Терри Пратчетт - Зимних Дел Мастер
Она достала коробку с красками и пару листов драгоценной бумаги и попробовала изобразить, что видела вокруг себя. Вот еще один вид магии. Перенесите на бумагу свет и тени в том порядке, в котором их оставляет любой предмет, и вы получите сам предмет. До сих пор ей доводилось рисовать лишь цветными мелками. Краски были намного лучше.
День был хороший. День был как раз по ней. Она чувствовала, как возвращаются, как проявляют себя спрятавшиеся до поры до времени частицы ее самой. Завтра настанут будни, завтра на ферму придут нервничающие люди, чтобы просить ведьму о помощи. Когда боль слишком сильна, никого не волнует, что в последний раз он видел ведьму двух лет отроду в одной нательной рубашонке.
Завтра… может быть что угодно. Но сегодня зимний день был полон красок.
Глава двеннадцатая. Щука
По плоскогорью распространялись странные слухи. Говорили о лодке старика, что жил в хижине у реки сразу за водопадом. Говорили, что весла в лодке задвигались сами по себе и она уплыла прочь с такой скоростью, что аж выскакивала из воды, как стрекоза, но в ней никого не было. Позже ее нашли привязанной к берегу около Двурубах, там, где вдоль реки проходит почтовый тракт. Затем карета ночной почты, стоящая перед постоялым двором, уехала без кучера, оставив позади всю почту. Кучер одолжил коня и бросился в погоню. Он нашел карету перед самым Мелом, все дверцы были распахнуты и одной лошади не доставало.
Через пару дней лошадь вернул хорошо одетый юноша, который сказал, что нашел ее одиноко бродящую. Удивительно, но она была накормлена и ухожена.
* * *Замковые стены были толстыми-претолстыми, и лучше про них не скажешь. Ночью в замке стражи не было, потому что они запирали вход в восемь часов и расходились по домам. Пост принимал Старина Роббинс, служивший когда-то стражником, а сейчас ставший ночным сторожом. Но все знали, что часов в девять он засыпал перед камином. У него была старая труба, в которую он должен был трубить в случае нападения, но никто не был уверен, что он и впрямь затрубит.
Роланд спал в Цапельной Башне, потому что в нее вела длинная лестница, по которой его тетушки карабкаться не любили. Стены в Башне тоже были очень-преочень толстыми, что было только к лучшему, поскольку часиков в 11 ему в ухо кто-то оглушительно затрубил.
Он вскочил с кровати, запутался в пуховом одеяле, подскользнулся на коврике, покрывающем ледяной каменный пол, ударился головой о буфет и с третьей отчаянной попытки умудрился зажечь свечу.
На маленьком столике около кровати лежали здоровенные кузнечные мехи, присоединенных к трубе Старины Роббинса. В комнате никого не было, только тени.
— У меня есть меч, — сказал он. — И я умею с ним обращаться!
— Ах, ты и так помер, — раздался голос из под потолка. — Почикан на шматочки у ся в лежанке, пока ты дрых, расхрапывая, как боров. Энто шутка. Никто из нас те вреда не причинит. — В темноте между стропилами послышался торопливый шепот и затем голос продолжил: — Мальца поправка, почти все из нас те вреда не причинят. И не переживай из-за Велича Яна, ему вообще никто шибко не нравится.
— Кто ты?
— Айе, вот ты опять все не так уразумел, — разговорчиво продолжал голос. — Я тута наверху, тяжело вооруженный, вишь ли, а ты тама внизу в ночнушке, как на ладони, и ты таки полагаешь, что могешь вопросы задавать. Ну да ладно, так те ведомо, как на мечах биться?
— Да!
— Значит ты пойдешь биться с монстряками ради спасения великучи карги? Пойдешь?
— Великучей карги?
— Энто Тиффани для тя.
— Ты про Тиффани Болит? Что с ней случилось?
— Так пойдешь, коли ей нужда будет?
— Да! Конечно! Кто ты такой?
— И ты мечом, значит, владеешь?
— Я прочел Руководство по Фехтованию от корки до корки!
Спустя несколько секунд голос из потолочных теней произнес:
— Ага, кажись я узрил слабо место в нашем плане…
* * *Оружейная замка находилась напротив внутреннего двора. Особыми богатствами она не располагала — там были рыцарские латы, собранные из плохо стыкующихся частей, несколько штук мечей, боевой топор, который никто не мог поднять, и кольчуга, на которую, судя по всему, напала исключительно прожорливая моль. Там также были установлены деревянные манекены на больших пружинах для отработки ударов. Фиглы наблюдали за Роландом, с большим энтузиазмом атакующего один из них.
— Ах ты, пропасть, — уныло сказал Величий Ян, глядя как Роланд прыгает вокруг манекена. — Ежели ему ничего, окромя деревяшки, что удар отражать не станет, не встретится, то мабуть он справится.
— Он старается, — Роб Всякоргаб показал на Роланда, упершегося ногой в манекен, чтобы вытащить из него меч.
— Ох, айе, — мрачно взглянул Величий Ян.
— Но ты должон признать, движения у него справные, — сказал Роб.
Наконец Роланду удалось вытащить меч из манекена, который качнувшись назад на своей древней пружине, дал ему по голове.
Роланд, слегка щурясь, поглядел вниз на фиглов. Он помнил их с тех времен, когда его украла Кроролева Эльфов. Никому, кто встречался с Нак Мак фиглами, не удается их забыть, как бы он ни старался. Но воспоминания были расплывчатыми. Большую часть времени он ничего не соображал либо был без сознания, и ему встретилось столько всего странного, что не поймешь, где настоящее, а где нет.
Сейчас ему стало ясно: фиглы были настоящими. Да и кто смог их бы выдумать? Ну допустим, один из них был сыром, который гулял сам по себе, но кто из нас совершенен?
— Что я должен сделать, мистер Всякограб? — спросил он.
Эта часть беседы смущала Роба Всякограба. Такие слова, как «Подмирье», могли дать людям ложные идеи.
— Ты должон спасти… леди, — ответил он. — Не великучу каргу, нет. Другую… леди. Мы тя сведем до места, где она проживает. Это что-то вроде… подземелья. Она тама… вроде как спит. И все, что от тя требуется, вывести ее на поверхность, как бы так.
— О, ты хочешь сказать, вывести, как Орфео, спасший Эвнифонию из Подмирья? — спросил Роланд.
Роб Всякограб лишь вытаращил глаза.
— Это эфебский миф, — продолжал Роланд. — Считается, что он о любви, но на самом деле, это метафора прихода лета. У этой истории есть много версий.
Фиглы по-прежнему таращились на него. У них были очень удручающие взгляды. Фиглы в этом отношении превосходят даже кур.[9]
— Метафора - это такая ложь, помогающая людям правду уразуметь, — пояснил Билли Подбородище, но это мало помогло.
— Он освободил ее, играя прекрасную музыку, — добавил Роланд. — Он был то ли с арфой, то ли с лютней.
— А, это нам прекрасно подходит, — сказал Вулли Валенок. — Мы можем так люто наарфить…
— Это музыкальные инструменты, — сказал Билли Подбородище. Он поглядел на Роланда. — Играете на каком-нибудь, мистер?
— У моих тетушек есть пианино, — с сомнением ответил Роланд. — Но если с ним что-нибудь случится, мне здорово влетит. Они все стены в замке разнесут.
— Тогда остаются мечи, — неохотно согласился Роб Всякограб. — Ты когда-нить с живым противником сражался, мистер?
— Нет. Я хотел попрактиковаться со стражниками, но тетушки им запретили.
— Но ты меч-то раньше применял в деле?
Роланд был смущен.
— Не то, чтобы недавно. Не то, чтобы применял. Э… в общем, нет. Мои тетушки говорят…
— Так как же ты тогда тренировался? — в ужасе спросил Роб.
— У меня в комнате стоит большое зеркало, знаете, и я могу тренироваться… правда могу… — начал было Роланд и остановился, заметив выражения лиц фиглов. — Извините, — добавил он. — Наверное, я не тот, кто вам нужен…
— Ох, я бы не стал так молвить, — устало произнес Роб Всякограб. — Согласно карге из карг, ты как раз наш парнишка. Те только надо с кем-нить потренироваться…
Величий Ян, всегда исполненный подозрений, посмотрел на своего брата и проследил за его взглядом на обветшалые рыцарские латы.
— О, айе? — взревел он. — Да провались оно все пропадом, не собираюсь я быть коленкой!
* * *Следующий день был тоже хорошим днем, вплоть до того момента, когда он превратился в сплошной кошмар.
Тиффани поднялась рано и разожгла камин. Когда ее мать спустилась в кухню, она очень старательно скребла полы.
— Э… Разве ты не можешь убрать все магией? — спросила мать, которая никак не могла понять, в чем заключается суть ведовства.
— Нет, мам, я не могу, — ответила Тиффани, не отрываясь от своего занятия.
— Но ты ведь можешь помахать рукой и заставить всю грязь улететь?
— Беда в том, что магии не объяснить, что такое грязь, — сказала Тиффани, оттирая пятно. — Я слышала, что одна ведьма в Эскроу ошиблась и в результате лишилась пола, сандалий и чуть не осталась без пальца на ноге.
Миссис Болит сдалась.
