Андрей Рябиков - Кровь Вампира
— Сука! — прорычал солдат, выскакивая вслед за командиром и прошивая автоматной очередью замерший лес. Он не мог поверить в то, что его боевой товарищ, с которым они вместе прошли так много, сейчас лежит в пулей в голове и нелепо взмахивает ногами в последней агонии.
Ствол автомата развернулся в сторону девушки, еще сжимающей шофера. Тяжелые пули, выпущенные ровной очередью, разорвали ее почти пополам, и она рухнула, оскалившись, как бешеная собака, но так и не ослабив своей хватки.
Краем глаза солдат заметил новое движение среди деревьев. Он еще успел повернуться, и нажать на курок, но мощный удар выбил оружие из его рук. Последние пули из магазина ушли в другую сторону, оборвав страдания шофера.
В другом случае солдат мог бы справиться и без оружия — на тренировках спецназа он всегда был одним из лучших. Но сейчас ему попался совершенно другой противник — это был тот, кого они искали. Он понял это сразу, как только этот гад уклонился от двух его ударов. Легко уклонился, будто читая его мысля.
В руке спецназовца тускло блеснул нож. Он старался не показывать его врагу, но тот был готов и к этому. Рука солдата сухо хрустнула в стальной хватке. Он зарычал, скорее от ненависти, чем от дикой боли, но нож, перехваченный его врагом, заткнул его горло.
В это время профессор бросился на место шофера и нажал на газ. Его помощник выхватил пистолет.
Машины резко рванулась с места, вдавливая тела на дороге в землю и набрала скорость. Монстр рванулся за ней и пробив стекло, впился в плечо профессора, пытаясь добраться до горла. Кровь фонтаном хлынула из раны. Помощник вскинул пистолет, но вампир, почувствовав угрозу, отцепился и покатился на обочину.
— Оторвались, — вздохнул доктор, но оказался неправ.
На дороге выросла еще одна фигура, направлявшая на машину ствол пистолета. Профессор не успел разглядеть, кто это. Раздались выстрелы, профессор повалился на руль, его товарищ коротко взвизгнул и затих.
Машина подмяла под себя фигуру на дороге, громко хрустнули кости. Больше на пути никого не было…
РАФ медленно тащился по дороге, неуверенно как заблудившаяся овца. Фары его горели, хотя утреннее солнце уже залило все вокруг ярким светом. Наконец машина остановилась. Прошло несколько минут, прежде чем истекающий кровью профессор выбрался из нее. Одной рукой он зажимал рану, другой пытался закрыться от солнца. Таким, как сегодня, Оно еще никогда не было. Лучи его вызывали зуд на коже, проникали сквозь полузакрытые веки, свет парализовывал тело и мозг, вызывал тошноту.
— Вот так значит… — пробормотал профессор, обращаясь к самому себе-…они себя чувствуют на солнышке. Неприятно…
Он не ожидал, что ядовитая слюна вампира подействует так быстро. Впрочем, время уже ничего не значило. Ему оставалось совсем недолго. Тень деревьев уже звала прилечь и укрыться листьями и землей, но он еще мог с этим бороться.
Распахнув заднюю дверь, он с трудом вытащил увесистый чемоданчик. Для этого ему пришлось оторвать вторую руку от раны, и из нее снова хлынула кровь. Он с удивлением смотрел, какой она стала всего за два часа — уже не алая, а отвратительного светло-коричневого оттенка.
— Занятно… — прохрипел он с интересом истинного ученого.
Слава Богу, аварийная рация работала автоматически — стоило лишь нажать несколько клавиш.
Установив рацию, он снова направился к машине, в то время как небольшая, но мощная антенна выдвинулась из чемодана, чтобы в течение часа посылать в эфир сообщение о гибели поисковой группы. Затем мощный взрыв превратит рацию в небольшую груду оплавленного металла и пластмассы, по которой невозможно определить, что же это было.
Профессор извлек из багажника резиновый шланг, засунул его в бензобак, и стал поливать машину, ее салон, а затем и самого себя. Его напарник смотрел на это остекленевшими глазами. Его кровь была красной, но она уже запеклась большой лужей, в которой лежал убитый.
Профессор бросил последний взгляд на солнце, но он не доставил ему никакого удовольствия, заставив его забиться поглубже в салон. Дрожащей рукой он достал зажигалку, чувствуя как его решимость быстро испаряется. Какие-то новые чувства, незнакомые, но волнующие и прекрасные овладевали им. Но прежде чем его разум погас навсегда, рука выполнила его последнюю волю — зажигалка звонко щелкнула, высекая искру и через минуту автобус превратился в крематорий для одного человека. Правда то, что билось в салоне, тщетно пытаясь найти выход из этого маленького ада, уже не было человеком.
Шпагин устало записывал показания отца Василия. Поп был сегодня не первым. Самым заметным происшествием ночи была большая драка у ночного бара «Арлекино». Там было постоянное поле боя, но таких драк, как сегодняшняя, бывало не более двух-трех в году. Заинтересовало следователя то, что трое «быков», судя по рассказам свидетелей, были отметелены одним парнем, явно не местным. Отлично зная пострадавших, Шпагин понимал, что скорее всего они и затеяли драку, но все-таки этого парня нужно было найти. Похоже он достаточно опасен.
А тут еще этот поп.
— Хорошо, мы примем все меры к задержанию. — успокоил он посетителя. — Это ведь статья… Если что-то вспомните еще, вот мой телефон.
Ему очень захотелось взять отпуск…
Уткин не дождался Билли. Побродив по свалке в одиночестве, он вернулся домой.
— Свинья… — выругался он. — Мог бы и предупредить, что передумал. Или струсил?
Вечером, когда уже спала жара, а солнце почти закатилось за дырявые крыши старых пятиэтажек, он вышел на улицу, чтобы сходить за пивом. Путь его пролегал мимо старого кладбища, уже оказавшегося в черте города и потому закрытого. Большие старые деревья бросали густую тень на могилы, а в глубине кладбища уже было почти темно.
Уткину показалось, что из тени деревьев ему кто-то машет рукой. Он пригляделся и понял, что не ошибся. Это был Билли.
— Ну что тебе? — недовольно спросил студент, подходя к нему.
Билли был как будто не в себе. Лицо какое-то бледное, куртка в пыли. Может попал в драку?
— Я был там сегодня ночью! — проронил он, — Я видел их!
— Кого — их?
— Это секта, точно! Сатанисты!
Понимая, что пива ему сегодня, скорей всего, не попить, Уткин уселся на вросший в землю могильный камень.
— Ну и что они там делают?
— Проводят свои ритуалы! А сегодня они будут здесь, на кладбище! Я нашел место, откуда мы сможем понаблюдать за ними!
Не понимая, зачем это нужно, Уткин двинулся за панком. Они шли по тропинке, которая когда-то была хорошо протоптанной, но теперь зарастала, так как сейчас кладбище посещали только любовные парочки с извращенными наклонностями.
Вокруг было уже почти темно. Внезапно панк повернулся у Уткину.
— Я тебе не рассказал самого интересного. Они приняли меня к себе…
Студент, холодея, заметил, что у Билли тускло светятся глаза.
— Может рыбы много ел? — мелькнула глупая мысль.
— …и мне это очень понравилось!
— Быть сатанистом? Но ты же и раньше…
— Не только сатанистом… — Билли отвернул ворот своей куртки, и Уткин увидел на его шее огромную рану, как будто ему перегрызла горло собака или волк. После такого нельзя выжить…
Ноги его приросли к земле, как будто пустив корни, а в горле застрял дикий вопль. Глаза Билли все так же бледно светились. Этого просто не могло быть!
— Это не страшно. Всего только раз — и я стал таким же как они. Они разрешили мне и тебя взять… Это будет моя первая кровь! Так что, пожалуйста, не сопротивляйся…
На тропинке появилась какая-то темная фигура. Отчаянная надежда придала Уткину сил.
— Помогите! — рванулся он с места.
Фигура застыла на месте. Кажется, это был поп. Не Бог весть что, но в этой ситуации, наверное, лучшая защита.
Билли скакал за ним следом. Поп инстинктивно выхватил тяжелый крест, явно с намерением использовать его как кастет или дубинку. При его виде панк как будто взбесился. Глаза его полыхнули недобрым огнем, рот раскрылся, извергая нечеловеческий рев, и он кинулся на священника, забыв про свою жертву.
Однако тот оказался не робкого десятка. Сделав шаг навстречу панку, он с силой вогнал в его пасть свой крест. Билли завизжал, как ошпаренная кипятком собака и отскочил в сторону. Он нелепо махал руками, пытаясь избавиться от неожиданного подарка, но крест, вошел в его рот почти полностью, и теперь концы перекрестия, зацепившись за углы рта, не давали ему вывалиться.
Если бы панк схватился за крест руками, он бы легко его вынул. Но, похоже, он боялся это сделать.
Шатаясь и спотыкаясь как слепой, он сделал несколько шагов и оказался около столба местной линии электропередачи. Уткин мог бы поспорить на что угодно, что она оборвана, но тут от проводов в сторону панка протянулась голубая искрящаяся дуга. Билли моментально обратился в живой факел. Впрочем, он быстро превращался из живого в просто факел. Упав на колени, он еще несколько раз взвыл, разбрасывая вокруг себя какие-то тлеющие ошметки, и Уткин понял, что куски мяса. Наконец он рухнул рядом с какой-то могилой, превратясь в дымящуюся груду, в которой невозможно было узнать останки человека.
