Роман Артемьев - Толстый демон. Часть 2. Мы наш, мы новый мир построим
— Один мой знакомый поддерживает отношения с представителем Патриархии, — Урзал со значением посмотрел на демона: «Вот я какой!». Шурик проникся уважением, но не слишком глубоким. Всегда и везде существовали люди, торговавшие информацией и поставившие это дело на широкую основу. Тот факт, что кто-то сумел получить доступ к досье на двух святых братьев, не был уникальным. Шпионов вербовали обе стороны, причем не доказано, что нелюдь действовала удачнее. Хотя колдун все равно молодец. — Наши наблюдатели — разжалованные избавители.
Толстяк поморщился, но, опять-таки, особых эмоций не проявил. Принадлежность святого брата к многочисленному и разнообразному сонму боевых магов он определил еще при первой встрече, считав характеристики ауры. Новостью для него сообщение Урзала не стало. Правда, Шурик счел необходимым пояснить присутствующей на встрече Алле:
— Боевики. Изредка следователи, временами прокуроры и почти всегда — палачи. Для смертных подготовлены очень неплохо, причем действовать предпочитают в командах. Обычно парами. Про Пересвета и Ослябю слышала? Не просто так они на Куликово поле катались и у святого благословение получали.
Доклад проходил в теплой, дружественной обстановке особняка Аллы. Во флигелек Шурик посторонних не водил, тем более магов, тем более — колдуна. Способного учуять, чем там внизу демон занимается. Поэтому собрались в гостиной на втором этаже, где каждый мог устроиться с максимальным для себя удобством и не мешать другим: темный стоял посредине и жестикулировал, перед Шуриком на прикаченном столике разместилась пара кастрюлек и судочков, ну а хозяйка дома почти утонула в глубоком мягком кресле и оттуда внимала повествованию, изредка прерывая лектора вопросами.
Например, вот таким:
— Тогда что они здесь делают? Ждут, когда ты ослабишь бдительность, чтобы нанести предательский удар в доверчиво подставленную спину?
Дханн пожал плечами, откусил кусок мяса от куриной ножки и перевел стрелки на колдуна — отвечай, мол. Тот злорадно улыбнулся.
— Ни за что не поверите. Они разжалованы в наблюдатели для покаяния в связи с участием в организации человеческого жертвоприношения!
У Шурика изо рта выпала наполовину обглоданная кость. Глаза его выпучились, из горла раздался непонятный сип. Из-за временной неспособности повелителя выражаться — в хорошем смысле — первой успела высказаться Алла, с недоверчивой улыбкой переспросившая:
— Организация жертвоприношения? Человеческого? Монахи?
— Совершенно верно, — лучась от гордости, подтвердил темный маг. И с нотками зависти в голосе уточнил: — Выдали официальное разрешение одному из моих коллег. Бывают же везунчики!
— Они слишком легко отделались, — наконец-то проглотил застрявший в горле кусок Шурик, и сразу потребовал. — Выкладывай подробности. Ни за что не поверю, что священник позволил закласть смертного без особых обстоятельств.
— Вы абсолютно правы, могущественный, — признал Урзал. — Обстоятельства были.
История вышла кровавой, грязной и нелепой. Изредка среди людей — чтобы там ни говорили дханны, расы разнообразно одаренной — рождались маги, способные прятаться от всех или почти всех способов обнаружения. Найти таких «теневиков» магическими методами не представлялось возможным, обычные же следы они успешно скрывали. Насчитывалось их по миру около десятка и служили они поголовно демонам, ибо никто другой контролировать этих идеальных воров и убийц не мог, могущественные же как-то справлялись.
Являясь магами, теневики оставались людьми, со всеми их пороками и недостатками. Поэтому посвященные во Тьму их все-таки чувствовали. С трудом, но обнаружить могли. Чем при поимке теневиков и пользовались.
Три месяца назад в одном уральском городке произошла серия убийств явно ритуального характера. Обычно их совершают люди с нездоровой психикой, которым якобы отдает приказы непосредственно Сатана, но церковь все равно проверяет каждый случай — во избежание. Вдруг действительно нашелся кто-то, осмелившийся нарушить закон? Посланные на расследование Мозг и Боди, к глубокому сожалению, обнаружили следы использования магии, тем не менее, попытка узнать хоть что-то об убийце окончилась неудачей. Ни чародейские, ни милицейские методы результатов не дали.
Убийства продолжались, гибли люди. В конце концов Мозг, отчаявшись, принял предложение одного из местных колдунов. Тот обещал найти теневика, но взамен потребовал право на человеческое жертвоприношение — церковь в исключительных случаях, крайне редко, разрешала такое. Именно в исключительных, когда опасность грозила не телу, но душе. Отец Николай не имел права соглашаться…
Короче говоря, убийцу нашли, быстро расчленили на алтаре, а монаха и его напарника приговорили к покаянию и суровой епитимье. Отныне они переходили из числа воителей в наблюдатели, на самую низшую ступень. Почему так? Поговаривают, решение явилось компромиссом между настоятелем скита и патриаршьей комиссией, призванной следить за действиями «воинов Господа».
— То есть работа для них незнакомая, зато о магии они знают много, — резюмировала Алла. — Для нас это хорошо или плохо?
Шурик, на протяжении всего рассказа сидевший прикрыв глаза, наконец пошевелился:
— И то, и другое. Минусы — они очень опытны, хорошие маги да еще и энтузиазмом пылают, хотят репутацию восстановить. С мелочью им связываться резона нет, зато дханна или колдуна в преступлении они обвинят с удовольствием. Лишь бы доказательства нашлись. С другой стороны, непосредственно с наблюдательской работой они знакомы плохо, действовать станут грубо. — Демон помолчал, подумал. Высказался. — Они не догматики. Можно попробовать наладить отношения.
— Мне кажется, могущественный, — осторожно вмешался Урзал, — за ними должны присматривать. Столь неординарных личностей начальство без внимания не оставит.
— Возможно, — согласился Шурик. — Хороший совет. Я проверю.
Одним из признаков сильной личности является способность четко формулировать задачу и последовательно добиваться ее выполнения. Под этот критерий Мозг подпадал на все сто процентов. Он пер по жизни с мощью и неуклонностью бульдозера, раз за разом добиваясь поставленной цели, причем поражений не признавал, побед же достигал самыми необычными путями. Благодаря чему на нынешней должности и оказался. Однако удар судьбы священник принял с достоинством, намереваясь исполнять непривычные обязанности если не успешно, то хотя бы старательно.
— Чего тогда тот волосатый лыбился!
— Ясное дело, — хмыкнул священник. — Если бы ты себя со стороны видел, сам бы лыбился. Он же не сказал ничего, так?
— Попробовал бы он!
— Ну, так и драку затевать не из-за чего было!
Первичный контакт с местной шпаной прошел не по плану, но, в целом, удачно. Уведенные от сатанистов драчуны сами предложили посидеть в городском парке, отметить пивом знакомство и заодно поболтать о том о сем. Там к ним присоединились две девчонки, и вся компания разместилась на скамеечках, чтобы послушать излагавшего необычные идеи нового знакомого. Скины общались, дерзили в пределах нормы, заинтересованные колоритной личностью священника. Работать можно.
— Я по роду службы с разными людьми встречался, — принялся проповедовать Мозг, — точно могу сказать: те, кто чего-то стоит, по мелочам кулаками не машут. Серьезный человек десять раз подумает, прежде чем в драку ввязываться.
На лицах у пацанов аршинными буквами засияла надпись «сейчас будет грузить». Священник, однако, неожиданно выдал:
— Хоть мне и приятно видеть побиваемого врага — прости, Господи, грешного — лучше бы вы мимо прошли. Собеседник Иерарх неординарный, разговор с ним намечался интересный, так что прервали вы нас напрасно.
— А чего это вы с сатанистом встречаетесь? — выдал самый мелкий пацан. — Он же, типа, злу служит?
— Таков мой пастырский долг, — витиевато ответил Мозг. — Попросту говоря, господин Уральцев свернул на неправильный путь, и я должен его оттуда вывести, пока не поздно. Запутался человек, бывает. Думает, что если обертка красивая, то и конфета вкусная. И неважно, из каких побуждений он начинал служить Лукавому — искренних или корыстолюбивых — в конце он в своем выборе раскается, только поздно будет. Поэтому помогать нужно сейчас.
Он оглядел притихших в связи с попыткой осознания непривычной концепции скинов и завершил спич:
— Короче, православной церкви нужен грешник раскаявшийся и поумневший, а не с мордой побитой. Понятно?
— Ну вы, типа, скажете, — снова влез мелкий. — Пока одного уговариваете, он еще десятерых обратит.
— Может, и так, — кивнул монах. Затем постучал себя по груди пальцами. — Но это будет мой прокол, моя ошибка. Проповедники почитаются именно потому, что их задача очень сложна и не всегда успех очевиден. Священник может служить десятки лет, каждый день общаться с паствой, и только под конец жизни получить какой-то результат. Или увидеть, что не справился.
