Виктор Баженов - Ликвидатор нулевого уровня
— Пошли... Ланс! Пошли, говорю! Гаврика своего бери под белы ручки, и ножками, ножками... Вот так!.. Катюх, поближе ко мне — мало ли что...
Стажер чувствовал, что они приближаются к какой-то развязке, и был настороже.
Выйдя из подземелья, ликвидаторы очутились в саду. Сразу. Без перехода...
Катран оглянулась. Пещера исчезла. Со всех сторон их окружали деревья — яблони, яблони, яблони...
— Ты был прав. Лодочка нам не потребуется...
— Х-х-холосо-та как! — промычал Семеныч. — Птиськи поют... Ща тоже... спою...
— Я те спою! — пригрозил Денис. — Чтоб такой сад — и без охраны? Ни за что не поверю!.. Ничего не трогать... Ланс, держи его... Ты что делаешь, скотина!!?
— Закус-с-сую... — Его Величество аппетитно хрумтел наливным яблочком и трезвел на глазах.
Вот он перестал качаться, повертел огрызок в руках и перевел изумленный взгляд на Кэтран.
— Вот это да! Может, и Семеныча ими накормить? — повернулась к стажеру Кэт.
"Г-г-грызни, Семеныч, — пьяно икнул в голове Сименсона дьявол. — Полегчает..."
— А в-в-вот не буду! — заупрямился Семеныч. — Н-н-не для того я кайф ловил!
— "Грызни, гад!!!"
— Да пш-ш-шел ты, рогатый!
— Не давать! — решительно воспротивился стажер. Хоть уровень у него был и нулевой, но голова работала четко. — Что-то с нашим Сименсоном нечисто, — сообщил он Лансу.
— Давай его в тот вон дом отнесем, — предложила Кэтран, — может, пустят? Пусть проспится.
Денис поднял голову и увидел над кронами деревьев крышу. Он готов был поклясться, что мгновением раньше ее там не было.
— Ох, неспроста это... — буркнул он под нос. — Ладно, пошли. Только тихо! Не дышать...
Они с Лансом закинули руки Семена Семеныча на свои плечи и потащили его к дому. Ноги Сименсона волоклись по земле.
Они увидели симпатичный двухэтажный особнячок.
— Какой-то новый русский по блату отхватил, — хмыкнул стажер. — Надо же, и в раю — блат!.. Одного не пойму: где святой Петр? Он же у врат должен караулить?
— Мы ведь не через парадный вход... — предположил Ланс.
— Резонно, — согласился Денис.
— Кто такие «новые русские»? — потребовала объяснений Кэтран.
Прежде чем входить в дом, ей хотелось знать, что там может их ждать.
— Новый вид. Получился из старых русских и отличается от последних тем, что у них денег и нахальства до черта и больше. В основном те, кто вышел из зоны, или те, по ком она плачет. Если хозяин этого великолепия, — стажер кивнул на роскошный особняк, — скажет тебе, что заработал свой первый миллион за три дня в поте лица своего честным трудом — не верь. Ясненько?
В течение своего монолога стажер постоянно прислушивался и вертел головой по сторонам.
— Да это ж... это ж... — закипела Кэтран от возмущения. — Да я б таких — своей рукою!.. Куда же ваш император смотрит?!
— У нас демократия, — вздохнул стажер.
— Что еще за фигня? — Принцесса жаждала продолжения лекции.
— Это когда вместо императора на престоле банда новых русских, которыми управляют исподтишка олигархи.
— Черт знает что! И такие вот — в рай?
— Сомневаюсь. Но если это так, то Господь где-то круто прокололся... Может, мы здесь как раз для того, чтобы его ошибочку исправить?
— И что ты сделаешь?
— Вышибу ловкача отсюда к чертовой матери и отправлю к рогатому. Таким место в аду.
Темный Мастер в Семеныче заволновался.
— Двинули! — Денис решительно открыл дверь.
Ликвидаторы вошли внутрь.
— Верса-а-аль, — присвистнул от удивления стажер. — Ты чего дергаешься, Семеныч?
— Давай его вот сюда, на коврик, — предложил Ланс.
Семена Семеныча осторожно опустили на пол.
«Зеркало! Ползи! Ползи же, гад!!!» Далеко в аду Темный Мастер конвульсивно дергался, переливая остатки своего сознания в дупель пьяного Семеныча.
Сименсон встал на карачки и пополз туда, куда его гнал рогатый, — к скромному трюмо, стоявшему у стены. Ликвидаторы с недоумением следили за ним.
— Семеныч, тебе плохо? — заботливо спросил Денис.
— Мне так хорошо... так хорошо! Вы просто не представляете, как мне хорошо! Я... Да отвали ты, рогатая морда!
— Сема... — двинулся к нему Ланс.
— Всем стоять! — рявкнул Денис, отбрасывая друга и Кэтран в сторону. — Я сам! Никому не подходить! Вам с ним не справиться!
Наконец-то он понял, в чем дело. Ему приходилось слышать про одержимых дьяволом, но воочию он видел это впервые. Тело Семеныча дергалось, кожа на лысоватом черепе вспучивалась, словно из нее пытались пробиться рога. Сименсон подполз к трюмо. Денис засучил рукава и начал подкрадываться сзади. Ему было жалко забавного собутыльника Ланса, но то, что в нем сидело, представляло слишком большую опасность — так что выбирать не приходилось...
Дэн сделал еще один шаг и замер. Взгляд его случайно упал на зеркало... В нем он — Денис Колобродов — с поднятой для удара рукой... Для удара? Или убийства?..
Рука стажера медленно опустилась. И изображение вдруг чудесным образом изменилось: над головой появился нимб, а сзади... Откуда у него взялись крылья?
Дьявол из последних сил боролся с сознанием Семена Семеныча. «Поднимайся! Выше! Выше! Глаза открой! Дай мне увидеть себя в истинном величии!!!»
Семен Семеныч шмыгнул носом и послушно открыл глаза. Флюиды Темного Мастера полностью овладели им. Ему тоже захотелось рассмотреть себя в истинном величии...
Дьявол жадными глазами уставился в зеркальную поверхность и зарычал от бешенства: на него смотрела бессмысленным взглядом пьяная физиономия Семеныча. И не одна, а целых три!
— Я не антисемит, — пожаловался Семенычам дьявол, — но как же я тебя ненавижу, избранный народ!
С этими словами он с силой боднул все-таки пробившимися рожками Семенычей зеркало. Пол веселый звон осколков Сименсоны рухнули на пол.
— Все-таки пробрался, пакостник! — проскрипел в дверях старческий голос.
В комнату вошел импозантный дедок в драной телогрейке, валенках — несмотря на жару — и в шапке-ушанке с задранными вверх лопухами «ушей». Кряхтя, поставил на пол мешок, скинул с плеча берданку и навел дуло на Семеныча.
— Ну-ка, сынок, — приказал он Денису, — подвинь-кась. Кабы не задеть!
— В-в-вы кто? — дрожащим голоском спросила Кэтран.
Она сидела около стены, к которой их с Лансом отбросил стажер. События развивались столь стремительно, что в голове у бедняжки все перепуталось.
— Кузьмич я, дочка, Кузьмич... Сторож тутошний... За хозяйством присматриваю.
Дьявол внутри Семеныча очнулся, почувствовав настоящую опасность, и с воем принялся толкать бесчувственное тело к окну.
— Стукачка-то в аду нашел? — старчески захехекал сторож. — Дурачок! Думаешь, влез в землянина — и дело в шляпе? Рогов-то под внешностью не утаишь!
Дуло берданки неотступно следило за тощим задом Сименсона.
— Э! — возмутился Ланс. — Ты нашего Сему не замай!
Дьявол бросил Семенова на подоконник. Грохнул выстрел. Тело алканавта обмякло, и он повис в проеме окна пятой точкой вверх. Ноги болтались внутри комнаты, голова — снаружи... Из седалища Сименсона выскочила эфемерная рогатая субстанция и, покачиваясь в воздухе, двинулась на Кузьмича: «Врагу не сдается наш гордый...»
В отличие от моряков, рвущих в запале тельняшку, рогатый терзал пострадавшее место. Вскоре он, однако, затормозил, задумался, сообразил, что нарушает традицию, и переключился на свою грудь. Тельняшки там не оказалось, и по комнате полетели призрачные клочки шерсти.
— Так, — оживился Ланс, до которого наконец-то дошло, в чем дело. — Сейчас будем контактно изгонять злого духа! — Его Величество выразительно стукнул кулаком правой руки о раскрытую ладонь левой. — Ишь, какая зараза в нашего Сему подселилась! Еще и песенки орет, подлец!
— Хорошая идея, — засучил рукава Денис.
— Э нет! — возмутился Ланс. — Я его первый увидел — первым и в оборот брать буду!
— Ну ни фига себе заява! А я что, за дверью стоял? — обиделся стажер.
— С царем споришь, холоп?
— А в глаз?
Дьявол с Кузьмичом, недоумевая, посмотрели друг на друга. Нечистому стало так интересно, что он даже перестал петь и заниматься мазохизмом.
— Чего это они? — спросил он у Кузьмича.
— В упор не знаю, — пожал плечами сторож. — Кажется, о чем-то спорят.
— Я бы на их месте монетку бросил, — глубокомысленно заявил дьявол.
— Хорошая идея! — одобрил Денис. — Орел — я первый; решка — ты второй... Идет? — повернулся он к другу.
Ланс задумался. Он нутром учуял подвох: ну как друг собирается напарить его на этот раз...
— Идет. Но кидаю я.
— Согласен.
Ланс на всякий случай обнюхал протянутую ему монету, попробовал на зуб и подкинул. Присутствующие напряженно следили за мелькающими гранями. Первым опомнился Кузьмич, и монетка застыла в воздухе.
