Кир Булычев - Господа гуслярцы
– Как? Как вы нашли?
– Все просто, Христофорыч, – отозвался оказавшийся рядом Корнелий Удалов. – Эти голубки меня разбудили...
– Мы с Аркашей беседовали о палеонтологии, – вмешалась Марина. – А когда он меня домой провожал, то увидели, что вы с товарищем Лебедянским на машине в лес поехали, а за вами черного вида джип промчался и в нем известный бандит нашего города...
– Благодетель, – иронически пояснил Удалов.
– Мы – к Корнелию Ивановичу. Корнелий Иванович – пешком в лес.
– Мы пробег совершили, – сказал Удалов. – Для моего пенсионного возраста нечто невероятное! До сих пор отдышаться не могу.
– А навстречу нам джип катит...
– Когда подбежали к пещере, видим, что машина Лебедянского пустая. И это бы еще ничего, но входа в пещеру нет! Вход в пещеру завален. И никаких сомнений – дело рук Вениамина, – закончила Марина.
– Повторите! – послышался слабый голос.
Все обернулись. Анатолий Борисович приподнялся на локте, и глаза его отчаянно сверкали.
– Повторите! – взмолился он. – Вы уверены, что не клевещете на предпринимателя, основателя благотворительного фонда помощи детям матерей-одиночек?
– Что видели, о том и говорим, – грубо сказал Удалов.
– Подлец! – прошептал Толик и лег на пол, чтобы умереть. Жить ему больше не хотелось. Вернее, хотелось бы, придумай он достойную месть дяде Вене. Но пока ничего не придумывалось.
– Мы потыркались со стороны входа, – сказал Аркадий, – но безрезультатно. Здесь без трех бульдозеров ничего не сделаешь. И тогда Корнелий Иванович сообразил, что в этом холме есть другие пещеры.
– То есть другие динозавры, – пояснила Марина.
– Я их повел в соседнюю пещеру, которую с детства помню, – пояснил Удалов.
– Очень интересно, – сказал Минц. – И там тоже помпейский динозавр?
– Без сомнения, – ответил Удалов. – Рассказывать дальше?
– Конечно!
– Мы сообразили, что стенку между пещерами нам никогда не прошибить. Что делать будешь? В город бежать за ломами? А что, если вы за это время задохнетесь?
– Мы были к этому близки, – признался Минц.
– И тут мы слышим – народ шагает, – сказала Марина.
– Притом многочисленный и хорошо снабженный для раскопок.
Народ, о котором шла речь, между тем начал собираться в дорогу. Люди, спасшие Минца, подходили к нему по очереди, жали руку, желали здоровья и счастья в работе и личной жизни.
– Ну, мы пошли, – говорили они, – работа не ждет. Человек должен сам ковать свое счастье.
Один за другим люди потянулись к дырке в стене и исчезли в темноте.
– Кто же они? – спросил Минц.
– Кладоискатели, – ответил Удалов. – Отсюда километрах в десяти проходит симпозиум кладоискателей. Со всей России съехались.
– Но почему у нас? – удивился Минц.
– С каждой находки – поступление в городскую казну, – раздался голос Лебедянского. – У нас здесь открытая кладоискательская зона. Привлекаем капитал.
– Но их-то что влечет?
– Ох, Лев Христофорыч, – вздохнул Удалов. – Забыл, что ли, про разбойника Крутояра, который зарыл под обрывом реки Гусь у Гавриловой заимки по-над Ксенькиным омутом свой сундук с драгоценностями во второй половине восемнадцатого века?
– Но это же легенда!
– Для кого легенда, а для других – трезвая реальность, – ответил Удалов. – Не читал ты в газете «Гуслярский триколор» о находке по-над Ксенькиным омутом кольца со смарагдом? Крупнейшие специалисты исследовали кольцо и постановили, что оно принадлежало поэту Гавриле Державину, которого крутояровцы ограбили в мае 1768 года, оставив ему только шапку, чтобы не застудил своего главного дарования.
– Нам повезло, что мы столкнулись с кладоискателями в лесу, – добавила Марина. – К счастью, на симпозиуме будут проходить практические занятия, и каждый, кто прибыл сюда, нес ледоруб или кирку. Так что спасли вас в мгновение ока.
Аркадий помог подняться Лебедянскому, который чувствовал себя слабым и подавленным.
Минц в последний раз кинул взгляд на пещеру, придавленную рухнувшим потолком...
– Десять негритят пошли купаться в море, один из них утоп, – пробормотал профессор.
В следующей пещере Минц остановился и стал с помощью воображения представлять себе, каким же был динозавр, испарившийся здесь пятьдесят миллионов лет назад.
Он оказался крупнее предыдущего, на спине у него был гребень – можно было угадать это по щелям, протянувшимся вереницей на потолке.
– Наверное, стегозавр, – предположил Минц. – Надо нам будет сегодня же обследовать все пещеры холма и снять его план. Как вы думаете, Анатолий Борисович, вы сможете выделить нам для этого специалистов?
– Если буду жив, – ответил мэр.
И с ним никто не стал спорить, потому что вспомнили об опасности, поджидающей всех в городе.
Потом Минц произнес:
– И все-таки интересы науки должны стоять на первом месте.
Вскоре они выбрались наружу. Минц зажмурился от света, показавшегося ему ослепительным. Лебедянский вообще потерял равновесие и чуть было не рухнул на землю.
Потом они побрели к дороге.
Но далеко уйти не смогли.
Посреди тропинки, опираясь на алюминиевые палки, стоял ветхий горбатый старик в сильных очках.
– Э... – произнес он, – молодые люди... вы не скажете, как можно пройти к динозаврам?
– Академик Буерак! – воскликнул Минц. – Какими судьбами?
Пришлось возвратиться в пещеру, потому что стыдно было сказаться усталыми, когда древний старец добрался до Гусляра, чтобы ознакомиться с открытием.
С неожиданной резвостью старик-палеонтолог полез по пещерам. Даже при слабом свете фонаря, даже в очках в шестнадцать диоптрий он умудрился сделать несколько важных открытий касательно шерсти, пластин, когтей и даже зубов помпейской породы ящеров.
В город он идти не хотел – предпочел ночевать в пещере, чтобы не отвлекаться от работы. И когда Минц стал уговаривать его отдохнуть, он ответил решительно:
– Отдых нам только снится. В моем возрасте приходится ценить каждую минуту.
Они ушли в город; академик Буерак махал им сморщенной рукой.
Глава 7
Лебедянский не отставал от Минца. Он полагал, что пока рядом Лев Христофорович, жизнь его почти в безопасности. Хотя угадать, на какие шаги решится дядя Веня, было трудно.
А город кипел.
Многие уже знали о покушении на Минца и Лебедянского, некоторые, особенно демократы, выражали сочувствие. Другие отводили глаза, полагая, что теперь дни мэра сочтены – раз его крыша поехала в другую сторону.
Как ни странно, хотя о подробностях покушения судачил весь Великий Гусляр, сам дядя Веня не знал, что его враг остался в живых, а жена Анатолия Борисовича Катерина не догадывалась о провале покушения, ею же и спровоцированного.
Лебедянский дошел с Минцем почти до его дома, а потом дворами, огородами и аллеями городского парка пробрался к себе. Там он отсиживался в кустах, наблюдая за входом.
Через час он перебежками добрался до подъезда и стремглав через три ступеньки вознесся на третий этаж.
Он открыл дверь своим ключом.
Дочь, светоч родительских глаз, была дома и закричала с порога:
– Ну как, откопал динозавра?
– Динозавр скоро будет, – ответил папа и, отстранив девочку, пробежал на носках в большую комнату, где Катерина сидела перед телевизором – крепкие ноги во весь диван, сигарета в зубах, стакан с джином в руке. Она вовсю пользовалась тем, что муж уже убит и больше не придется скрывать свои пагубные привычки.
– Ральфуша? – спросила она, не отрывая взгляда от телевизионного экрана. – Ты заставляешь себя ждать, кобель паршивый. Ну иди сюда, животное.
Катерина протянула могучую руку в сторону двери, и Лебедянский еле удержался, чтобы не плюнуть в нее.
Вместо этого он сделал еще шаг и перекрыл собой экран телевизора.
Нетрезвый взгляд жены медленно пополз по его некрупному телу, и судорога недовольства исказила лицо супруги мэра.
– Как же так? – спокойно спросила она. – Мне же слово дали, что с тобой покончено.
– Со мной не покончено, – так же спокойно ответил Анатолий Борисович, – как не покончено со свободолюбивым и трудолюбивым русским народом. Не выйдет!.. А с такими, как ты и твой так называемый дядя, мы поступим не только по закону, но и по справедливости.
Тут нервы Катерины не выдержали. Женщиной она была подлой, но эмоциональной, то есть склонной к слезам.
– Не убивай! – закричала она и поползла на коленях к Лебедянскому.
– Не дождешься, не убью! – воскликнул мэр. – Только признайся, что вы вместе с дядей всю эту подлость спланировали.
– Ну какое тут может быть планирование, – возразила Катерина, продолжая ползать. – Нервная женщина пожаловалась близкому родственнику на невнимание мужа – всего делов-то.
Катерина лгала, но Лебедянский узнал все, что хотел. Сомнений в том, что его убийство было организовано дядей Веней, не осталось.
