Никогда не было, но вот опять. Попал (СИ) - Борков Алексей Николаевич
— Денег хватило?
— Не хватило. Пришлось дать пятьдесят рублев.
— Ишь ты! Есть значит у тебя денюшки.
— Есть маленько, летна боль. Чай не нищий. Ладно! Хватит болтать давай разгружаться, да лошаденок надо обиходить. Пусть отдыхают. Чуть не загнал их.
Разгрузились. Пока дед возился с лошадьми, я стал готовить обед из привезенных продуктов, особенно порадовали свежие огурчики. Подкрепившись, решили сегодня передохнуть. Дед сел на свой чурбачок и стал рассказывать деревенские новости. Наскучав в одиночестве, я с удовольствием слушал нехитрые деревенские сплетни и отдыхал душой. Под вечер когда дед, рассказав все, приумолк, я спросил его:
— Тятя, золото куда девать будем?
— Ишь озаботился. Раньше надо было думать. — Дед ехидно ухмыльнулся. Потом сказал серьезно: — Не боись, летна боль, есть у Федьки Жабина знакомец, пристроем часть золотишка через него. Только это дешево будет; не больше двух рублей за золотник выручим.
— А с остальным золотом что делать?
— Попробуем бумагу выправить на добычу. Артель соберем да будем здесь стараться. Добытое золотишко сдадим как положено по закону.
— А дадут бумагу крестьянину на промысел?
— Федька говорил, что ноне всем дают. Вроде указ какой-то вышел.
— Может в купеческое сословие тебе перейти? Ты подумай с Жабиным посоветуйся, разузнайте, что да как, а деньги на гильдейский взнос найдем.
— Да вроде особой нужды нет, но кто его знает, как дальше обернется. Может и вправду в купцы податься, летна боль. Поговорю с Федькой, он давно уже в купцы метит, да денег жалеет. А тут глядишь захапает деньжонок зерном торгуя, да заплатит взнос. Вроде не менее пятисот рублев в год платить надо.
— Ну в этом году вряд ли много наварят на хлебе, пока еще такого массового голода в европейских губерниях нет. Процентов пятьдесят-сто пожалуй поднимут, а вот на следующий год голод здорово прижмет, даже правительство озаботится, да и царь из своего кармана денежку отстегнет. Разворуют много, но деньги на закупку зерна у правительства найдутся. А зерно мы им привезем.
— Зачем же ты Федьку с понталыку сбил, если прибыль только в будущем году будет. Вот и надо было все на будущий год затевать.
— Прибыль какую-никакую все равно получат, зато на будущий год будет знать, что да как. Да и дядька Кузьма с Митькой все разузнают и на следующий сезон уже опытными купцами пойдут. Зерна побольше закупят, лодки быстрее сделают из готовых досок. Хорошо бы пароходишко какой-либо заиметь, тогда еще ловчее получится.
— А чего же сам не взялся хлебом торговать, раз все знаешь?
— Сам? А ты погляди на меня. Сильно я на купца похож? Кто же из серьезных людей дело будет иметь с четырнадцатилетним сопляком, а дядька Кузьма вполне подходит, не дурак и вид солидный имеет. Митька тож не изболел, пусть учится хорошие деньги зарабатывать, пригодится в жизни. А мы здесь не меньше поднимем, чем они там торговлей.
— Ишь ты, как все по полочкам разложил. — Дед неодобрительно посмотрел на меня и неожиданно спросил: — Архипке про самолеты не врал? А то запали твои бредни мальчонке в душу, всю дорогу меня расспрашивал, а что я мог ему сказать, коль сам ничего не знаю. Сказал только, раз Ленька обещал так и будет.
— Будет ему самолет. Ты думаешь для чего я за денежки бьюсь. Ведь нормальному человеку много не надо. А вот чтобы самолет сделать, миллиона может и не хватить. Хотя дельтоплан или параплан можно и сейчас сделать, не так и дорого будет.
— Чего, чего делать собрался?
— А, тятя, не бери в голову. Домой приедем, начнем делать, там сам увидешь, да еще может и помогать будешь.
— Давай спать устраиваться, делальщик, завтра пораньше встанем. Дело к осени, надо до дождей поработать хорошо.
На следующий день началась работа, нет не так, а РАБОТА. Дед — стахановец недоделанный, вкалывал как проклятый. Когда он таскал грунт на промывку, то я не успевал за ним его промывать и, наоборот, он промывал песок быстрее, чем я этот песок подтаскивал. Золото, правда, намыли, на мой взгляд, не так уж и много, но дед говорил, что жила богатая и грех жаловаться. Через две недели такой работы, я совсем выбился из сил и запросил деда сбавить обороты.
— Что, летна боль, силенок не хватает? Ладно, всего золото не добудем, давай сегодня, поработаем, завтра отдохнем. Ты вон на рыбалку сходи, а я одежку свою починять буду. Вон рубаху где-то порвал, зашить надо.
Глава шестнадцатая
Собираясь порыбачить, я немного поколебался, что взять с собой: винчестер или арбалет. Выбрал арбалет, для винчестера осталось мало патронов, я ведь не выдержу и обязательно постреляю. Арбалетных болтов осталось с десяток, причем все с нормальным острым наконечником; тупые стрелки, которыми мы с Архипкой стреляли по рябчикам, давно кончились. Зарядив в магазин пять болтов, забросил арбалет на плечо. Вытащил из кобуры револьвер, убедился, что заряжен, сунул его назад в кобуру, которую еще перед поездкой сшил подражая киношным ковбоям. А что, вполне удобно и вытащить его можно довольно быстро, если потренироваться конечно. А мы с Архипкой тренировались, кто быстрее выхватит пукалку. К своему стыду должен признаться, что я проигрывал другу в трех раз из пяти. Вспомнив про дружка, вздохнул, взял удочку, и в сопровождении пса отправился рыбачить.
Привычное и прикормленное место было в километрах трех. Но для начала я прошел, чуть дальше и попробовал покидать мушку на перекате, но неудачно. Лишь один раз из-за камня выскочил хариус и пролетел мимо приманки. Потом, сколько я не бросал снасть, поклевки не было. Хотел пойти на омуток, который находился ниже по течению, порыбачить на поплавочную удочку, но какое-то неясное чувство тревоги и подступающей опасности охватило меня. Нервно оглядевшись вокруг, ничего подозрительного не увидел. Более того, набегавшийся по округе пес мирно подремывал, положив тяжелую голову на лапы.
Еще раз огляделся и тут меня торкнуло. Дед! Деду грозит опасность! Бросив удочку, подхватил арбалет, свистнул Кабаю и припустил бегом. Метров за пятьсот до лагеря притормозил и перешел на шаг, успокаивая дыхание. Как оказалось, правильно сделал. Прошел еще метров двести и услышал какое-то позвякивание. Потихоньку раздвинул кусты и увидел привязанных лошадей. Одна из них мотала головой и что-то в ее сбруе звякало. Чуть в стороне и повыше обнаружился какой-то мелковатый и неопрятный тип. Вытянув худую морщинистую шею, смотрел в сторону нашей стоянки. «Оставили самого слабого лошадей сторожить» — пронеслось в голове. А почему не подъехали на лошадях? Врасплох хотели захватить? Скорее всего. А значит, ничего хорошего нам с дедом от этих визитеров ждать не следует.
И что теперь делать? Пристрелить? Да вроде пока не за что. Я взял Кабая за ошейник и мы тихонько стали подбираться поближе. В конце концов между нами и любопытным мужичком осталось метров десять открытого пространства и тот, по прежнему, нас не замечал. Я пожалел, что у меня нет тупых болтов, сейчас засадил бы чуть ниже нелепого колпака и чуть повыше шеи и привет. Убить бы не убил, а из сознания наверняка бы выбил. Не надеясь на свои способности диверсанта, шепнул Кабаю: — Взять! — отпустил ошейник. Кабай эту команду уже отлично знал и, за секунду преодолев открытое пространство, обрушился на повернувшегося к нам лицом, мужичка. Пес опрокинул его на спину и тихонько рычал, располагая свои не маленькие клыки в непосредственной близости от горла и носа плюгавенького мужика.
Плюгавенький-то он плюгавенький, но опомнился мгновенно и потянул руку к ножу на поясе. Но ничего у него не получилось, я подоспел вовремя и с силой вдавил каблук ему в ладонь. Он сдавленно пискнул, кажется, я сломал или вывихнул ему палец. А нечего за ножики хвататься. Его ножом, оказавшимся хорошо наточенным, я отхватил от его же грязной рубахи изрядный лоскут и засунул ему в беззубый рот, который он зачем-то открыл. Может поздороваться хотел? Затем перерезал веревку, на которой держались его штаны, выдернул ее и пинком заставил мужика повернуться на живот. Самое смешное, тот даже не подумал дергаться. Похоже вид оскаленной собачьей пасти с изрядными клыками, напрочь отбили у него охоту к сопротивлению. Я завел ему руки за спину, и крепко связал его же веревкой. Секунду подумав, согнул его правую ногу в колене и привязал к рукам.
