Евгений Якубович - Программист для преисподней
Каценович умел выступать в такой обстановке. У него, по-видимому, был большой опыт. Для начала он спел нескольких хорошо известных популярных песен. Многие из присутствующих с удовольствием ему подпевали. Постепенно он перешел к собственным песням. Их тоже слушали внимательно, было видно, что песни нравились. Эта атмосфера передалась обратно Каценовичу. Он сменил репертуар на юмористические песни, исполнение которых сопровождались взрывами хохота. К концу выступления мой разошедшийся медиум исполнил известную в то время кантату, посвященную партии. Он практически не переделывал ее, только заменил слово «партия» на «мафия». Пародируя известного певца, он пафосным голосом вывел первый куплет: «Мафия! Тебе я славу пою, мафия!». Дальнейшее разобрать было уже трудно: присутствующие зашлись хохотом, шумно выражая свое одобрение. Кантатой Каценович и закончил свое выступление, понимая, что уже вошел в местную историю.
Концерта как такового, когда все чинно сидят перед исполнителем, так и не получилось. Все оставались на своих местах за столом, прекратив на время разговоры и обернувшись в нашу сторону. В перерывах между песнями многие продолжали выпивать и закусывать. Раечка с Ариком сидели в разных концах стола и общались лишь по своим хозяйским делам. Раечка выглядела прекрасно. Она беспрерывно улыбалась, шутила с гостями, болтала без умолку. Она будто светилась изнутри. Ощущение какой-то бурной ненормальной радости буквально выплескивалось из нее.
Арик, наоборот, был неразговорчив. Он плохо выглядел, круги под глазами говорили о том, что он уже не первый день страдает бессонницей. Он выглядел уставшим и измотанным. Рядом с Ариком сидел Вадим, и в продолжении всего вечера регулярно наливал ему в рюмку. Усилия Вадима не прошли бесследно. К тому времени, когда Каценович закончил петь, Арик был пьян до состояния невменяемости. Пьяно хихикая, он стал громко рассказывать, как в шестом классе перед физкультурой они с приятелем полезли подглядывать в раздевалку за девочками.
Раечка отреагировала быстро. Она с улыбкой подошла к Арику и энергично зашептала ему на ухо, не переставая при этом улыбаться. Ее слова, по-видимому, не соответствовали такому милому выражению лица. Арик прервался на полуслове. Он неуклюже поднялся из-за стола, пробормотал что-то невразумительное о том, что надо меньше пить и, пошатываясь, отправился в дом.
Раечка между тем уселась на его место рядом с Вадимом и продолжила играть роль обаятельной хозяйки. Минут через десять она поднялась из-за стола и сказала, что пойдет приготовит чай. Она прошла несколько шагов по дорожке по направлению к дому. Затем остановилась, как бы вспомнив что-то, обернулась и обратилась к Вадиму.
– Вадим, кончай пить водку, тебе тоже хватит, а то сподобились на пару с моим мужем. Пойдем лучше, поможешь мне приготовить чай.
Вадим кивнул головой и тоже поднялся. Он подошел к Раечке, и они вместе скрылись в доме. На их уход не обратили особого внимания. Большинство присутствующих были заняты разговорами, кое-кто все еще допивал остатки. Некоторые из тех, кто проследил за ушедшей хозяйкой, неодобрительно покачали головами.
Я подумал, что наш гостеприимный хозяин будет следующим кандидатом на освободившееся после Сереги место в нашем общежитии. Евлампий, наверное, уже ходит кругами где-то поблизости, а Тихон диктует Эллочке приказ о зачислении Арика на должность руководителя музыкального кружка. А, может быть, Тихон даже решит создать из заключенных симфонический оркестр. Да нет, поправил я себя, вспомнив характерный непритязательный юмор моего чертова работодателя, скорее уж не симфонический, а камерный, с зарешеченным окошком. Но, в конце концов, я не могу всю жизнь заниматься тем, чтобы исправлять исковерканные судьбы. У меня есть конкретная цель, и пора вплотную ей заняться.
Я мягко отстранил Каценовича от управления собственным телом, и тот привычно уснул. Я обвел глазами компанию в поисках Сергея. Он, как обычно, сидел у угла стола. Танюша пересела к кому-то из подружек, сидевшие рядом с ним тоже разбрелись, и вокруг него образовалось пустое пространство. Сергей как будто не замечал этого. Он сидел в одиночестве, курил эти ужасные местные сигареты без фильтра в красной бумажной пачке, и прислушивался к разговорам вокруг. Я решил воспользоваться ситуацией и подсел к нему.
Сергей мне искренне обрадовался. Он взял со стола две рюмки и наполнил их. Одну взял сам, вторую протянул мне:
– Давай выпьем за знакомство. У тебя отличные песни, мне понравились.
Я поблагодарил, и с сомнением посмотрел на водку. На мой взгляд, выпито было уже более чем достаточно:
– А может, не стоит? Раечка сейчас чай принесет.
Сергей хмыкнул в ответ:
– Пока она принесет чай, мы целую бутылку успеем приговорить. Ты так и не понял, что происходит?
Я сделал вид, что начинаю догадываться, и неуверенно спросил:
– Ты хочешь сказать, что Раечка и Вадим…
– Ну да. Райка совсем охамела. Раньше она никогда у себя дома ничего Вадиму не позволяла. А теперь смотри, что вытворяют. Прямо у всех на глазах. Напоили Арика, чтоб не мешал. Так что не рассчитывай на чаек, пей то, что есть.
Я решил не развивать тему – тем более что Сергей спохватился, и уже сам жалел, что завел разговор на такую тему с малознакомым человеком. Мы молча выпили. Момент для меня оказался самым подходящим. Неожиданно выяснилось, что после такой серьезной и длительной подготовки в самый решающий момент операции я не знал, что делать. Разговор предстоял тяжелый. Я не профессиональный психолог и не умею вести такие серьезные разговоры. Совсем некстати я вдруг вспомнил, что Сергей чуть не заехал по морде Виктору, а ведь тот был именно психологом. Я мучительно размышлял, как мне себя вести, с чего начать.
Внезапно понял, что мне больше не надо ничего делать самому. Я вспомнил, как до сих пор работала моя магия. Я все подготавливал и давал указание на конечный результат. Дальше все происходило как бы без моего непосредственного участия. Более того, мои самые первые магические опыты ясно предостерегали, что мне категорически нельзя заниматься проработкой мелочей – только руководство на самом общем уровне. Поскольку мой визит в эту теплую компанию, и особенно – предстоящий разговор с Сергеем, были результатом моего магического вмешательства, то логично будет предположить, что когда действие вошло в свою завершающую стадию, мне следует просто выпустить на свободу давно созревшую магию и предоставить ей действовать самостоятельно, – благо, до сих пор она прекрасно понимала, что от нее требуется.
Так я и поступил. Я попытался высвободиться из тела Каценовича и превратиться в свободного внешнего наблюдателя. В то же мгновение я обнаружил, что смотрю на мир уже не глазами Каценовича, а наблюдаю всю картинку с небольшого расстояния сверху. Я понял, что нашел правильное решение и скомандовал оставшемуся внизу Каценовичу: «Давай!». В ту же минуту я увидел, как мой бывший медиум повернулся к Сергею и стал что-то говорить ему. Скорее всего, это тоже был не Каценович, а до сих пор не понятное мне магическое существо, которое я условно называл в своем кабинете компьютером. Думаю, что именно этот потрясающий парень и взял на себя всю самую тяжелую часть работы. Мне оставалось только наблюдать за собеседниками со стороны. Я так нервничал, что даже не пожелал ничего слышать и «выключил звук», после чего мне оставалось только догадываться о происходящем внизу по внешним проявлениям.
Разговор оказался долгим. Некоторое время Сергей с недоумением смотрел на Каценовича, который усиленно пытался что-то ему объяснить. В самый критический момент, когда Сергей, похоже, собирался прекратить разговор, Каценович достал из кармана чехла тетрадку. Сначала он просто положил ее на стол и серьезно предупредил о чем-то Сергея. Сергей нетерпеливо кивнул и взял ее в руки. Он открыл ее, пролистал и положил обратно. Посмотрел на Каценовича и что-то спросил. Каценович ответил, затем налил большую рюмку водки и протянул ее Сергею. Тот машинально выпил и снова взял в руки тетрадь. Он листал страницы, потеряв чувство времени, забыв о том, где находится. Наконец, Каценович прервал его чтение. Им нужно было еще о многом поговорить. Я не стал следить за разговором и мысленно пожелал перенестись по времени в его конец.
Разговор, судя по всему, занял не менее часа. Часть гостей к этому времени разошлась, оставшиеся пили чай. Раечка и Вадим сидели за столом, на их лицах блуждали довольные улыбки. Я присмотрелся к Сергею. По его виду понял, что он сумел справиться с шоком и принял всю свою историю. Он изменился на глазах. Его рука непроизвольно поглаживала корешок тетрадки, он сидел, выпрямившись, в его позе была видна готовность к немедленным действиям. Главное, что в нем изменилось – были его глаза. Я присмотрелся внимательно. Я прежде не видел у него такого взгляда: ни у этого Сергея, который сидел здесь за столом, ни у того, с которым я познакомился в своем общежитии в Аду. Взгляд был чистый, ясный, он не был больше направлен вглубь собственной беды. Это был взгляд человека, перед которым расстилалось безоблачное счастливое будущее.
![Гарри Гаррисон - Билл — герой Галактики на планете Бутылочных мозгов [на планете закупоренных мозгов]](/uploads/posts/books/144947/144947.jpg)
