Явление Люцифуга - Белогоров Александр Игоревич

Нас разместили в просторной избе, где собралось довольно много народу, и мы наконец смогли узнать, что же здесь стряслось. Как оказалась, деревню буквально затерроризировала какая-то нежить с ближайшего кладбища. Вроде бы ничего особенно злостного она не делала, но регулярно таскала кур, гусей и прочую живность, а однажды даже умудрилась украсть небольшой бочонок вина, заготовленный для сельского празднества. Более того, проходившие в позднее время мимо кладбища сельчане слышали порой странные звуки и даже видели нечто, идентифицированное ими как призрак. Дневные визиты на скорбное место результата не дали, находили только следы жизнедеятельности этого самого привидения, как то: обглоданные кости и прочий мусор, – а по ночам наведываться туда боялись. В последнее же время призрак до того обнаглел, что стал появляться на окраине деревни, из-за чего даже самые крепкие мужики предпочитали после заката сидеть дома, а если и выходили, то только по крайней надобности.

Очевидцы рассказывали, что оно большое, белое и издает такие звуки, на которые живой человек не способен. Приглашенные монахи из ближайшего монастыря прочитали несколько молитв, побрызгали святой водой, пообедали каждый за троих, взяли за услуги немалую плату и убрались восвояси. Призрак же на все их усилия глубоко начхал и продолжал бузить пуще прежнего. Княжеские же стражники, призванные следить за порядком, настаивали на том, что воюют только с живыми, а призраки-де совершенно не по их части.

– А ведь это, может статься, Эрик! – произнес один солидный мужик средних лет с окладистой бородой.

– Все может быть, – вздохнул какой-то старичок. – Пропал парень ни за что, вот теперь и бродит неприкаянный. Прости его, Господи! – Он выпил еще вина и перекрестился.

– Да я же его знаю как облупленного! – воскликнул молодой парень. – Чтобы Эрик стал привидением? Да ни в жизнь! Душа-то у него добрая! Только вот с головой малость не того!

– И что это за Эрик? – полюбопытствовал Боня с набитым ртом. Его дикция от этого нисколько не выиграла, но крестьяне прекрасно поняли вопрос.

– Шалопут он был! – произнес солидный мужик. – А все туда же! Хочу, говорит, жениться на Анне (это дочка моя). А у самого ветер в голове! – Он залпом хватил стакан самогона и крякнул.

– Бывало, все чего-то выдумывает, – опять вздохнул старичок, отличавшийся, по-видимому, добрым сердцем. – Вот сделал на своем огороде пугало, оно махало руками и выло дурным голосом. А для чего, спрашивается? Только полдеревни перепугал! Вороны-то, поди, меньше боялись.

– Я же говорю, с головой было у него не того! – снова эмоционально вмешался парень. – Придумал какую-то штуку: на нее жмешь, а вода из колодца сама вверх поднимается. Ему что, ведро поднять лень?

Да! Не уважают здесь изобретателей! А зря!

– И главное, за душой ни гроша! – привел убийственный аргумент солидный мужик. – Куда, спрашивается, ему жениться? И Анна дура, ему под стать! Кабы я не запретил… Эх, да что там говорить! – Он расправился с очередным стаканом.

– А с чего ему становиться призраком? – продолжал размышлять вслух Боня, отдавая должное куриной ножке и запивая ее добрым глотком вина. – Мало ли таких на свете!

– Да как я его прогнал со двора, он совсем дурной сделался! – махнул рукой солидный мужик.

– Ушел в лес за дровами, и больше его, почитай, и не видели! – пояснил парень.

– Или медведь задрал, или злые люди порешили. А может, и сам с тоски удавился, – добавил старичок. – А поелику его по-людски не погребли, теперь и бродит возле кладбища!

– И после смерти шалопут! – резюмировал солидный мужик и с сожалением посмотрел на пустой стакан.

– А как же Анна? – всхлипнула Эльза, которую эта трагедия очень растрогала.

– Ну, сперва, конечно, поубивалась, а потом даже вроде повеселела. Кто вас, баб, поймет! – пояснил отец девушки, снова наполняя стакан. – Только страх совсем потеряла. Все добрые люди привидения боятся, а она надумала по вечерам гулять! Мне он, говорит, ничего не сделает! За ней теперь глаз да глаз!

Мне стало настолько любопытно, что я даже подумал, не стоит ли пожертвовать сном и посмотреть, что за призрак там околачивается. Я, конечно, в эту чушь не верил, но ведь в демонов тоже не все верят. Но одному мне идти не пришлось. Боне, изрядно налегавшему на угощение, особенно на вино, стало, как говорится, море по колено. Покачиваясь, он поднялся из-за стола и толкнул речь, вызвавшую бурный энтузиазм всех присутствующих, за исключением Эльзы.

– Что есть призрак? – задался он непростым вопросом. – Призрак есть неприкаянная душа! Кто может его упокоить? Конечно, тот, кто наиболее чист душой и телом, а также мудр! Кто отвечает всем вышеперечисленным качествам? Я! К тому же я имею опыт общения с нечистью, а потому знаю: если подойти к делу с должной строгостью, укротить нечистого ничего не стоит! – Это он на кого намекает? – Значит, я прямо сейчас отправлюсь на кладбище, быстренько разберусь с призраком и вернусь! Только вы оставьте еще вина!

Его речь была встречена бурными приветственными криками. Возможно, крестьяне не все поняли из этого бахвальства, но суть уловили верно. Все наперебой клялись бывшему монашку, что, если он справится с привидением, деревня будет у него в вечном долгу, а если, не дай бог, конечно, он не вернется, то его обязательно похоронят на этом самом кладбище за общественный счет. Эльза, пытавшаяся образумить разошедшегося компаньона и дергавшая во время речи его за рукав, теперь только махнула рукой. По лицу девушки было видно, что воспитательную работу она с ним проведет потом, после возвращения из экспедиции. Стало ясно, что ночной прогулки не избежать. Не бросать же их на произвол судьбы!

Прохладный вечерний воздух слегка остудил Бонин пыл. Монашек слегка вздрогнул, уточнил местоположение кладбища и зашагал в ту сторону не слишком уверенным шагом. Эльза, конечно, вызвалась идти с ним, что все посчитали неслыханной для девушки смелостью. Я же, никем не замеченный, замыкал честную компанию. Вы, наверное, привыкли к уличным фонарям. Могу вам по секрету сказать, что у людей в эту историческую эпоху такого принято не было. Так что темнота стояла хоть глаз выколи. Оставалось только уповать на лунный свет, потому что монашек, отправляясь на свидание с призраком, отказался даже от факела, а вернуться за ним потом постыдился.

Когда мы миновали последний деревенский домик с уютным огоньком в окошке, сделалось совсем уж тоскливо.

– А может, отложим нашу экспедицию до утра? – жалобно спросил Боня. – Какая разница, когда разбираться с этим самым призраком.

– Ну уж нет! Сам вызвался, а теперь в кусты! – сердито оборвала его Эльза. Девушке прогулка тоже была не по нутру, но она твердо решила, что Боню следует проучить за хвастовство. К тому же она рассчитывала на меня. – Привидения ходят только по ночам. Так что вперед!

– А может, Люцифуг сначала посмотрит? – зашел Боня с другой стороны. – Он все-таки тоже нечистая сила. Глядишь, найдут общий язык…

– Не может! – отрезал я, тоже считавший, что за свои слова надо отвечать. К тому же сколько же можно обзываться! – Я с привидениями не знаком, как с ними разговаривать, не знаю. Ты у нас ученый, умный, чистый душой и телом. Вот и веди!

Остаток пути монашек поминутно вздыхал и бормотал что-то на тему, что «язык мой – враг мой». А еще горько сетовал на непонимание со стороны окружающих.

Деревенское кладбище располагалось на пригорке, на почтительном расстоянии от жилья. А следом начинался густой лес, который загадочно шумел в темноте. Нам-то вроде бы в лесу ночевать уже приходилось, но не с таким жутковатым соседством и не после такого рассказа. При свете ночного светила холмики и кресты, частью покосившиеся, имели совсем уж мрачный и загадочный вид. Словом, для приблудного призрака место было самым что ни на есть подходящим.

– Если это призрак того самого Эрика, то он нам зла не сделает, – пробормотал окончательно струхнувший Боня. – Пусть его тот мужик боится!