Кэтрин Коути - Вампиры на Каникулах
Впервые за этот вечер Альфред вздрогнул и, непонимающе заморгав, спросил Сьюарда по-немецки:
— О чем говорит мадам Жири? Вы завезли Мег домой… ведь вы же ее завезли?
— Или Ваше Сиятельство немедленно успокоится, или я заткну чей-то благородный рот головкой чеснока, — процедил сквозь зубы доктор. — Ни единого звука! Сейчас вы поведете нас всех к Призраку, а в том случае, если мы не вернемся через три часа, мои коллеги позаботятся о вашем создании. Увы, слуги должны расплачиваться за причуды господ.
— Как всегда вы правы, — вампир вновь вперил взгляд в пустоту. Его лицо приняло абсолютно бесстрастное выражение, словно он был лунатиком, балансирующим на бельевой веревке.
Сьюард посмотрел на мадам Жири, которая уже вовсю обсуждала с Персом план их путешествия. Он вспомнил девчонку, трещавшую так быстро, словно за каждое слово ей платили по франку. Настоящий фонтан красноречия. Вся в мать. Та маленькая смуглянка определенно дочь мадам Жири.
Вернее, была дочерью мадам Жири.
Но никто не заставлял ее водиться с вампирами! Она знала, на что идет, когда вышла за рамки морали, а значит и за пределы милосердия. Нужно платить за свои поступки. Всегда. Это долг честного гражданина. Империя развалилась бы по кирпичу, если бы преступления оставались безнаказанными. Ответственность скрепляет ее, как известка.
Мег Жири сама виновата. Она решила встать на сторону зла, как когда-то…
— Хватит болтовни, — приказал Сьюард. — Нужно добраться до подземелий прежде, чем наш новоявленный Гай Фокс доведет до конца свою задумку. Пойдемте!
* * *— Эй, парень, тебе что, жить надоело? Чего несешься, как на пожар? Господин Перс сказал, что здесь могут быть ловушки. И подними руку на уровень глаз, — билетерша окликнула Альфреда, который следовал на несколько шагов впереди группы.
За ним шли доктор Сьюард, время от времени вытиравший холодный пот со лба, Перс и билетерша, которая воинственно махала ридикюлем. Мистер Гримсби заметно отставал. И неудивительно, ведь здравому смыслу вопреки, он потащил с собой виолончель!
Как обычно, доктор Сьюард ответил за своего подопечного.
— Ну что вы, мадам Жири. Этот юноша не робкого десятка. Он мог бы сыграть в гляделки со смертью.
Юный вампир никак не отреагировал. Мозг был окутан плотной завесой, через которую не проникали слова. Мысли онемели.
Наверное, он родился с цепью вокруг шеи, невидимой для него самого, но очень даже заметной окружающим. Любой мог потянуть за поводок — Профессор, Сара, Его Сиятельство, теперь еще и Герберт — и ему ничего не оставалось, как идти в заданном направлении. Сказать «нет» Альфреду было сложнее, чем кармелитке — произнести трехэтажное ругательство. Но есть в такой ситуации и свое преимущество. Не нужно отвечать за происходящее. Если он не выбирал эту дорогу, разве можно ругать его за то, что она привела не туда?
Лишь иногда Альфред чувствовал себя свободным. Например, когда они с Гербертом запирались в спальне и занимались тем, за что в Англии дают несколько лет каторжных работ. Или просто читали, растянувшись возле камина, или гуляли по замку, держась за руки, слыша неодобрительное бормотанье портретов. Никто не принуждал и никто ничего не требовал.
Постепенно Альфред учился принимать решения, с упорством голландца, который медленно, дюйм за дюймом отвоевывает сушу у моря. У него уже почти получалось выбирать — к примеру, что надеть сегодняшним вечером (прежде он не задумывался об этом, потому что еще никогда у него не было даже запасного белья). Но ему следовало догадаться, что свобода была иллюзией. Виконт фон Кролок просто сделал себе подарок. Выбор, конечно, странный. Альфред считал, что будь он действительно игрушкой, сидеть бы ему на магазинной полке, пока мхом не зарастет. Но какая разница, факт оставался фактом. Его подарили. Что ж, раз их медовый месяц закончен, Альфред должен научиться другими глазами смотреть на своего друга. Не любить, но быть преданным. Или что-то в этом роде. Но сейчас не время пускаться в сантименты. Он должен выполнить приказ своего господина.
— Мы пришли, — произнес вампир, остановившись у стены. Слева виднелись сваленные в кучу задники и декорации. Краски казались тусклыми при свете фонаря, да и сами декорации были бесполезным хламом, но глаза Перса вспыхнули, как у Аладдина перед грудой сокровищ. Он принялся выстукивать стену и радостно завопил, когда один из камней подался вперед, а в стене образовалась дыра.
— Нам в другую сторону, — все так же безразлично сказала Альфред.
— Много вы понимаете! — брезгливо поморщился дарога. — Мое чутье, отточенное годами сыскной службы, говорит — вход в дом Призрака именно здесь. И я туда иду. Кто со мной?
Англичане не сдвинулись с места. Поколебавшись, мадам Жири встала в очередь за Персом, который, громко сопя, лез в потайную дверь. Внезапно передумав, она подошла к Альфреду.
— Хочешь пойти с нами? — мадам Жири пытливо посмотрела ему в глаза.
— Мой друг не заинтересован в вашем предложении, — отозвался Сьюард.
— А я не с вами разговариваю! — огрызнулась билетерша. — Ну так что?
Вампир помотал головой.
— Что ж, твое право, — неожиданно она вытянула руку и погладила Альфреда по щеке, заставив его податься назад. — Только пообещай, что с тобой все будет в порядке. А то я ж с ума сойду, если буду беспокоиться и за тебя и за Мег одновременно, — тут женщина обняла его, чуть заметно вздрогнув от холода, и прошептала на ухо. — У доктора последние шарики выкатились из ушей, а в голове гуляет приятный бриз. Драпай при первой же возможности.
Походя обругав изобретателя турнюров, билетерша протиснулась в дыру, за которой теперь почему-то сиял свет. Альфред проводил ее долгим взглядом. Потом в его голове что-то щелкнуло. Прежде чем охотники на вампиров успели схватить его за плечи и оттащить в сторону, он рванулся к отверстию.
— Мадам Жири! — его крик раскатился эхом. — Не волнуйтесь за Мег! С ней все хорошо! Герберт позаботится о ней! Он очень добрый!
* * *С нарастающим ужасом Перс огляделся вокруг, отмечая и зеркальные стены, и металлическое дерево в углу, с извилистым стволом и жестяными листьями. С одной ветви зловеще свисала петля. Да, забыть такое невозможно.
— Вы хоть понимаете, где мы находимся? — выкрикнул он, послав раздраженный взгляд в сторону мадам Жири. На ее лице блуждала отсутствующая улыбка. — Это копия той камеры пыток, которую Эрик построил для мазандеранской султанши. Температура будет подниматься, пока мы не сойдем с ума от невыносимого тропического жара! Скоро эта комната превратится в раскаленную сковородку!
Последнее замечание заставило мадам Жири улыбнуться еще шире. Она знала толк в сковородках.
— Приблизительно когда мы сойдем с ума и погибнем? — уточнила билетерша.
— Где-то через час-полтора.
— Чудесно! Значит, успеем поужинать.
Перс подумал, что в то время как для одних схождение с ума — это продолжительный процесс, для других это дело нескольких секунд. Он воззрился на билетершу, которая достала из безразмерного ридикюля номер «Эпок» и постелила его на полу. На импровизированную скатерть она начала выкладывать разную снедь, опять же любовно завернутую в газету. Последней из помятого рога изобилия появилась бутылочка вина. Дарога невольно сглотнул голодную слюну.
Прозвучавший выстрел заставил обоих подпрыгнуть, но ничто не могло изменить хорошего настроения билетерши. С ее души не просто свалился камень — сдвинулась целая тектоническая плита. Ну конечно с Мег не случится ничего дурного! Мадам Жири видела, как тот юноша прогуливался со своим белокурым приятелем, Мег потом про него рассказывала. Уж он-то не причинит девочке вреда.
— Так вот, мсье Перс, — покончив с приготовлениями, женщина выпрямилась, — во-первых, здесь гораздо безопаснее, чем там, где стреляют. Во-вторых, я слышала, что в магометанском раю мужчинам предлагают скудно одетых девиц, кальяны и шербет?
— Ну да.
— Но жареная курица, картофельные пироги и эклеры не включены в меню?
— Нет, вроде бы.
— Тогда не упускайте свой последний шанс, — подмигнула мадам Жири. Посмотревшись в зеркало, она поправила выбившиеся волосы. — Говорите, стены скоро раскалятся?
— Мхмхмм, — ответил дарога с набитым ртом.
— Жаль, чайник с собой не захватила. Вскипятили бы воды, попили чайку…
* * *Когда послышались шаги, Призрак расставлял на каминной полке два маленьких ящика из черного дерева. Он облегченно вздохнул. Хотя Куколь обрисовал план в деталях, от моральной поддержки Эрик бы сейчас не отказался.
— А я уж было вас потерял, — он обернулся и замер на месте, потому что помимо знакомого вампира, в комнате находились еще двое господ. Они явно не были упырями. В то время как излюбленным оружием вампира являются собственные клыки, смертные предпочитаю что-нибудь поэффективнее. Иными словами, оружие, которое не оставляет две дырочки на шее, а сносит голову напрочь.
