Владимир Контровский - Последний оргазм эльфийского короля
До кабинета под шпилем я добралась быстро – дорога знакомая – и влетела к королю без стука. Кроме самого Шумву-шаха, в кабинете никого не было, и я облегчённо вздохнула. Его эльфийское величество сидел за рабочим столом, заваленном бумагами и разноцветными информационными кристаллами; при моём внезапном появлении король поднял голову и посмотрел на меня с удивлением.
– Что случилось, Алава? Я ведь просил меня не беспокоить!
– Шумву, я ваша жена? – спросила я прерывающимся голосом, сделав ударение на слове «ваша».
– Моя. Да что случилось, в конце концов?
– Или я одновременно ещё и жена вашего сына? – я проигнорировала вопрос короля и продолжала нагнетать драматизм. – Вы просили меня стать Шумву-принцу матерью, но не наложницей! Кто дал ему право…
– Что?!
– Он пытался меня изнасиловать – здесь, во дворце, в моих собственных покоях, четверть часа назад!
– Не может быть…
– Вам показать царапины, оставленные на моих ногах ногтями вашего сына, когда он лез ко мне под юбку? – я с самым решительным видом ухватилась за подол своего платья. – Показать?
– Не надо, – король уже взял себя в руки. – Я разберусь, Алава, можете быть уверены. Я жду вас здесь через, – он посмотрел на цветочные часы, висевшие на стене кабинета, – час, нет, через час с четвертью.
– Хорошо, ваше величество, – ответила я (как бы тоже успокаиваясь) и повернулась, собираясь уйти.
– Мне бы хотелось, – услышала я за спиной, – чтобы вы пришли в том же наряде, в котором я вас увидел впервые.
Я удивленно обернулась – Шумву-шах смотрел на меня, и взгляд его был странным.
– Хорошо, ваше величество, – повторила я и удалилась.
Просьба короля меня несколько озадачила, хотя ничего такого особенного в ней не было. Но вообще-то я и сама собиралась переодеться в своё землянское – приближался решающий час, а я давно уже считала свои джинсы, топик и куртку чем-то вроде талисмана, приносящего мне удачу. Именно так я была одета в самые ключевые моменты эххийской части моей биографии, начиная со встречи с Окостенеллой и кончая въездом в Камерон на спине золотого дракона, и поэтому я увидела в просьбе Шумву-шаха знак свыше – значит, всё будет тип-топ.
* * *
Взгляд эльфийского короля не зря показался Алине странным: в этом взгляде были разочарование, сожаление и откровенная брезгливость. Однако Алина-Активиа-Алава этого не заметила – её голова была слишком занята другими мыслями.
Возвращаясь к себе, она почувствовала лёгкое головокружение, но не придала этому значения – последнее время королева Алава пребывала в состоянии нервного напряжения, тут у кого угодно голова пойдёт кругом.
Принца в своих покоях она уже не застала и равнодушно отметила этот факт как ничего уже не значащий. Интриганку всецело занимал предстоящий разговор с мужем – она интуитивно ощущала какую-то опасность и потому нервничала. Но отступать и отказываться от достижения своей призрачной цели Алина не собиралась, хотя если кто-нибудь спросил бы её: «А зачем тебе всё это надо?», она вряд ли сумела бы дать ответ на этот вопрос. «А вот хочу, и всё тут!» – ничего другого ей в голову просто не приходило.
Алина быстро переоделась, посмотрела на себя в зеркало и стала ждать. Время текло медленно – попаданка то и дело поглядывала на часы, садилась на диван, снова вскакивала и начинала метаться по своей королевской гостиной, не находя себе места. Ей казалось, что кто-то невидимый неотрывно за ней следит – глаза всех статуй были пусты и безжизненны, однако ощущение внимательного чужого взгляда не проходило. И только выпив несколько бокалов вина, Алина смогла немного успокоиться.
Прошёл час. «Пора» – сказала она себе. Уходя, Алина плотно закрыла за собой двери и не услышала донесшийся откуда-то из глубины её апартаментов негромкий мелодичный звон и последовавший за ним шуршащий стеклянный шорох.
Дивного кристалла, подаренного Активии князем д’Анакором Отданоном, больше не было: на серебряном блюде, стоявшем на специальной подставке в будуаре королевы Алавы, осталась только кучка мелкого хрустального крошева…
* * *
На сей раз я, строго следуя этикету, постучалась в двери королевского кабинета под шпилем. Ответа почему-то не последовало, однако я смело открыла дверь – пришла-то я вовремя, как и было назначено, так что какие проблемы? Открыла, и…
…ухнула во тьму. Дверь куда-то исчезла – типа растворилась, а меня всосала глухая темнота, в которой не было не только света, но даже звуков и ощущений – прям чёрная дыра какая-то, реально. Я задавленно пискнула, не услышав сама себя, – пол под моими ногами вроде был, но мне показалось, что я стремительно падаю в бездонную пропасть. Ой, мама…
А потом в этой чёрной вате возникли три светящихся силуэта, напоминающих своими очертаниями человеческие фигуры, – они медленно перемещались, словно плавали в тёмной воде.
– Подожди, – прозвучало в моём сознании (я не сразу узнала голос своего супруга), – мы немного не успели. Сейчас…
Вспыхнул свет – неяркий, но после полной темноты показавшийся ослепительным. Я крепко зажмурилась, а когда открыла глаза, то тут же закрыла их снова, и так несколько раз – уж больно неожиданную я увидела картину.
В кабинете короля я бывала не раз и хорошо знала всю его обстановку, но теперь… Кабинет сильно уменьшился в размерах и полностью изменился: не было гобеленов, не было развешенного по стенам оружия, тяжёлых портьер и мебели тёмного дерева – стола и кресел на ножках в виде изогнутых львиных лап – ничего этого не было и в помине. Я находилась в каком-то офис-холле моего прежнего, земного мира, о котором я уже и думать забыла: светло-бежевые стены, изящные светильники, утопленные в потолочные панели, на полу линолеум под паркет, мягкие кожаные диваны для посетителей – короче, остохреневший евростандарт, только оргтехники не хватает: ксерокса, факса и разной прочей компьютерной дряни. Вместо высоких стрельчатых окон с цветными витражами – одно-единственное окно с полуприкрытыми жалюзями; в щели между полосками жалюзей бьёт яркий солнечный свет, в комнате светло, но что за окном – не разглядеть.
А у окна за типичным офисным столом сидел его величество эльфийский король Шумву-шах, правитель Полуденной стороны Эххленда, – но в каком прикиде! На короле был элегантный костюм тёмно-стального цвета, безукоризненно белая рубашка и галстук с затейливым узором; его длинные белые волосы были гладко зачёсаны назад, открывая уши – обычные, человеческие, а никакие не удлинённо-заострённые эльфийские. Но кроме Шумка и меня в этой типа комнате для переговоров находились ещё двое.
Слева от короля в кресле с подлокотниками в свободной позе сидела женщина, одетая в изысканно-строгий брючный костюм – я видела точно такой же в одном бутике на Невском, долго пускала на него слюни, а потом глянула не ценник и пошла своей дорогой, матерясь сквозь зубы. Я не сразу узнала в ней Окостенеллу – я поняла, что это она, только когда увидела на правой руке этой бизнес-вумэн запомнившийся мне перстень с сердоликом, – но когда я её узнала, мне сразу же резко поплохело: кого-кого, а уж магессу из Ликатеса я меньше всего хотела бы здесь видеть. Чёрные волосы властительницы были собраны в узел на затылке, и я автоматически отметила, что уши у неё тоже обычные, а не эльфийские. Хотя какая разница, какие у Окостенеллы уши – важно, какие у него когти, которые она на меня давно точит (знать бы ещё за что).
А третьим – третьим был самый первый обитатель Эххленда, которого я встретила, попав в этот мир: страж Рощи Порталов Причесах. Он сидел справа от Шумву-шаха; на нём были тёмно-синие брюки и чёрный свитер, и выглядел он очень даже «причесаханным»: тёмные с проседью волосы лесника были аккуратно уложены, и мышцы не выпирали – я узнала его по добродушной курносой физиономии и по синим глазам, запомнившимся мне ещё тогда, при нашей первой встрече.
И когда я осознала, что за святая троица сидит передо мной, я поняла, что ничего хорошего мне не светит: Окостенелла не питает ко мне никаких тёплых чувств, страж Рощи со своим амулетом знает меня как облупленную, да и сам король, судя по его суровому лицу, тоже кое о чём уже в курсе.
– Мы подумали, что так будет лучше, – сказал Шумву-шах, отвечая на мой немой вопрос: догадаться, что вопрос типа «Что за хрень такая?» вертится у меня на языке, было совсем несложно – со стороны я наверняка выглядела как один сплошной вопросительный знак. – Садись, Алина, в ногах правды нет, как у вас говорят, – особенно если её нет и на устах.
«Алина? – подумала я, садясь на передвижной офисный стул-кресло на колесиках, стоявший по центру комнаты. Кресло при этом издало шипящий звук, и меня передёрнуло: я это шипение слушала почти три года, опуская свою задницу на своё рабочее место в нашей фирме, и очень надеялась никогда больше его не услышать. – Какая ещё Алина? Я королева Алава!»
