Терри Пратчетт - Бац!
Железная дверь в дальнем конце загона светилась от жара вокруг черного силуэта дварфа. Перед ней стояла пара железных ботинок в лужице расплавленного песка, остывающих от температуры белого каления.
Металл потрескивал.
Леди Сибил вытянула руку в толстой перчатке, потрогала след, оставленный горящей нефтью на ее кожаном фартуке и сняла свой шлем. Он со стуком упал на песок.
— О, Сэм… — тихо сказала она.
— Как ты? С Сэмми все в порядке. Нам надо выбираться отсюда!
— О, Сэм…
— Сибил, забери его! — медленно и четко, стараясь пробиться сквозь шок, проговорил Ваймс. — Дварф мог быть не один!
Леди Сибил сфокусировала свой взгляд.
— Дай мне его, — приказала она — А ты возьми Раджу!
Ваймс посмотрел в указанном направлении. Молодой дракон с болтающимися ушами и чуть немного деланным выражением хорошего настроения, моргнул. Это была порода Золотой Вутер, дракон с таким сильным пламенем, что грабители даже применяли его для вырезания замков банковского сейфа.
Ваймс с осторожностью поднял его.
— Накорми его углем! — скомандовала Сибил.
Это у нее в крови, сказал себе Ваймс, вкладывая антрацит в жаждущую глотку Раджи. Женщины в роду Сибил героически прикрывали спины своих мужей в осажденных посольствах на краю земли; производили на свет потомство, сидя на верблюдах или в тени отдыхающего слона; угощали друг друга шоколадом, пока тролли разрушали здание или просто сидели дома и ухаживали за теми немногочисленными сыновьями и мужьями, кому удалось вернуться домой с бесконечных войнушек. В результате появилась разновидность женщин, которые превращались в кремень под зовом долга.
Раджа срыгнул и Ваймс вздрогнул.
— Это был дварф, да? — спросила Сибил, укачивая Сэмми. — Один из тех, забурившихся?
— Да.
— Почему они пытались убить меня?
Если вас пытаются убить, значит вы близки к тому, чтобы узнать истину. Ваймс жил по этому правилу. Но что они хотели… Даже такой безжалостный убийца, как Хризопраз, не стал бы пытаться делать подобное. Это было безумие… Они будут гореть. Они будут гореть.
— Они испугались, что я кое-что найду, — ответил Ваймс. — Думаю, что дела их пошли прахом и они решили остановить меня.
Неужели они настолько глупы? Мертвая жена, мертвый ребенок? Могли ли они подумать, что это хоть на миг остановит меня? Когда я их схвачу, а я это сделаю, то надеюсь будет кому сдерживать меня. Они сгорят за свои дела.
— Ох, Сэм… — пробормотала Сибил, на миг теряя маску хладнокровия.
— Прости меня, я не ожидал такого, — сказал Ваймс. Он отпустил дракона и заботливо, почти благоговейно поддержал ее. Ярость была так велика, что он чувствовал, что способен выпустить шипы или защелкать надкрыльями.
Голова заболела снова, как будто над глазами пригвоздили кусок свинца.
— Что же случилось со всем этим, ну знаешь, хэй-хо, хэй-хо и жалостью к заблудившимся сироткам в лесу, Сэм? — прошептала Сибил.
— Виликинс в доме, — ответил он, — вместе с Чистюлей.
— Так пойдем и найдем их, — сказала Сибил, улыбаясь несколько отстраненно. — Хотела бы я, чтобы ты не брал работу на дом, Сэм.
— На этот раз она сама последовала за мной, — мрачно ответил Ваймс. — но я намереваюсь покончить с этим, уж поверь.
Он буду го… Нет! Их буду гнать до самого логова и вытащат наружу, чтобы представить перед лицом правосудия. Если только (о, ради бога!) они не станут сопротивляться аресту…
Чистюля стояла в холле рядом с Виликинсом. Она неуверенно держала в руках трофейный клатчианский меч. Вооружение дворецкого пополнилось парой тесаков для мяса, которыми он поигрывал с устрашающей опытностью.
— Боги мои! Да вы весь в крови! — воскликнула Сибил.
— Да, ваша Милость, — вежливо ответил Виликинс. — Для вашего спокойствия могу сказать, что кровь, на самом деле, не моя.
— В питомнике был дварф, — сказал Ваймс. — Никаких признаков других дварфов?
— Нет, сэр. У тех, кто проник в подвал, был с собой аппарат для изрыгания огня, сэр.
— У дварфа в питомнике тоже, — ответил Ваймс, прибавив: — что, впрочем, не пошло ему на пользу.
— В самом деле, сэр? Я ознакомился с методами использования аппарата, сэр, и проверил, правильно ли я все понял, направив огонь в туннель, из которого они прибыли, и удерживая его, пока горючая жидкость вся не выгорела. Исключительно на тот случай, если там еще кто был. И, как я подозреваю, это и послужило причиной того, что кустарник возле дома номер 5 загорелся.
Ваймсу не довелось встретиться с Виликинсом в молодости. У Шумных Парней с Кокбильской было соглашение с Поддельносамогонной улицей, позволяющее им не отвлекаться на фланги, полностью концентрируясь на борьбе с бандой Мертвой Мартышки со Свинарного Холма. И он был рад, что ему не пришлось схватиться с юным Виликинсом.
— Должно быть они вылезли за воздухом в том месте, — сказал он, — Джефферсоны в отпуске.
— Что же, назвался груздем — полезай в кузов, — глубокомысленно заявила Сибил. — И что теперь, Сэм?
— Мы проведем ночь в Псевдополис Ярде, — ответил Ваймс. — Не спорь.
— Овнецы никогда ни от чего не убегали, — заявила Сибил.
— Ваймсы всегда удирали так, что пятки сверкали, — парировал Ваймс, слишком дипломатичный, чтобы упомянуть о вышеупомянутых Овнецах, возвращающихся домой в виде отдельных частей. — И это означает, что ты будешь драться там, где ты этого хочешь. Мы возьмем карету и все вместе отправимся в Ярд. Когда мы будем на месте, я пошлю людей за нашими вещами. Это всего лишь на одну ночь, понятно?
— Каковы ваши пожелания по поводу гостей, сэр? — спросил Виликинс, кидая косой взгляд на леди Сибил. — Боюсь, что один из них умер. Если вы помните, я должно быть проткнул его ножом, бывшим у меня в руках, потому что я раскалывал лед для кухни, — добавил Виликинс с бесстрастным видом.
— Помести его на крышу кареты, — сказал Ваймс.
— Второй также оказался мертвым, сэр. Могу поклясться, что с ним все было в порядке, когда я связывал его, потому что он проклинал меня на своем наречии.
— Не слишком ли сильно ты его ударил? — спросил было Ваймс, но отступил. Если Виликинс хотел его убить, то не стал бы брать его в плен. Каким сюрпризом оказалось вломиться в подвал и встретить кого-то, вроде Виликинса. Ну да ладно. К черту все это.
— Просто… мертв? — спросил он.
— Да, сэр. У дварфов слюна обычно зеленая?
— Чего?
— У него рот зеленый. Это может быть уликой.
— Хорошо, положи и этого на крышу кареты. Поехали?
Ваймсу пришлось настоять, чтобы Сибил ехала внутри. Обычно она делала все по-своему, и он с радостью позволял ей это, но, по невысказанному соглашению, если он настаивал по-настоящему, она подчинялась. Так было принято у женатых пар.
Ваймс сидел за Виликинсом и притормозил его на холме, где продавали вечерний выпуск Таймс, еще сырой от пресса. На первой странице был снимок толпы дварфов. Они взламывали одну из больших металлических круглых дверей шахты, выбитую из петель. В центре группы, обхватив края косяка, со вздувшимися мускулами, стоял капитан Моркоу. Его обнаженный торс блестел.
Ваймс счастливо хмыкнул, сложил газету и зажег сигару.
Дрожание ног стало менее заметным, огонь неистовой ярости успокоился, но все еще теплился.
— Свободная пресса, Виликинс. Против нее не попрешь, — сказал он.
— Я часто слышал, как высоко вы о них отзывались, сэр, — ответил Виликинс.
* * *Существо скользило по дождливым улицам. Опять его сбили с толку! Оно почти проникло внутрь, оно знало это! Оно было услышано! Но каждый раз, когда оно пыталось следовать словам, его отбрасывало прочь. Засовы преграждали его путь. Открытые двери закрывались сами по себе при его приближении. И что это все? Какой-то жалкий вояка! Да за это время берсеркеры уже наполовину изгрызали свои щиты!
Однако, не это было его главной проблемой. За ним наблюдали. Никогда еще такого не случалось с ним ранее.
* * *Толпа дварфов бесцельно бродила во дворе Ярда. Они не казались воинственными, точнее не более воинственными, чем представители расы, имеющей обычай носить тяжелые шлемы, кольчуги, железные ботинки и топоры, но они казались растерянными и не понимающими, что же они здесь делают.
Ваймс направил Виликинса в проезд для карет и передал тела нападавших Игорю, который был экспертом по части трупов с зелеными ртами.
Сибил, Чистюлю и Сэмми отвели в свободный кабинет. Вот интересно, думал Ваймс, наблюдая за Шельмой и группкой полицейских дварфов, суетящихся вокруг ребенка: даже сейчас — особенно сейчас, принимая во внимание оказываемое давление, чтобы все вернулось к старым обычаям — он не был уверен, сколько женщин-полицейских служило у него. Только очень храбрая женщина-дварф могла открыто объявить свой пол в обществе, в котором даже ношение пристойного кольчужного платья до пола вместо штанов ставило тебя по моральным меркам ниже Смуглянки и ее трудолюбивых соратниц из клуба Розовая Кошечка. Но внесите в комнату агукающего ребенка и вы моментально заметите их, несмотря на все их зловещие железяки и такие густые бороды, что в них могла заблудиться крыса.
