… э-э… вести праведную жизнь…
— Ты просто заговариваешь нам зубы. Ты только этим и занимаешься!
— Да как ты смеешь такое говорить?! — накинулась на него Гримма.
Масклин швырнул копье на землю.
— Все, я сыт по горло! — рявкнул он. — Талисман говорит то, Талисман говорит се… Вечно он что-нибудь говорит, и хоть бы одно дельное слово!
— Номы передавали его из поколения в поколение. Сотни лет, — рассердилась Гримма. — Талисман — это очень важная вещь.
