Виктория Князева - Медное царство
Под конец Ваня перешел почти на крик, голос его гремел, заполняя собой всю горницу, эхом уносился куда‑то под потолок.
— Тише ты, — Яга осторожно тронула его за плечо, — разошелся как! Обидели его, видите ли, нет у царства, дескать, защитников! А хотя, Ванюша, — тут Яга улыбнулась, — прав ты, дружок. Рада я несказанно услышать таковые слова, уж и не думала, что дождусь их от тебя. Не печалься, Иванушка, и не горюй, были бы только мы живы, а там, глядишь, Медное царство из пепла воспрянет. Не токмо ради одной Светлояры решила я тебе помогать, чуяло мое сердце, что и ты не последнюю роль сыграешь в грядущей войне. В этом‑то и была моя корысть, друг мой. Видимо, я не ошиблась. Знай же, что ждать начала великого сражения нам осталось недолго. Завтра с утра, только лишь встанет ясно солнышко и красный всадник промчится, славя новый день, у медных ворот будет стоять целое полчище воинов, каких ты сроду не видел. Ладные да статные, сильные да ловкие богатыри, ростом каждый в целую сажень, силой каждый вдесятеро против самосильного воина изо всех трех держав. И не будет с ними сладу и уговору, будет одна только битва великая, когда победит Еруслан заведомо, а воины медные полягут мертвыми все как один.
— И что же делать? — снова перебил ее Ваня. — Что мы сможем сделать против целой армии?
— Всего лишь встать за час до рассвета. Встретить медное войско, которое придет с победой, принесет золотые и серебряные знамена, обе державные короны.
— И что потом?
— Посмотрим, — пожала плечами Яга и бросила лукавый взгляд на Пересвета, — утро вечера мудренее. Так, что ли?
— Так, — улыбнулся Пересвет и приложил палец к губам.
— А пока спите, — Яга махнула рукой, — надо набраться сил. Встретимся за час до рассвета.
И она, перекинув на грудь тяжелую косу, выскользнула за дверь.
— Доброй ночи, — шепнул Ваня ей вслед.
— Доброй ночи, — кивнул Пересвет, посчитав, что Иван обращался к нему, — не знаю, как вы, а мне страшно хочется спать.
Он свернул свой плащ поудобнее и улегся на пол, привалившись спиной к стене. Уснул тут же и вскоре уже вовсю храпел. Иван постоял еще, подумал и последовал его примеру. Немного поворочался и наконец устроился на жесткой рогожке, заляпанной кровью. Веста подошла к нему и, не говоря ни слова, легла рядом, вытянув лапы и положив морду Ване под мышку. Засопела жарко, что‑то невнятно пробурчала и затихла. Ваня приобнял волчицу одной рукой. Ему очень хотелось сказать ей что‑то хорошее, поведать, как сильно он успел к ней привязаться, но Ивану казалось, что об этом и говорить сейчас немыслимо. Кто знает, что ответит ему волчица? А вдруг поднимет на смех или, еще того хуже, вздумает обидеться? Долго он сидел рядом, не зная толком, с чего начать и о чем говорить, но, подумав еще немного, решился на задушевный разговор.
— Веста, милая моя Веста, — торопливо зашептал Иван на ухо волчице, — что мне делать, милая моя, верная подруга? Я меняюсь, беспрестанно меняюсь, и знала бы ты, как меня пугают эти перемены! Мое сердце становится горячим, словно бы в нем поселилось пламя, мою душу разрывают сотни сомнений, но единственное, что мне сейчас становится более или менее ясно, — это то, что назад пути нет! Прошлое словно закрылось от меня серой пеленой, я не помню своего дома, всеми своими помыслами я только здесь! Я не представляю, что будет со мной потом, после того как я пройду свой путь, я не хочу больше покоя — только в дороге я нашел и обрел себя, только здесь я понял, зачем живу на свете! Что мне делать? Скажи мне, направь меня, ведь ты намного мудрее, намного опытнее. Почему я меняюсь? И как меняюсь — я все тот же Ваня, которым был раньше, или на моем месте совсем другой человек, более сильный, более смелый, более горячий? И почему больше всего на свете мне хочется, чтобы рассвет так и не наступил, хочется остаться здесь с тобой в беспокойном ожидании, в тревоге и сомнениях? Что со мной, милая Веста? Что со мной случилось?
Волчица перевернулась на бок и всхрапнула. Ваня посмотрел на нее и грустно улыбнулся:
— Ты уже спишь… Прости, что докучаю тебе пустыми речами. Спокойного тебе сна и доброй ночи, моя белая волчица.
Утро подкралось незаметно — еще бы, в горнице не было ни одного окна. Если бы не пришедшая вовремя Яга, все бы дружно проспали.
— Просыпайтесь, олухи! — заорала она с порога, да так, что бедная Веста с перепугу стукнулась мордой об пол.
— Рассвело давно! Утро на дворе! Петухи уже надорвались, а вы все спите, чурбаны несусветные! — не унималась Яга. — Вы что, решили все дело загубить, охальники эдакие?
Ваня открыл глаза и резко сел, спросонок не понимая, где он и чего от него хотят. Пересвет и вовсе вскочил на ноги, напрочь позабыв о низком потолке, мигом набил шишку на темени и, тихо шипя, опустился на пол.
— Случилось‑то чего? — спросил Ваня. — Неужто ночь уже пролетела?
— Болван, — беззлобно махнула на него рукой Яга, — и как ты только уродился такой, беспутная твоя головушка! Вставайте, добры молодцы, красны девицы, — обратилась она уже ко всем, — чего разлеглись? Время не ждет! Да и Далмат тоже.
— Это как Далмат? — изумился мигом проснувшийся Иван. — Откуда Далмат?
— Оттуда и есть, — пожала Яга плечами, — в сенях дожидается. Право, я и не ожидала, что он в такого дюжего молодца обернется, он и в юные годы никогда эдаким могутным хлопцем не бывал. Признавайтесь, бесстыжие, сколько ему яблок скормили?
— Четыре, — улыбнулся Ваня, — а что?
— Да уж ничего, — сурово хмыкнула Яга, — оно и видно. Далмат‑то не один притащился. Никак нет, други мои, он и доченьку свою ненаглядную приволок. Будет сватать — не пугайтесь дюже, он с этой девкой который год мается, все с рук сбыть пытается, да не за парня из своего царства, а за чужеродного молодца, да такого, чтобы всем статьям отвечал — и собой хорош, и за душой не грош.
— Он мне ее сватал, — осипшим голосом проговорил Ваня, — ох и силен царь‑батюшка, всего умучил, еле я от него ноги унес!
— А то! — усмехнулась Яга. — Помнится, он еще Темнополка в зятья прочил, так я ему тогда едва глаза не выцарапала, чтобы на чужое добро не зарился, срамник эдакий.
— А что, — задумчиво протянул Пересвет, — видал я царевну Калину, ничего себе такая. Али попытать счастья?
— Попытай, попытай! — радостно схватил Ваня его за руку. — Попытай, голубчик, ввек не забуду!
— А что такого‑то? — удивился Пересвет. — Чего ты так суетишься?
— А, — махнул рукой Ваня, — сам увидишь!
— Далмат — это, значит, раз, — начала загибать пальцы Яга, — однако же я сложа руки не сидела и кого надобно призвала. Братцы мужа пожаловать готовы, несравненные деверя, слыхали уже давеча — Ярополком и Святополком кличут.
— Ярополка я знаю, — кивнул Иван, — виделись уже, помнишь? А со Святополком увидеться не довелось, каков он из себя?
— Словно бы Темнополк, только ростом пониже будет, — улыбнулась Веста, — знаю я его, сколько раз одной дорогой шли!
— Ну, раз знаешь, оно и к лучшему, — рассеянно сказала Яга. — И Темнополк будет с нами, авось супротив трех верных вестников мало кто устоит. Да все одно — мало нас слишком, чтобы на сумеречное войско войной идти!
— Не мало, — выступил вперед Пересвет, — я вчера вечером пораскинул умишком и вот что удумал…
Тут он замолчал и посмотрел куда‑то вверх, очевидно, собираясь с мыслями. Начал негромко:
— Войско медное исстари было под царевым предводительством. Воины наши славные, воины наши верные все как есть за царем Елисеем идти готовы. Не все Рогнеде доверяют, не всем идти на Серебряное да Золотое царство в охотку было. Уж и ропот, шепоток ходил в рядах — дескать, опоила Рогнеда царя‑батюшку колдовским зельем да за его спиной дела и ворочает. А не попробовать ли мне выйти войску навстречу да не сказать ли слово свое верное? Мол, воины верные, бойцы славные, отчего идете за той, кто гибель державе нашей замышляет?
— Думаешь, послушают, поверят? — с сомнением вопросила Яга.
— Попробую, — пожал Пересвет плечами, — а чего терять?
— Ну, попробуй, — согласилась Яга, — главное, чтобы еще хуже не было.
— И так все хуже некуда, — пробурчал Ваня.
Он совершенно не выспался и был не в самом лучшем настроении. Веста, хоть ей и самой было не лучше, старалась всячески подбодрить друга. Она осторожно толкала его мокрым носом, забегала вперед и смотрела ласковыми глазами, трогала лапой и отбегала, повизгивая, всем своим видом показывая, что ей очень хочется заслужить Ванино одобрение. Иван молча покивал ей, пару раз потрепал по голове и махнул рукой. С утра не хотелось ничего говорить, вчерашнее романтическое настроение испарилось, словно бы его и не было. Больше всего на свете сейчас Ване хотелось уснуть.
— Ну, чего встали? — грубо окликнула Яга. — Пойдемте медное войско встречать. Победители, как‑никак!
