Николай Кудрявцев - Что уж, мы уж, раз уж, так уж...
— Козел! — Эмоционально выдохнула она, когда застегнула молнию. — Сказал, что любит только меня.
Она пнула лежащего ногой и подняла свою кофточку. Одевшись, девица покрутила головой, отыскала свою сумочку, сунула в нее свое нижнее белье и подошла к двери. Дверь была блокирована Семеном. Подергав ее за ручку, она посмотрела на братьев.
— Открывайте, что стоите как массовка. — Рявкнула девица.
Братья снова переглянулись. Семен саркастически хмыкнул и пошел к двери.
— Снегопад, снегопад. — Пропел он, остановившись перед дверью. — Если женщина просит… Пу-у-у!
Замок осыпался ржавой трухой, дверь слегка дернулась.
— Прошу. — Сказал Семен и отпрыгнул в сторону.
Девица не успела воспользоваться приглашением. Дверь открылась, чуть не слетев с петлей, и в мастерскую Барсова влетела жаждущая сенсаций толпа, во главе с бабой Дуней. Неистребимые папарацци, защелкали фотоаппаратами, мужчины уставились на девицу, снимая с нее глазами, только что надетую одежду, а женщины оценивали возможности, лежащего на матрасе, оператора.
Никанор подтолкнул братьев к выходу. Троица незаметно вышла в коридор.
— Узнал, что нам надо?
— Да. — Кивнул Сидор. — Нам надо ехать в Чехов.
Семен присвистнул.
— Далековато. — Согласился с ним Никанор.
— Боюсь, что за мальчиком ехать, еще дальше. — Обнадежил их Сидор.
— Так чего стоим? — Упрекнул домовой. — Бежим скорей. У нас всего три дня.
Братья помчались по коридору, пугая расслабившихся, и гоня перед собой тех, кто еще не вышел из состояния испуга.
Фойе встретило их ровным гудением толпы, безрезультатно бьющейся в стеклянные двери. С улицы, в телецентр, с таким же результатом, ломились многочисленные работники милиции, скорой помощи и пожарные расчеты. Тем, кто рвался на улицу, помогал страх чего-то неведомого, засевшего в дебрях павильонов и студий. Рвущихся в телецентр, поддерживала световая иллюминация мигалок, расположенных на крышах ведомственных авто.
Братья нашли Брыню, стоящего в стороне от всех, со скучающим видом.
— Все, Брыня. — Прошептал подбежавший Сидор. — Работа сделана, можно рвать когти.
— Кому? — Не понял витязь, и многозначительно посмотрел на охрану.
— Не кому, а куда. — Пояснил Никанор. — Семен, ломай двери.
Семен подошел вплотную к спинам толпы и произнес свое магическое слово. Двери рассыпались в стеклянную крошку, толпа вылетела на улицу, сминая милицию, пожарных и санитаров с носилками. Из тех, кто стремился попасть в телецентр, успеха добилась только ревущая сирена.
Есть одна странность у служб, занимающих в телефонной книге первые три строчки. Эти три службы, любят, когда их узнают издалека. Для этого они устанавливают на свой транспорт мигалки и сирены. Кто-то скажет, что все эти прибамбасы, устанавливаются только для того, чтобы быстрее приехать к месту происшествия. Скорее всего, эти кто-то сидят в высоких кабинетах и оторваны от жизни, потому что все остальные знают, что первые три службы, со скоростью не дружат. И вообще, сирены с мигалками предназначены для привлечения внимания, а не для увеличения скорости.
Можно понять пожарных. Приехав на пожар, они врубают звук на полную мощь, чтобы все слышали, что здесь беда. Особенности русского человека заключаются в том, что мы не бежим от беды. Наоборот! Услышав пожарную сирену, мы сбегаемся на пожар, как пчелы на мед. Причин много: погреться, людей посмотреть, себя показать, посочувствовать, позубоскалить, подлить масла. У пожарных тоже есть свои причины: показать себя героями, облить (от скуки) толпу из брандспойта, привлечь газетчиков и телевизионщиков, в случае неудачи, свалить всю вину на толпу.
Медицинских работников, с трудом, но тоже можно понять. На звук сирены, могут прибежать родственники больного и облегчить ритуал заполнения карты больного, а заодно и оплатят услуги. На звук сирены, могут приползти необнаруженные (например, ночью) больные. Из собравшейся толпы, можно кого-то уговорить стать донором, пообещать ему льготы, которые потом монетизировать. Из той же толпы, можно выбрать помощников таскать носилки.
Но вот кого невозможно понять, так это работников милиции. Когда-то давно, когда помощь органам внутренних дел, от граждан, поощрялась, тогда сирена оправдывала свое существование. Но в последнее время, когда добровольных дружинников, стали поголовно сажать за превышение самообороны, сирена уже не находит, среди масс, того отклика. Преступники, к великому удивлению милиции, не сдаются, заслышав сирену, а скрываются с места преступления. Эскортируя ответственное лицо, сирена, конечно, заглушает бранные слова в адрес лица, но она же и заглушает звук, пробиваемой обшивку автомобиля, пули. Секретарь, сидящий рядом, из-за воя сирены, не всегда может оценить: задремало ли лицо на время, или же оно уснуло навсегда. Остается только один вариант, для чего нужна сирена милиции: когда на звук сбегается приличная толпа, сотрудники МВД, начинают ее разгонять, это повышает их значимость, в их же глазах.
Когда толпа поменялась местами с ревущей сиреной, выплеснув из телецентра на площадь, друзья поспешили на выход. Их остановил слегка помятый, припадающий на правую ногу, лейтенант. Он козырнул, невнятно пробормотал свою фамилию и должность и, напрягая голосовые связки, крикнул:
— Где террористы?
— На пятом этаже, в буфете. — Не менее напрягаясь, ответил Никанор.
Лейтенант захромал к лестнице, на ходу доставая пистолет из кобуры.
— А там что, правда, террористы? — Спросил Сидор.
— А ты думаешь, кто у меня пачку денег спер? — Вопросом на вопрос ответил домовой.
Это было логично. Друзья, не мешкая, побежали искать свою печь.
— Это вы муравейник расшевелили? — Встретил их Иван.
— Вань, ты нас обижаешь. — Насупился Никанор. — Мы пальцем никого не тронули.
— А что же они такие возбужденные? — Не поверил Иван, ткнув пальцем в гудящую толпу.
— А может у них эта… корпоративная тусовка? — Заступился за троицу Диоген и отвернулся к трубе.
Иван долго смотрел на гнома, ковыряющего ногтем известку.
— С пожарными, с милицией, со скорой помощью? — Наконец выговорил он.
— Ну, а что? — Диоген посмотрел на здание телецентра. — Солидное учреждение. Празднуют с размахом.
Возразить было нечем. Иван подумал, решил, что гном, пожалуй, прав, и повернулся к Никанору.
— Узнали, где внук Вольфовича?
— Узнали, да не совсем. — Ответил за брата Сидор. — Внука Вольфовича спрятали в горах. Барсов туда летал. Снял на камеру и назад. Горы назвал Уральскими.
— Каменный пояс. — Удивился Брыня. — Далековато. Больше суток пылить придется.
— Знать бы точное место, а печь не подведет. — Возразил Иван.
— А вот на счет точности места, у нас облом. — Сидор остудил всех сразу. — Летать-то он летал, но куда — не знает. А Каменный пояс, это вам не гаражи в Москве. Они две дозаправки делали. Точное место знает пилот вертолета. Пилота зовут Юрий Боков. Служит в Чехове.
— Ну, так поехали в Чехов. — Рассудил Иван. — Ты план у него срисовал?
— Да. — Кивнул Сидор.
— Объяснишь печке, пусть внесет в навигатор. Ну, что? — Иван оглядел друзей. — По коням?
Брыня, Никанор и Семен стали залезать на печь, а Сидор побежал к топке, объяснять маршрут. Через некоторое время он вернулся и забрался к друзьям.
— Вань? — Сказал он, усаживаясь поудобнее. — У Барсова в голове две закавыки.
— Какие еще закавыки? — Пробурчал Иван.
— Да, хрен его знает? — Сидор развел руками. — Я понял так, что по земле, к схрону, нас кто-то не пропустит.
— Охрана там, что ли? — Заинтересовался витязь.
— Похоже, что да. — Кивнул Сидор. — Он сам не знает, что там. Просто он хотел прогуляться по долине, а его предупредили. Сказали, что могут нечаянно подстрелить, а им потом отвечать перед шефом.
— А вторая закавыка?
— А вторая закавыка, довольно-таки забавная. — Усмехнулся тюремный. — Там в горах, где мальчишку прячут, какое-то пьяное эхо.
— Ерунда! — Возразил Никанор. — Ты же видел, что он обкуренный был. Вот ты его глюк и срисовал.
— Нет, Никанор, — раздался голос Бояна. — Это не глюк. Был я в тех местах.
— Ты хочешь сказать, что пьяное эхо на самом деле существует? — Спросил домовой.
— Да. Существует. — Боян пожал плечами. — А что тебя так удивляет? Ты оглянись вокруг, друже Никанор! В какой стране мы живем! Мы живем в удивительной стране! Здесь все удивительное. Люди, звери, природа — все! Вон, — Боян показал пальцем на телевизионщиков. — Десять минут назад, они умирали от страха.
Все посмотрели на площадь. Толпа, выбежавшая из телецентра, разбилась на кучки, и что-то праздновала. То ли незапланированный выходной, то ли срыв рабочего дня. Откуда-то появились пластиковые столы со стульями, пиво с шампанским, бутерброды с сыром. Кто-то запустил петарду, около пожарной машины, чем сорвал бурю аплодисментов и жизнерадостного смеха.
