Алексей Калугин - Галактический глюк
Фредриксон всего этого не знал, а потому был удивлен и даже озадачен отсутствием информации, которая, как ему казалось, должна была занимать главное место в сводках службы охраны общественного порядка Гранде Рио ду Сол за последние несколько дней. Сделав для себя пометку о том, что с этим вопросом нужно непременно разобраться, Фредриксон ввел в базу данных службы охраны общественного порядка коды поддельных идентификаторов, которые он изготовил для себя и Вениамина, не забыв добавить при этом, что оба они являются истинными оллариушниками, джанитами с десятилетним стажем работы и безупречным послужным списком.
К тому времени, когда Фредриксон закончил работу с базой данных службы охраны общественного порядка, камеры-жуки добрались до Великой Магистратуры. Это было величественное четырехэтажное здание с внешним декором, выдержанным в псевдоготическом стиле. С высокими стрельчатыми арками, опирающимися на столбы, с боковыми распорами выложенных на нервюрах высоких крестовых сводов, с узкими фиалами по краям окон, оно отдаленно напоминало Вестминстерский дворец в Лондоне – том, что на Земле. Конечно, все детали, украшавшие фасад здания, были отлиты из трипласта, а сам по себе корпус представлял стандартную сборку из готовых секций. И все же Фредриксон не мог не отдать должное дизайнеру, работавшему над проектом оформления Великой Магистратуры. В отличие от нее здание резиденции для гостей, расположенное на заднем дворе Магистратуры, поражало своей уродливостью. Квадратный зиккурат с тремя рядами широких террас, украшенных огромными двуручными вазами и рогами изобилия с вываливающимися из них продуктами питания, мог спроектировать только человек, у которого отсутствие художественного вкуса сполна компенсировалось манией величия. Впрочем, в данный момент Фредриксону было не до сравнительного анализа архитектурных стилей. Вход в резиденцию для гостей находился рядом с пандусом, ведущим на верхние этажи. Двухстворчатые двери, декорированные под грубо обработанный камень, были плотно закрыты. Но, отправив одну из камер-жуков в полет вокруг здания, Фредриксон вскоре обнаружил на втором этаже приоткрытое окно, забранное снаружи решеткой. Запустив жуков в здание, ИскИн отправил их в свободный поиск. Перемещаясь в разных направлениях так, чтобы не дублировать друг друга, камеры должны были обследовать все жилые помещения корпуса, регистрируя каждого человека, попадавшего в поле зрения видеосенсоров. Прикинув на глаз внутреннюю площадь здания, Фредриксон рассчитал, что работа должна занять от тридцати до сорока двух минут. Разница между минимальным и максимальным значениями определялась тем, что на пути камер-жуков могли встретиться непреодолимые препятствия в виде плотно закрытых дверей или комнат, не оборудованных приточно-вытяжной вентиляцией. В таком случае автоматическим шпионам придется искать обходные пути. Увы, с этим ничего нельзя было поделать, поэтому Фредриксон предпочитал не думать о том, что, если в похожем на зиккурат гостевом корпусе обнаружить Вир-Щипков не удастся, ему предстоит обследовать еще сто пятьдесят одно здание из составленного Вениамином списка. И каждый новый объект придется выбирать наугад.
В свободное от основной работы время Фредриксон давно уже пытался вывести формулу удачи, в соответствии с которой можно было бы безошибочно определить степень предрасположенности человека интуитивно предсказывать последствия тех или иных действий. К сожалению, работа продвигалась слишком медленно. И виной тому была не только сложность выбранной ИскИном темы, но и то, что по причине крайней загруженности делами Службы работать над ней Фредриксону приходилось урывками. Тем не менее на основании тех данных, что у него уже имелись, он присвоил своим провидческим способностям индекс 0,22. Вениамин же имел индекс 0,134. И это при том, что способность угадывать грядущие события со стопроцентным успехом оценивалась индексом 1. Право же, было от чего прийти в уныние. И окажись на месте Фредриксона кто-то другой, он бы скорее всего именно к этому и пришел. Но не таков был Фредриксон, помнивший о том, что ему пока еще ни разу не удалось протестировать индивида, чьи прогностические способности оказались бы выше 0,3, и при этом по окончании эксперимента каждый из испытуемых неизменно произносил сакраментальное «Я же говорил!», даже если он утверждал, что подброшенная монета непременно ляжет аверсом вверх, в то время как она уже твердо решила показать реверс.
Фредриксон внимательно наблюдал за тем, что фиксировали видеосенсоры камер-жуков, и вскоре его терпение было вознаграждено. В первой же комнате, куда проник один из шпионов, были обнаружены двое джанитов. Охранники сидели на стульях, выставленных вдоль стены, и тупо, с выражением глубокого безразличия на лицах таращились на противоположную стену. Фредриксон развернул камеру, чтобы увидеть, на что смотрели джаниты. Стена была выкрашена в серебристый цвет – и это все, что можно было о ней сказать. Фредриксон не успел еще четко сформулировать свое отношение к увиденному, как тихо пискнул зуммер, извещавший, что другая камера-жук также обнаружила людей. ИскИн включил соответствующее окно и вновь увидел джанита, на этот раз мерившего шагами расстояние от окна до двери. Причем двигаться ему приходилось по узкому проходу между столами, стульями и кадками с экзотическими растениями. Снова писк зуммера – двое джанитов о чем-то тихо разговаривают у окна.
За двадцать две минуты Фредриксон насчитал тридцать четыре джанита. Причем с каждым новым охранником росла и крепла уверенность ИскИна в том, что он ищет именно там, где нужно.
И наконец Фредриксон увидел то, чего так долго ждал. А именно – чету Вир-Щипков, мирно спавшую на необъятной кровати, застеленной шелковыми простынями. Размеры комнаты, в которой обнаружила Вир-Щипков камера-жук номер два, соответствовали размерам кровати – устроить в ней площадку для гольфа было бы затруднительно, но организовать чемпионат по мини-регби можно было без проблем. Обстановка и убранство комнаты, долженствующие подчеркнуть богатство и расположенность к роскоши тех, кто в ней проживал, своей аляпистостью и вычурностью могли поспорить с номером для новобрачных в отеле «Хилтон» на Амуре-33. Фредриксону как-то довелось провести там ночь, выслеживая одну парочку, пытавшуюся приторговывать государственными секретами… Впрочем, это совсем другая история, не имеющая никакого отношения к тому, что происходило на Веритасе.
Помимо кровати в комнате имелось двенадцать обитых розовым атласом стульев с витыми ножками и причудливо изогнутыми спинками, два ломберных столика, один овальный обеденный стол с тремя канделябрами на семь свечей каждый, три кадки с пальмами и две с фикусами, огромный аквариум, в котором плавали рыбины фугу, чучело крокодила, стоявшее на задних лапах в углу, и сложенный из красного кирпича камин, полку которого украшали розовые неваляшки и уродливые плоские покемоны. По стенам, выкрашенным в лазоревый цвет с пурпурной окантовкой поверху, были развешаны пять штук зеркал в витых позолоченных рамах и три репродукции: «Утро в сосновом лесу» Шишкина, «Подсолнухи» Ван Гога и «Этюд № 17» Кандинского. Посреди украшенного лепниной потолка свисала четырехъярусная люстра с хрустальными побрякушками и серебристыми ангелочками. В данный момент комнату освещали два ночника в виде обнаженных негритянок с факелами в руках, стоявшие по краям камина. Одним словом, фантазия оформлявшего комнату художника по интерьерам помимо буйства отличалась еще и необузданностью.
Вир-Щипки спали безмятежно, как дети. Лежа на спине, раскинув руки и ноги в стороны, Савва занимал большую часть кровати. Литиция лежала на боку, подложив под щеку сжатую в кулачок руку.
Фредриксон довольно улыбнулся – как будто в ответ той удаче, что улыбалась сегодня ему. Основная часть работы была выполнена на удивление быстро. Остальное – рутина. Дав камерам-жукам команду прекратить поиск, ИскИн занялся детальным обследованием комнаты, в которой находились Вир-Щипки, и изучением подходов к ней. В комнате имелось одно широкое окно с дверью, что вела на балкон, тянущийся вдоль всего третьего уровня. Решеток на окнах не было, но, как и следовало ожидать, сенсоров на нем было больше, чем рекламных наклеек на праздничном подарке, купленном на распродаже. В основном это были дешевые игрушки, реагирующие на движение и изменение температурного режима в пределах трех-четырех градусов. Дверь, ведущая в прихожую, где несли службу двое джанитов, непонятно зачем также была оснащена датчиками движения. Видеодетекторов в комнате Вир-Щипков Фредриксон не обнаружил, а с десяток микрофонов – спрятанных, надо заметить, самым бездарным образом, так что отыскать их смог бы даже ребенок, решивший поиграть в шпионов, – не составляло труда нейтрализовать. В занятой охранниками прихожей за джанитами открыто наблюдал объектив видеокамеры, установленной на кронштейне под потолком. Поместив одну из блох на объектив видеокамеры, Фредриксон включил запись.
