Сергей Ковалев - Котт в сапогах
Окончательно запыхавшись, я все-таки доволок свою поклажу до стойла Иголки и тихо окликнул ее. Лошадь даже ухом не повела. Пришлось забраться на перекладину перед ее мордой и орать прямо в ухо:
– Иголка!
– А?! Кто? Что? Где пожар?
– А-а-а-а! Говорящая лошадь! – Только инстинктивно выпушенные когти помешали мне свалиться на пол.
– А-а-а! Говорящий кот! – сварливо передразнила меня Иголка. – Ты чего орешь? Валерьянки нализался, лохматый?
– Иезус Мария… – Я обнаружил, что стою на четвереньках, выгнув спину и вздыбив шерсть. Похоже, в случае испуга или опасности мое тело реагировало так, как предписывала ему кошачья природа. – Никогда не подозревал, что ты умеешь разговаривать.
– А ты откуда… Иезус Мария?.. – Иголка повернула голову, уставившись на меня правым глазом. Потом проделала то же самое левым. – Господин капитан?!
– Увы… – Я сел на перекладину, уныло подперев голову лапами.
– Но как… что с вами случилось, господин капитан?
– Не видишь? Меня превратили в комок шерсти на четырех лапах. К тому же непосредственно в данный момент толпа пьяных бездельников собирается меня сжечь как колдуна.
– Гм… Все это несколько неожиданно для меня, но вы – мой командир. Какие будут приказы?
– Какие тут могут быть приказы, Иголка? Мотаем отсюда. Пока они притащат инквизитора, пока решатся вышибить дверь… Надеюсь, они не сразу сообразят, что я мог пойти сюда. Так что немного времени у нас есть.
– Есть, капитан! – Иголка издала воинственное ржание, но тут же осеклась. – В каком направлении выступаем?
– Понятия не имею, – признался я. – Сейчас главное – незаметно выбраться из города. Потом найдем колдуна и заставим его вернуть мне естественный вид.
– Задача понятна! – приободрилась лошадь. – В поход, труба зовет, ландскнехты бравые – вперед!
– Тише ты! – Я с грехом пополам распутал поводья, с тоской покосился на почти новое седло. – Оседлать я тебя не смогу. Придется упряжь бросить…
– Ничего, мой капитан, – поспешила утешить меня Иголка. – Бывало и хуже. Вспомните хотя бы, как мы обороняли осажденный Дарменштосс и вы отправились в гости к жене коменданта города. Когда он неожиданно вернулся посреди ночи с заседания военного совета, нам пришлось бежать из города в чем мать родила. Я слышала, среди тех, кто осаждал город, с тех пор ходят легенды о призраке голого рейтара, напавшем в ту ночь на их лагерь под Дарменштоссом. Ваша милость произвела на противника такое тяжелое впечатление, что осаду сняли в то же утро, хи-хи-хи…
– Иезус Мария… – только и смог произнести я, устраиваясь на попоне. – Никогда бы не подумал… Ну ладно, сейчас не время предаваться воспоминаниям. Забрось этот мешок на спину и поехали. Только вскачь не пускайся, а то свалюсь.
– Есть, капитан! – Иголка осторожно выглянула из конюшни и, убедившись, что улица пуста, неспешно потрусила прочь от трактира, непатриотично напевая под нос маршевую Четвертого швейцарского. Должен признать, по части маршевых песен швейцарцы всегда имели перед нами преимущество. Зато мы им здорово всыпали в Бургундии!
Ворота мы миновали без всяких проблем – стража не высовывала носа из караулки и, судя по раздававшимся оттуда пьяным воплям и вульгарному женскому смеху, вовсю нарушала Устав караульной службы.
Отъехав на пару миль от города, я обернулся. Полная луна освещала с по-осеннему глубокого неба долину и маленький городок, приютившийся в ней. Я вспомнил, какие радужные планы лелеял еще утром, въезжая в Либерхоффе, и горько рассмеялся. Хриплое мяуканье жутковато разнеслось в ночном воздухе…
ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой повествуется о том, как благородный Конрад фон Котт повстречал грозного лесного разбойника и какой неожиданностью это закончилось для деревенского старосты
Когда-то давно Либерхоффе возник на пути из столицы королевства к его восточным границам. Вернее, наоборот – от восточных границ к столице, поскольку на востоке были только лес да горы и трудно предположить, что кому-то в Куаферштадте понадобилось бы регулярно посещать эти глухие места. Либерхоффе был последним более-менее цивилизованным городом на этом пути. Ожидая, пока мне принесут вино, я немного расспросил трактирщика о месте, в котором надеялся провести ближайшую пару лет. По его словам, проходя через Либерхоффе, за городом главная дорога распадалась на несколько малых, ведущих в соседние деревеньки. А уж из них можно было только вернуться обратно – дальше начинались непроходимые леса, упирающиеся в подножие гор. Я понадеялся, что фокусник тоже в курсе этой географической особенности и удирать будет по основной дороге. Однако, отъехав от города уже на довольно приличное расстояние, мы с Иголкой так и не догнали зловредную парочку. А ведь не так уж и долго провалялся я без сознания… Получается, либо колдун и его помощница раздобыли каким-то образом лошадей, либо, вопреки моим расчетам, все-таки отправились в другую сторону. Первый вариант казался мне сомнительным – колдун не производил впечатления человека, у которого хватит денег на покупку лошадей… Тут я осадил себя – колдун, кроме того, не производил впечатления колдуна, однако даже его помощнице достало умения заколдовать меня. Вполне возможно, они только прикидывались нищими ради каких-то своих зловещих колдунских планов… или колдовских? А, неважно!
Действительно важным на данный момент являлось то, что я стоял перед выбором – ехать дальше на запад, в сторону столицы, или вернуться, объехать стороной Либерхоффе и искать колдуна по окрестным деревенькам… По здравом размышлении, он вполне мог выбрать этот путь! Я ведь могу обследовать их лишь по очереди, а значит, проклятые чернокнижники имеют все шансы улизнуть. Эти соображения показались мне вполне резонными, и я послал Иголку в объезд крепостных стен. На выезде из восточных ворот города действительно обнаружилась торная дорога, через пару миль разделившаяся на две поменьше. Иголка остановилась на перепутье и вопросительно взглянула на меня.
– Не смотри на меня так, я понятия не имею, какую из них выбрать. Вот если бы колдун превратил меня в пса!..
– Попробуйте, командир! У котов тоже острый нюх, а беглецы проходили здесь недавно. Я бы и сама, только ведь не знаю, как они пахнут.
Я спрыгнул на землю и втянул прохладный ночной воздух… Да, пожалуй. Запахи не усилились, но их стало явно больше, появилось множество оттенков… Я молча махнул лапой в сторону левой дороги и запрыгнул на спину лошади.
– Вот видите, капитан! А вы мне не верили, – с торжествующей укоризной в голосе произнесла Иголка. – Ну теперь-то им от нас не уйти.
– Угу, – буркнул я под нос и несколько раз подряд чихнул, пытаясь избавиться от навязчивых ароматов. Вот ведь удивительно – пока мне было неизвестно о волшебно изменившемся чутье, я ничего особенного и не замечал. Но стоило лишь раз обратить на запахи внимание, как от них не стало спасения. Дорога пахла пылью. Пылью же пахли и окружающие дорогу травы и кусты, что не мешало им одновременно иметь и собственные сильные запахи дерева и зелени. При том – разной зелени, каждая травка источала собственный яркий оттенок. Ветерок доносил из лугов невообразимую смесь травяных запахов, а высящийся неподалеку Либерхоффе разбавлял все это великолепие гнусными миазмами горящего торфа и помоев.
Но сильнее всего, конечно, пахло лошадью…
– Нет, хорошо все-таки, что вас превратили в кота! – продолжала разглагольствовать Иголка. – Коты иногда спят у нас на спинах, зрелище, конечно, забавное, но ничего из ряда вон выходящего. А вот собака верхом на лошади – зрелище ну уж совсем неуместное. Хотя, конечно, чутье у собак куда лучше… О!
Дорога перед нами опять раздваивалась. Иголка выжидающе посмотрела на меня.
– Поворачивай… мм… снова налево.
– Капитан, но вы даже не принюхались!
– Нет смысла, Иголка. Я понятия не имею, как пахнут волшебник или его спутница. Я ведь встречался с ними только в человеческом обличье.
– А куда же мы едем тогда?!
– В самую левую из деревень. Если нам не повезет, отправимся в следующую. И так далее, пока не поймаем этого чертова колдуна.
– Тоже неплохой план! – Оптимизм Иголки показался мне несколько натянутым.
Дорога впереди вилась-вилась, да и нырнула в лес. Иголка остановилась на самой опушке.
– Ну чего стоим, кого ждем? – Я с неудовольствием сообразил, что шпор на мне нет и неизвестно, когда еще будут. – Поехали! Пешком они не могли далеко уйти, мы вот-вот их настигнем!
– Но там темно, капитан! Я даже не вижу, куда поставить копыто!
– Не выдумывай, все прекрасно видно! Ах да… понятно… – оборвал я сам себя, сообразив, что мягкий сумрак, совершенно не скрывающий деталей, существует только для моих новых – кошачьих – глаз. – Извини, сестренка, не сообразил. Придется нам встать на ночлег. Только давай немного зайдем в глубь леса, а то уж больно мы на виду.
