Надежда Первухина - Конец света сегодня
– Например, Шалфей может лечить укусы насекомых, а Мандарин улучшать настроение. Мы владеем магией растений, и она тоже может пригодиться, верно?
– Верно, – сказал Куй. – Любое оружие хорошо против тех, с кем мы хотим сразиться.
– А теперь нам пора прощаться, – сказала Пачули. – Ты нам очень понравился, монах Куй, но мы должны вернуться в собаку, иначе быть беде – нас раскроют и передадут весть о нас императрице фей.
Феи по очереди поцеловали монаха, отчего тот даже слегка помолодел, и вернулись в шкуру золотой собаки. Закрыли за собой брюхо – и не видно шва! – и собака ожила, задвигалась, затявкала.
Монах провел остаток ночи, подремывая и ожидая, когда за ним придут. Едва рассвело, в комнату вошла наперсница императрицы.
– С добрым утром, – сказал монах.
– Для кого-то оно доброе, а для нас…
– Я несу добрые вести владычице Ченцэ. Собаку можно вылечить.
– Ах, тогда скорей, скорей идем к ее величеству.
Они буквально помчались по дворцовым коридорам. Перед опочивальней ее величества наперсница предупредила:
– Будь почтителен. Владычица не любит грубиянов.
– Вздор, Ши! – раздался из-за неплотно притворенной двери крик императрицы. – Я полюблю всякого, кто скажет мне, как вылечить мою собачку.
Наперсница и монах вошли в опочивальню. Императрица в шелковом халате сидела за туалетным столиком. Волосы ее еще были неприбраны, а на лицо не нанесена косметика.
– Ну, – повернулась она к монаху, – говори!
Монах, как положено, упал на колени.
– Ваше величество, – сказал он почтительно. – Я провел ночь возле вашей благословенной собаки, слушал ее дыхание и сердцебиение…
– Это делали и мои лекари. Они ничего не понимают. Я превратила их в ночные горшки.
– Прошу прощения, но я нашел причину, по которой слабеет ваша собака. Она страдает от голода.
– Как же так! Трижды в день перед нею ставят блюдо с отборным рисом и мясом.
– Прошу прощения, ваше величество, но я понял, что ваша благословенная собака не ест риса и мяса. Кормить ее этими яствами означает для нее верную гибель.
– Тогда чем же ее кормить! – заломила руки императрица.
– Из дыхания и сложения вашей собаки я понял, что ей должны подаваться в изобилии цветочный нектар и пыльца. Если же этого нет во дворце, можно попробовать дать самое нежное варенье и самое легкое вино. И ваша собака исцелится.
– Ты не врешь? – с блеском в глазах спросила императрица.
– Пусть извратятся передо мною пути Дао, если я лгу! – торжественно поклялся монах.
– Ступай и отдыхай, – приказала монаху ее величество.
Куй пришел в комнату, где его ждали остальные разбойники.
– Ну что? – наперебой стали спрашивать разбойники своего друга.
– Ах, друзья, это невероятно. Эта собака – лишь оболочка, жилище для пяти прекрасных фей. Они управляют собакой с помощью волшебства, но вот в чем закавыка: у фей с собой для еды был лишь нектар. Лишь его они могут употреблять, да еще легкое вино. Они, кстати, выпили у меня всю персиковую настойку.
– Вот молодчины! Хотелось бы нам познакомиться с этими феями!
– Сегодня ночью я постараюсь провести всех вас в комнату собаки.
– Это опасно, Куй. Лучше придумай что-нибудь такое, что требовало бы нашего присутствия в комнате собаки с разрешения ее величества.
– Гм, дайте подумать… Я скажу, что в собаке прячется демон, и мне нужны мои друзья, для того чтобы обуздать его и изгнать.
– Молодчина, Куй, ты все отлично придумал. Ну а теперь подкрепляйся и выпей. Мы уже поели. Можем тебе спеть, чтоб веселей елось.
– Да, спойте мне что-нибудь.
– Мы споем тебе старинную песню о любви и разлуке великой поэтессы, которую преследовали за ее стихи, но она все равно писала.
И разбойники слаженно запели:
Выпало горе, но будет радость.
Будет рассвет и новое утро.
Пение птиц, многоцветье радуг,
Небо как будто из перламутра.
Сбудется все в этом странном мире.
Благо терпение есть и вера.
Сердце добрее, и душу шире
И не судить своей малой мерой.
Выпало горе и снова стало.
Было море и обмелело.
Где-то ведь есть и мой полустанок
С белой акацией, снегом белым.
Я ничего не прошу у Бога.
Мне ведь и так досталось немало.
Где-то ведь есть и моя дорога,
Что приведет от конца к началу.
– Ох, какая грустная песня, так и берет за сердце, – сказал Куй, отложив в сторону палочки для еды. Он даже не доел морского гребешка, хотя всегда его любил, особенно в остром черном соусе.
– Да, песня грустна, – согласились разбойники. – И положение наше незавидное – снова в плену.
– Погодите, – поднял палец Куй. – Это не вечно. Сегодня мечта прошла стороной, а завтра, быть может, ты встретишься с ней, как говорит старая пословица. Сегодня мы идем к феям.
– Отлично! – возрадовались разбойники.
После трапезы Куй вздремнул немного, а проснувшись и оправив одежду, он попросил аудиенции у императрицы.
Императрица была в беседке у пруда. Пруд заледенел, берега обметало снегом.
– Ваше величество, – поклонился Куй.
– Куй, встань, – махнула сложенным веером императрица. – Что скажешь?
– Владычица, сегодня утром я утаил кое-что о вашей собаке, но теперь понимаю, что нужно это сказать, иначе болезнь собаки продлится.
– Говори немедленно!
– Ваше величество, когда я осматривал собаку, я видел, как из ее заднего прохода выглядывает головка большого глиста. Скорее всего это собачий цепень. Это очень опасно, и в одиночку мне не справиться с цепнем.
– Я дам тебе солдат.
– Нет, владычица. Лучше позвольте моим друзьям тоже пребывать в покоях собаки. Мой друг Жуй знает, как готовить специальные противоглистные отвары, у него все травы с собой. А остальные будут тянуть глиста, когда он покажет голову из заднего прохода собаки. Глист цепень силен, нужно приложить немало усилий.
– Хорошо, Куй, пускай твои друзья дежурят в покоях собачки вместе с тобой. И я надеюсь, что вы вылечите ее.
– Давали ли собаке сегодня нектар?
– Да, Куй, как ты сказал. И собака слизала его чуть ли не вместе с блюдом.
– Вот видите, ваше величество, это хороший знак. Велите подать собаке еще персикового варенья и лучшего вина.
– Хорошо.
Тут пошел снег, но Куй сначала не понял, что это снег. Крупные розовые лепестки падали на землю и укрывали ее прекрасным розовым ковром.
– Что это, ваше величество? – пораженно спросил Куй у императрицы.
– Теперь у нас такой снег, Куй. Красиво, правда?
– Да.
– Только не вздумай касаться этого снега и друзьям запрети. Этот снег, попадая на кожу, разъедает ее, подобно кислоте. Его так и прозвали – кислотный снег. Правда, одно хорошо: предметов, крыш и домов этот снег не портит, так что от него можно найти укрытие во дворце. Идем, сейчас этот снег начнет разлагаться и может произойти всякое.
Они ушли из беседки во дворец крытой галереей. Жуй почувствовал резкий запах соляной кислоты – это разлагался снег.
Поздно вечером все разбойники плотно поужинали, захватили с собой мечи, которые им выдали по личному приказу императрицы. Мечи нужны были для того, чтобы рассечь цепня на мелкие части.
Смерклось. Пятерых наших героев проводили в комнату собаки и заперли за ними двери.
Они расселись, достали персиковую настойку и выпили за предстоящее знакомство с феечками.
И вот пробило полночь. Разбойники с изумлением увидели, как разошлось брюхо собаки и оттуда вышли пять красавиц-фей.
– Ну что я вам говорил? – сказал Куй. – Вот они, прекрасные феи, и лучше вы не найдете.
Феи между тем раскланивались с разбойниками.
Жуй нежно пожал руку Анис:
– Как поживаете?
– О, благодаря вашему другу сегодня неплохо. Нам дали нектара, варенья и вина, мы наконец смогли поесть впервые за несколько дней. А как вас зовут?
– Жуй по прозвищу Железная Крыса.
– Ах, какое славное прозвище. Вы очень грозный разбойник?
– Ну так… с кем-нибудь могу схватиться, но не до смерти. Сейчас же мне хочется лишь внимания и ласки.
– Ах, – засмеялась Анис, прикрываясь веером. – Вы славный человек. Можете меня поцеловать.
Жуй очень нежно прижал Анис к груди и поцеловал. Примерно то же самое проделывали сейчас остальные разбойники и феи. Все друг другу так понравились, что просто удивление. Кую досталась Пачули, и они прекрасно нашли общий язык.
– Теперь нам надо сбежать из дворца, всем вместе! Но только как это сделать?
– Тут еще беда, – сказал Куй. – В городе выпал розовый снег. Он разъедает все, как кислота. Так что нашу обувь он точно разъест.
– Мы могли бы улететь на крыльях, – сказали феи. – Но как мы бросим вас? Это невозможно.
