Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)
В итоге Василевский ограничился тем, что дал Синицыну номер своего сотового. На всякий, как говорится, пожарный. Выяснить, где на самом деле работает «скромный сотрудник ЧОПа» по этому номеру профессор не сможет, зато уж если случится какая-нибудь неприятность, скорее всего, позвонит и попросит о помощи. Тем самым предоставляя капитану шанс исправить собственную ошибку. Ошибку в «деле о трех кварках». Пусть и маловероятную на данный момент, но все же возможную.
Чтобы окончательно убедить себя в правильности сделанных выводов, Сергей решил продолжить начатую в среду «игру». И хотя он уже не испытывал к ней особого рвения, но чувствовал, что «игру» эту надо завершить на мажорной ноте. «Раз уж взялся изображать частного детектива, отыгрывай роль до конца. Какой бы глупой она ни казалась».
Обойдя стороной Синицынский дом, капитан по-тихому заскочил в «бандитскую» подворотню, пересек пустырь и, отыскав подходящее окно с выбитой рамой, пробрался через него в расселенное здание.
Часть 2. Глюонные связи
Глава 13
Понедельник. 13 сентября 1982 г.
Трудовые будни на стройке начались, как и положено, с понедельника. Утро первого рабочего дня ознаменовалось встречей с «хозяином» стройплощадки – участковым мастером Петром Петровичем. Окинув хмурым взглядом одетую в «цивильное» публику, он, видимо, чтобы задать настрой, коротко матюгнулся, сплюнул и кивком головы указал на стоящий возле ворот самосвал. После чего, ни слова не говоря, убрел в прорабскую – замызганный, видавший виды вагончик. Где и просидел до обеда, грустя в одиночестве, мечтая об опохмелке.
Самосвал, как выяснилось, был доверху забит кирпичом, и кирпич этот, если мы правильно поняли ментальный приказ мастера, следовало по-быстрому разгрузить. Правда, как именно разгружать и куда складировать, никто нам не объяснил.
Конечно, будь под рукой кран и парочка опытных стропалей, проблему бы так или иначе решили. Даже несмотря на то что кирпич шел россыпью, а не в поддонах. Однако ни стропальщиков, ни крана поблизости не наблюдалось. То есть кран на стройке, конечно же, был, но, увы, в данный момент он находился в состоянии «дитынах, не видишь, троса меняем».
На предложение поднять кузов и просто ссыпать кирпич на землю водитель ЗиЛка радостно ухмыльнулся и сообщил, что, во-первых, «гидравлика ни в п…», а, во-вторых, «Петрович за бой башку оторвет». То есть хочешь не хочешь, а разгружать самосвал надо вручную. Стирая до крови ладони, приводя в негодность туфли, штаны и прочее «гражданское» обмундирование.
Вообще говоря, прежде чем допустить студентов к работе, Петру Петровичу стоило бы для начала провести вводный инструктаж по ТБ, а затем, чтобы прикрыть бумажным частоколом собственный зад, заставить всех расписаться в соответствующих графах журнала. Плюс индивидуальными средствами защиты снабдить, а еще спецодеждой. И хотя на респираторы, наколенники и брезентовые робы «от Славы Зайцева» мы не претендовали, на рукавицы и каски все же рассчитывали.
– Ключи Петрович посеял. Или дома забыл, хрен знает, – прояснил ситуацию подошедший к нам мужичок в серой спецовке. Под мышкой у него был зажат топор, а в зубах – беломорина. По внешнему виду – пират пиратом. Или разбойник времен Стеньки Разина.
– Какие ключи? – спросил кто-то из наших.
– Известно какие. От склада, – хохотнул «местный» строитель.
– Так как же мы работать будем?
– Как, как. Ручками, – пожал плечами «абориген», выплюнул папироску и махнул топором в сторону деревянной бытовки, на двери которой было намалевано «Склад № 2». – Ладно. Пошли, покажу что и как.
В сопровождении гомонящих студентов он подошел к бытовке, просунул лезвие топора в щель между косяком и дверью, поднатужился, хекнул… «Блямс!» – отлетела от косяка планка-скоба, вырванная вместе с шурупами.
– Вот она, малая механизация, итить ее в дышло, – довольно произнес «умелец», поднимая железку с земли и поворачиваясь к нам лицом. – Ну что, ребятишки? Налапники получать бум?
– Бум.
– Ну, тады… становись в очередь. Ща вас дядя Коля закипирует.
* * *На получение ништяков со склада много времени не ушло. Уже через пять минут мы стали похожи на персонажей известной песенки про оранжевых верблюдов и море. Словно апельсиновые братья какие-то. Свежие марокканские цитрусы, только без этикеток. Каски на наших головах блестели яркими красками, в тон им были «подобраны» и жилеты. Обычных спецовок, а также обуви и подшлемников в каптерке, увы, не нашлось. Стройка не армия, на халяву бойцов никто одевать не будет. Тем более когда они просто «временно прикомандированные». Хорошо хоть рукавицы дядя Коля выдал стандартные. Брезентовые. Болотного цвета. Как у всех.
Впрочем, не так уж и много этих самых «всех» слонялось сейчас по площадке. Точнее, не слонялось, а было занято важными строительными проблемами.
Сторож кемарил в сторожке.
Петр Петрович медитировал над чертежами в прорабской.
Водитель ЗиЛа щелкал семечки и с задумчивым видом рассматривал сложенные штабелем доски.
Пес по кличке Бузун охранял бак с отходами.
Дежурный электрик шарился по этажам возводимого здания, проверяя изоляцию скруток.
Крановой с механиком курили на бровке возле склонившего стрелу МКГ [50] и на дурацкие вопросы типа «где здесь тачку найти?» отвечали по-пролетарски коротко: «Х… знает».
Дядя Коля, он же Николай Иванович Барабаш, он же просто Иваныч, вводил нас в курс дела и разъяснял суть поставленной начальством задачи.
Сам он, кстати, числил себя едва ли не самым главным на стройке. Причем обоснованно, поскольку «и чтец, и жнец, и на дуде игрец». Мастер на все руки. Сварщик, каменщик, кладовщик, слесарь-сантехник, «работник метлы», немного геодезист, чуточку сметчик, всегда, в любой ситуации, «абсолютно точно» знающий, что, где и как. Вполне естественно, что, заметив на объекте придурковатых, ни черта не соображающих в жизни студентов, неугомонный Иваныч тут же взвалил на себя обязанности «опытного наставника». С его слов, работавшую здесь раньше бригаду срочно сняли с участка, перебросив туда, где ожидалась комиссия по недострою, а на ее место воткнули «первых попавшихся». То есть нас. Еще не оперившихся недорослей, за которыми, как водится, глаз да глаз.
Местом для складирования кирпича дядя Коля назначил подвал. Там же нашлись и носилки, которые мы, естественно, сразу приспособили к делу. Трое из наших забрались в кузов, двое остались в «подполье», шестеро взялись за переноску.
Одним из носильщиков стал я, в напарники ко мне определили Шуру Синицына.
– Зараз больше двадцати не клади, – посоветовал я ему при первой «загрузке». – Каждый кирпич по три с лишним кило, замаемся, блин, таскать.
– Понял. Тогда давай класть двадцать один.
– Почему двадцать один?
– Дык число уж больно красивое. Во-первых, два плюс один – три. Во-вторых, при делении получаются ровненько три семерки, – хохотнул Шурик, принимая из кузова кирпичи и укладывая их в носимую тару. – Ну а, в-третьих, сам понимаешь. Очко!
– Ну-ну, – усмехнулся я. – Смотри только собственное не порви, стахановец.
Жизненность этого замечания Синицын очень хорошо прочувствовал на первом же спуске в подвал, когда мы едва не навернулись с бетонной лестницы. Последняя ступенька оказалась ниже других, и оступившийся на ней Шурик мало того что поймал копчиком край носилок, ему на пятку еще и кирпич свалился.
– Ох, е! Больно-то как! – просипел напарник, изворачиваясь хитрым образом, пытаясь удержать равновесие.
– Энергия в обмен на время, – глубокомысленно заметил я. – Больше несешь, шустрее роняешь.
– Это точно, – вздохнул Шура, перехватывая поудобней носилки. – Лучше и впрямь… лишнего не наваливать.
Когда мы вернулись назад к самосвалу, Синицын предложил на этот раз мне решать, сколько кирпича брать с собой в новую «ходку».
– Берем восемнадцать, – не раздумывая, объявил я. – Шесть поперек, три вдоль, второй слой – перевязка.
– Логично, – согласился напарник. – Шесть блоков по три кирпича в каждом. Компактно и по весу подходит.
– Ну да, – закинул я пробный шар. – Шесть типов фундаментальных частиц. И все – трехкварковые барионы. Практически мультиплет.
– Мультиплет – это другое, – поморщившись, возразил Шурик.
– Да какая, хрен, разница? Главное, что устойчивые.
– Это верно, устойчивые нести легче.
– Во-во. Как сказали бы теоретики, индуцированный распад протона нам на полпути не грозит.
Синицын внимательно посмотрел на меня, хмыкнул, однако спорить не стал. Видимо, не был еще готов к подобной дискуссии. Или не посчитал нужным. Пока.
За час мы с Шуриком перетащили в подвал сто сорок семь кирпичей. Не густо, конечно, но остальные перенесли и того меньше – сто сорок и сто сорок два, хотя наваливали в носилки больше нашего. Зато и уставали быстрее – перекуривали каждый раз минуты по три, по четыре.
