Терри Пратчетт - Стража! Стража!
Советники однако были не в состоянии уделить всему этому достаточно внимания, ибо все смотрели на висевшее над головами.
Он выглядел как самая большая плохо скрученная сигара во вселенной, если только самая большая плохо скрученная сигара во вселенной имела привычку висеть вверх ногами.
Можно было различить два когтя, вцепившихся в темные стропила.
На полпути между грудой золота и дверью был накрыт маленький столик. Без особого удивления советники заметили, что отсутствовало древнее столовое серебро. Там были китайские тарелки, а ножи выглядели так, как-будто их совсем недавно выстрогали из дерева. Обычный занял место во главе стола и кивнул слугам.
— Прошу занимать места, джентльмены. — сказал он. Простите, что вещи немного… разнокалиберные, но король надеется, что вы с этим смиритесь, пока дела смогут быть организованы должным образом.
— Э-э. — сказал глава торговцев. — Король. — повторил Обычный. Его голос звучал как у человека, находящегося в шаге от безумия.
— Ах. Король. Хорошо. — сказал торговец. Со своего места он имел прекрасную возможность лицезреть висящее чудовище. На миг почудилось какое-то движение, трепетание огромных складок, укрывавших его. — Долгих ему лет, говорю я. — быстро добавил он.
Первым блюдом был суп с клецками. Обычный не съел ни крошки. Прочие гости ели в наводящей ужас тишине, прерываемой только глухими ударами дерева о фарфор.
— Существуют определенные положения в указе, на которые король хотел бы получить ваше согласие. — наконец сказал Обычный. — Чистая формальность, разумеется, прошу прощения, что побеспокоил вас из-за подобного пустяка.
Большая ватага казалось колышется на ветру.
— Не беспокойтесь об этом. — проскрипел глава воров. — Король любезно настаивает, чтобы стало известно. сказал Обычный. — что он будет рад принять по поводу коронации подарки от населения на свободе. Разумеется, ничего особенного. Просто драгоценные металлы или камни, которые у них могут иметься и без которых легко обойтись. Тем не менее, я вынужден настаивать, что это отнюдь не означает обязательности и принуждения. Подобная щедрость, которую он с уверенностью ожидает, должна быть совершенно добровольным актом.
Глава убийц с печалью взглянул на кольца, украшавшие его пальцы, и вздохнул. Глава торговцев, совершенно покорно, был готов снять с шеи позолоченную цепь, символ его власти.
— Зачем, джентльмены! — сказал Обычный. — Это полная неожиданность!
— Гм-м. — сказал Верховный Канцлер Невиданного Университета. — Вы будете… то есть, я уверен, что король отдает отчет в том, что Университет, традиционно, освобожден от городских сборов и налогов…
Он подавил зевок. Волшебники провели всю ночь, направляя свои лучшие чары против дракона. Туман, как боксерская груша, выдержал все..
— Мой дорогой, это же совсем не сбор. — запротестовал Обычный. — Надеюсь, что ничего из сказанного мною не приведет вас к мысли о чем-либо подобном. Ах, нет! Нет. Любая дань, как я сказал, должна быть добровольной. Надеюсь, что это совершенно ясно.
— Как кристалл. — сказал глава убийц, глядя на старого волшебника. — А эти совершенно добровольные подношения, которые мы должны совершить, они пойдут…
— В груду. — сказал Обычный.
— Ах.
— Уверен, что люди проявят неслыханную щедрость, в случае если они полностью поймут ситуацию. — сказал глава торговцев. — Уверен, что король поймет, что здесь лишь малая толика золота Анк-Морпорка?
— Прекрасная точка зрения. — сказал Обычный. — Однако, король настаивает на проведении энергичной и динамичной внешней политики, которая должна исправить положение дел.
— Ах. — сказали советники хором, в этот раз с большим энтузиазмом.
— Например. — продолжал Обычный. — король ощущает, что наши законные интересы в Квирме, Сто Лят, Псевдополисе, Цорте за последние столетия серьезно скомпрометированы.
Это должно быть незамедлительно исправлено и, смею вас уверить, что богатства положительно потекут в город из этих стран, искренне желающих наслаждаться королевским покровительством.
Глава убийц поглядел на груду золота. У него в голове созрела вполне определенная мысль, где все это сокровище могло бы отыскать свой конец. Вам стоит восхищаться способом, как драконы узнали, как выманивать деньги. Это было практически как у людей.
— Ах. — сказал он.
— Разумеется, если позднее появятся другие приобретения земли, собственности и прочего, то король желает, чтобы всем было полностью понятно, что верные Тайные Советники будут вознаграждены по-королевски.
— А, э-э. — сказал глава убийц, который начинал понимать, что ухватил достаточно хорошо самую суть природы мыслительных процессов короля. — несомненно, э-э…
— Тайные Советники. — сказал Обычный.
— Несомненно, они будут откликаться с еще большей щедростью в вопросах, например, сокровища?
— Уверен, что подобные рассуждения не приходят в голову королю. — сказал Обычный. — но подмечено весьма правильно.
— Я подумал, что так могло бы быть.
Следующим блюдом была жирная свинина, бобы и картофель в тесте. Еще более, как они смогли заметить, жирная, как на убой, пища.
Обычный выпил стакан воды.
— Что переносит нас к следующему деликатному вопросу, который, как я уверен, много путешествовавшие, широко мыслящие джентльмены, вроде вас, воспримут без малейшего труда. — сказал он. Рука, сжимавшая стакан, начала дрожать.
— Надеюсь, что это будет также воспринято большинством населения, в особенности если король будет несомненно готов пожертвовать столь многим для благополучия и защиты города. Например, уверен, что люди будут почивать в своих постелях более спокойно, зная, что др… король неутомимо защищает их от обид. Тут однако могут быть нелепые древние… предрассудки… которые будут искоренены непрестанным трудом… при участии всех людей доброй воли.
Он замолк, бросив на них взгляд. Глава убийц позднее рассказывал, что ему доводилось глядеть в глаза многим людям, которые, явно, были близки к смерти, но он никогда не заглядывал в глаза, так ясно и безошибочно смотревшие в ответ на него из глубин Преисподней. Он надеялся, что ему никогда, как он сказал, в любом случае не придется глядеть в подобные глаза еще раз.
— Я перехожу. — сказал Обычный, каждое слово медленно всплывало на поверхность, как пузыри в сыпучем песке. — к вопросу… королевской… диеты.
Настала ужасающая тишина. Они слышали легкий шорох крыльев позади них, а тени в углах сгустились и стали ближе.
— Диета. — сказал глава воров осипшим голосом.
— Да. — сказал Обычный. Умильность читалась на его лице. Голос, от большой натуги, сильно скрипел. Глава убийц когда-то слышал слово «разинутый» и хотел знать, когда его правильно употреблять для описания чьего-либо выражения лица, но сейчас он это узнал. Именно такое выражение приобрело лицо Обычного, являвшее собой ужасающе разинутую ухмылку человека, пытающегося не слышать слов, которые произносит его собственный рот.
— Мы, э-э, мы думали. — сказал глава убийц, очень осторожно. — что др… король должен заняться устройством своих дел в течение ближайших недель.
— Ах, но плохая пища, понимаете. Плохая пища. Бродячие животные и тому подобное. — сказал Обычный, упираясь взглядом в крышку стола. — Очевидно, в случае с королем, подобный подручный корм не может быть более приемлем.
Тишина нарастала и стала почти осязаемой. Советники с трудом обдумывали, в особенности блюдо, которое они только что съели. Появление огромного торта с большим количеством крема только помогло им сосредочиться.
— Э-э. — сказал глава торговцев. — сколь часто бывает король голоден?
— Все время. — сказал Обычный. — но кушает один раз в месяц. На самом деле это церемониальное событие.
— Разумеется. — сказал глава торговцев. — Вполне может быть.
— А, э-э. — сказал глава убийц. — когда последний раз король, э-э, кушал?
— Простите, что говорю, но он не может нормально питаться с тех пор, как явился сюда.
— Ах.
— Вы должны понять. — сказал Обычный, отчаянно возившийся со своим деревянным ножом. — что простые грабители, подобно обычным убийцам…
— Простите мне… — начал глава убийц.
— Я имею в виду, обычный душегубец… здесь нет, , , удовлетворения. Истинный смысл королевского кормления заключатся в том, что он должен быть… актом единения между королем и подданными. Возможно это просто жизненная аллегория. Укрепление тесных связей между короной и сообществом.
— Обусловленная природа трапезы… — начал глава воров, потрясенный собственными словами. — Мы будем говорить о юных девах?
— Чистые предрассудки. — сказал Обычный. — Как вы понимаете, он бессмертен. Более важно, разумеется, семейное положение. И общественный класс. Я верю, что-то можно сделать со смрадом. — Он склонился к ним, в его голосе зазвучала скрытая боль и настойчивость и, как заметили они, впервые он обрел свое истинное звучание. — Пожалуйста, задумайтесь на этим! — прошипел он. — Только одну в месяц!
