Пирс Энтони - Волшебный коридор
– Вы пахнете! – крикнул он пустоте. – Архивариус слегка конюшней, Загремел... ух как сильно пахнет!.. Айрин – духами. Ну-ка, отряхнитесь, почиститесь, а то в библиотеке вас быстренько обнаружат.
Невидимки, очевидно, поняли, потому что запахи исчезли. Айрин вдруг вынырнула из пустоты чуть поодаль.
– Теперь ты меня видишь? – спросила она.
– Вижу и слышу, – подтвердил король.
– Очень хорошо. Я не знаю, как далеко простирается этот магический коридор. Мне везде одинаково.
Айрин сделала шаг к нему и исчезла.
– Опять тебя не видно, – сообщил Дор и шагнул к месту, где она только что стояла. – А ты чувствуешь, где я?
– Эй, осторожно, ты чуть не прошел сквозь меня! – крикнула Айрин, неожиданно появившись прямо у него под носом. Дор чуть не упал.
– А я не знал, где ты, – признался он. – То есть сейчас знаю, а секунду назад не знал. А ты видишь остальных, когда выходишь из коридора?
– Исчезли! – воскликнула Айрин. – Мы видели и слышали тебя все время, но теперь...
– Теперь ты будешь знать: когда я вижу тебя, ты не видишь остальных.
Айрин чуть наклонилась. Ее лицо... исчезло – как у горгоны! Потом она опять выпрямилась.
– А я их сейчас видела, – сообщила она. – Я и в самом деле зачарована?
– Ты просто очаровательна, – вырвалось у Дора.
Она улыбнулась и потянулась к нему. Чтобы поцеловать?.. Но тут лицо ее снова исчезло, и поцелуй не состоялся, то есть Дор ничего не почувствовал.
– Ну, я пошел, – чуть печально сказал Дор. – Найду эту библиотеку, архивариуса этого. Если идешь со мной, держись от меня подальше.
– Я с тобой, – улыбнулась Айрин. – Только, чур, не ловить меня за пределами этого коридора. Договорились?
Но чтобы поцеловать Айрин, надо сделать именно это. А хочет ли он ее поцеловать? Хочет, но боится в этом признаться... самому себе.
Они отправились в путь. Айрин шла сбоку, держась подальше от волшебного коридора.
– Буду следить, чтобы ты не заблудился, – пояснила она.
Вскоре они вошли в город. По улицам носились автомобили. На пересечении улиц чудовища обычно останавливались, издавали какой-то особый резкий звук, стояли минуту-две – при этом они грозно рычали и пыхали дымом из хвостов, – затем срывались с места и неслись дальше, до следующего перекрестка. Чудовищ было много, целые стаи. Казалось, они умеют только мчаться и останавливаться, и больше ничего. В автомобилях сидели люди, как в тех описанных големом демонских огненных повозках. Люди вроде и не собирались выходить. А может, автомобили просто закусили людьми и теперь медленно переваривали их?
Дор старался держаться подальше от этой обыкновенской нечисти. Но дорогу все равно переходить надо. Дор вспомнил живущего в Провале провального дракона. Так вот этот самый провальный дракон очень любит кидаться на путников, решившихся перебраться не по верху, а по дну Провала. Кто знает, может, у автомобилей нрав не лучше. Некоторые из них внутри пустые, значит, не успели поесть, значит, голодные. Возьмут вот и сцапают. Дор, кстати, заметил один очень страшный автомобиль. Он стоял у края дороги, и пасть у него была широко распахнута. Ну дракон, да и только! Дор бочком, бочком – и обошел затаившееся чудовище. Еще он успел заметить: потроха чудовища находятся прямо в пасти – дымящиеся трубочки, дискообразный язык и прочее.
А зубов нет! Вот почему автомобили так долго переваривают проглоченных ими людей!
– Как перейти на ту сторону? – спросил Дор на одном из перекрестков.
– Подожди, пока вон те огоньки остановят движение, – объяснил пыльный, воняющий чем-то горелым перекресток. – А потом беги на ту сторону во весь дух, не то задавят. А ты откуда, деревенщина?
– Издалека, – кратко ответил Дор.
Над перекрестком и в самом деле висел какой-то ящик с окошечками. Окошечки глядели во все стороны. В окошечках зловеще перемигивались разноцветные огоньки. Дор никак не мог взять в толк, каким образом огоньки управляют движением чудовищ. Может, они, огоньки эти, снабжены каким-то особым ошеломляющим заклинанием? Дор решил не суетиться и просто спросить у огоньков, когда можно перейти.
– Айн момент, – ответил ящик и зажег зеленый огонек на одной стенке и красный на другой.
Дор бросился вперед. Чудовище поблизости взвизгнуло, рванулось с места и чуть не переехало несчастного.
– Стой, придурок! – крикнул ящик и сердито мигнул красным огоньком. – Не так. На зеленый побежишь, а не на красный! Ты что, впервые дорогу переходишь?
– Впервые, – признался Дор. Айрин, кстати, куда-то исчезла. Должно быть, забежала в коридор, чтобы посоветоваться с остальными. А может, там, внутри магического поля, ей казалось спокойнее.
– Подожди немного, – велел ящик, – а потом я помогу тебе перейти. Покойников мне только не хватало на собственном перекрестке.
Дор послушался и стал ждать.
– Вперед, – наконец распорядился ящик. – Прямо вперед и не останавливайся. Быстро! У тебя в запасе пятнадцать секунд.
– Но в мою сторону мчится чудо... автомобиль! – крикнул Дор.
– Он остановится, – заверил ящик. – В самую последнюю минуту я переключусь на красный и уж заставлю его повонять резиной. Просто балдею от таких шуток.
Дрожа всем телом, Дор шагнул на мостовую. Чудовище подкатило пугающе близко, взвизгнуло и остановилось на расстоянии вытянутой руки.
– Шевели ходулями, пешеход занюханный, – подбодрило чудовище из облака пахнущей гарью пыли. – Если бы не этот ящик, я сделал бы из тебя замечательную котлетку. Вас, поганцев, вообще нельзя пускать на благородную мостовую.
– А как же переходить? – простодушно спросил Дор.
– Как хочешь, – фыркнуло чудовище.
– Видишь, как я этими железными ящиками верчу-кручу, – похвастался ящик с лампочками. – Целые сотни у меня в подчинении. И все они платят мне дань. Бензином и резиной.
– Чтоб у тебя лампочки полопались! – прорычало чудовище ящику.
– Чтоб у тебя хвост отвалился! – не остался в долгу ящик.
– Наступит день, и мы, автомобили, совершим революцию, – угрюмо пообещало железное чудовище. – Разобьем все светофоры и добьемся свободы деятельности.
– Да от вас просто окосеть можно, – проскрежетал ящик. – А если окосею я, ваш господин, то пострадаете и вы, жалкие железки.
А Дор тем временем переходил дорогу. Еще одно чудовище на полной скорости подкатило к нему. Очевидно, хотело переехать. Но Дор вовремя отскочил.
– Эх, опять промашка! – пожаловалось оно. – Вот тоска, ни одного покойничка за всю неделю.
– А ну кыш с моего перекрестка! – заорал ящик. – Ты не остановился! Не тормознул! Не сжег резину! Сначала надо постоять, потратить бензинчик, а потом ехать. Я не смогу как следует портить воздух, если вы, железки, не будете мне помогать.
– Чтоб у тебя красное с зеленым перепуталось, – взвизгнула железка, не собираясь останавливаться.
– Полиция! Полиция! – замигал ящик. – Машина-преступник проехала перекресток на запрещающий сигнал! Бродячая машина! Бродячая машина!
Другие автомобили, заметив, что их товарищ взбунтовался, сразу же последовали его примеру. Перекресток заполнился рычащими машинами. Они весело врезались друг в друга. Где-то уже начался пожар. Ящик ругался на чем свет стоит, но вдруг смолк. Потерял дар речи; нет, просто компания прошла дальше, а вместе с ней переместился и волшебный коридор, на мгновение озвучивший световой ящик.
Айрин опять вынырнула из невидимости.
– Болтаешь тут со всякими, а про библиотеку забыл? – обиженно сказала она.
– Ничего не забыл, – ответил Дор. – Где библиотека? – тут же спросил он у тротуара.
– Не библиотека тебе нужна, пентюх, а надежная охрана, – высказал свое мнение тротуар.
– Где библиотека? Отвечай на вопрос.
Да, нрав у здешних неодушевленных куда круче, чем у ксанфских. Ксанфские хоть волшебства боятся, а эти вообще... на все плюют.
– Три квартала на юг, два на восток, – свысока бросил тротуар.
– А квартал... это как?
– С каких небес ты упал, несчастный? – вопросил тротуар.
– Отвечай! – потребовал Дор. И вскоре он уже знал, что такое квартал. Квартал – это несколько рядов домов, образующих застроенный четырехугольник, треугольник или многоугольник.
– А там, где ты сказал, живет архивариус? – снова спросил Дор.
– Чего-о?
– Ну, такой ученый, который все науки знает.
– Живет, живет. Самый ученый из всех здешних ученых. Все время тут ходит. Старый такой чудак.
– Какой умный тротуар! Все понимает, – насмешливо похвалила Айрин.
Айрин могла не бояться, что тротуар пройдется насчет ее ножек. Ведь она стояла сейчас за пределами волшебного коридора, там, где тротуар был нем как рыба. Дор знал, что Арнольд рядом. Иначе он просто не смог бы разговаривать с неодушевленными. А если бы Айрин вошла в волшебный коридор, то есть туда, где тротуар вполне мог пройтись насчет ее ножек, то исчезла бы она сама – и никаких ножек! То есть принцесса находилась в весьма выгодном положении и могла насмехаться безнаказанно.
