Сергей Боровский - Архитекторы
— Добрый вечер, господа! — сказал он бодрым голосом. — Участки в Сколково по нереально низким ценам.
Ах, ты спамер вонючий!
Я заехал ему с разворота в челюсть, вложив в удар всё свое умение и силу. На мгновенье подошвы его ботинок оказались на уровне наших глаз, после чего он грохнулся спиной на резиновую поверхность, окатив нас тучей пыли.
Викентий Иванович чихнул, и в наступившей внезапно тишине раздался грохот и скрежет развалившейся пополам заводской трубы.
***
От Пашки мне крупно досталось.
— Ты чуть не провалил целую операцию! — возмутился он, когда мы остались одни.
— Обычное дело. Тебя хакают, ты защищаешься, — резанул его суровой правдой я.
— Но не в присутствии же человека, который ещё не решил, как выгоднее ему расстаться с деньгами.
— Да вы ничего не понимаете, ламеры долбанные! — взорвался я. — У тебя самого, небось, на компе троянов, как собак нерезаных. Скажи, было бы лучше, если бы из чащи вдруг вылетел кровожадный мутант и изнасиловал всех нас?
А что? Вполне реализуемая программка. Пашка включил фантазию, и она доделала начатое мной — претензии улетучились.
Но по сути он прав. Придётся срочно раскошелиться и купить защитный софт. Благо, авансом мы на некоторое время обеспечены.
Я по-быстрому смотался на «Савелу» и купил «Доктора Пилюлькина» — последний писк сисадминской моды. Заплатил за него аж пятьдесят драхм. И это пиратский! Сколько же он по лицензии стоит? Ну, ничего, Бог даст, окупится.
Программка, однако, оказалась мощная и серьёзная. Может, она даже стоила потраченных денег. В комплект входили и трактора, и грейдеры, и прочая строительная техника, десятки важных рабочих в зелёных, безупречно чистых комбинезонах, тысячи приспособлений и инструментов. Сделав пару изменений в настройках, я поставил «Пилюлькина» на автопилот. Роботы тут же принялись прочесывать поле, периодически находя всё новые колодцы и обезвреживая их гранатами — залюбуешься. За ними двинулась колонна машин-монстров, асфальтирующих поверхность сверхпрочным пластиком. Всё. Не бывать тут поднятой целине и овощным грядкам!
Модератор Сурок наблюдал за всем этим без особого восторга.
— Может, рассчитаемся? — грустно предложил он.
— Ты гонишь! Я же тебе вчера за неделю вперёд заплатил.
— А моральные издержки? — не сдавался Сурок. — Я готовился. Интернет на месяц вперёд оплатил. Патроны не экономил.
В общем, разжалобил он меня.
— А ты чего-нибудь ещё полезное делать умеешь, кроме стрельбы? — Это я его спросил.
Он тут же ободрился.
— Могу физически. Помогал копать ямы под фундамент на сайте «Дон-Строя».
— Годится. Напомни о себе через недельку.
***
В тот же вечер позвонил Викентий Иванович и сообщил радостную весть: «сам» готов нас принять завтра в девять утра. Форма парадная. Подготовить презентацию. Проект договора. И что там ещё? Ах, да! Смету!
Как мы с Пашкой готовились — это отдельная история, достойная монографии. Поэтому не о ней речь. Скажу только, что мой напарник окончательно утратил чувство меры и составил смету на сто тысяч драхм. Охрип с ним спорить и доказывать, что пошлют нас суровой тропой лечения от алчности с такими цифрами. Бесполезно.
Без четверти девять мы уже сидели на кожаном диване в приёмной. Пашка — с коричневым портфелем в руках, я — с чёрным. На нём красовался клетчатый пиджак со щегольскими заплатами на рукавах, на мне — похоронный сюртук. На нём — остроносые лакированные туфли, на мне — ботинки-бегемоты. Но тоже чистые.
«Сам» уже находился в кабинете. С семи утра, как сообщила по секрету Ксения, референт Антона Юрьича. Да, так звали нашего будущего заказчика. Викентий Иванович вёл себя на удивление фривольно: зубоскалил с Ксенией, щипал её за мягкие места, потягивал чаёк.
Что делал один за высокой тяжелой дверью большой человек Антон Юрьич, мы узнали в районе одиннадцати, когда от него неожиданно вышла делегация важных, японского вида граждан. Предполагать, что они просочились к нему через чёрный ход, было как-то неразумно, и мы сошлись на том, что все эти люди тоже имеют привычку рано вставать.
В два часа пополудни Ксения угостила нас вкусным пирогом из черники и стопкой бутербродов с красной икрой. Этим она, наверное, отвлекала наше внимание. Потому что едва я сделал пробный надкус, как мимо нас вихрем пронеслись очередные пиджачники с портфелями, скрылись за недоступной дверью и появились в следующий раз только около пяти, преодолевая обратный путь.
В шесть мы с Пашкой украдкой, но так, чтобы Ксения слышала, обсудили меню на ужин. В семь имели удовольствие его отведать, а в восемь Ксения торжественно поднялась со своего места и объявила наш номер программы.
Мы зашли в просторный кабинет, обставленный в стиле Петра Первого. За столом восседал мужчина, слегка тронутый сединой, спортивного телосложения и с цепкими, пронизывающими душу глазами. Его руки были спрятаны под столом и энергично шевелились — позже я узнал, что он никогда не расставался с чётками, служившими успокоителем нервов.
Чуть в сторонке, на детских стульчиках, примостились ещё два персонажа, которых мы опять каким-то волшебным образом упустили из виду. Оба кругленькие и румяные, словно только что испечённые колобки. Один, помельче, был одет, как пенсионер, приглашенный на утренник к внуку в школу: тёмный однотонный пиджак без галстука и белая рубашка с воротником навыпуск. Другой, покрупнее, наоборот был в полинялом свитере с ромбиками на груди и в подштанниках, замаскированных под брюки.
У меня в коленях происходил лёгкий мандраж, но Пашка спокойно прошёл к столу и без приглашения уселся в кресло. Антон Юрьич скосил на него правый глаз, но смолчал. За неимением других вариантов я последовал Пашкиному примеру, а Викентий Иванович склонился к начальственному уху и что-то в него нашептал.
— Излагайте! — Это Антон Юрьич призвал нас к активности.
Пашка кивнул, и я приступил к повествованию.
Рассказывать о технологиях, избегая терминов, практически невозможно. Моя задача заключалась в том, чтобы сократить их до минимума, не выплеснув смысла. Балансируя на грани дозволенного, я с беспокойством наблюдал за Антоном Юрьичем, ловя малейшие признаки скуки. Но он держался молодцом. Лишь только когда я дошёл до описания моих собственных разработок в «живом программировании», он неожиданно сорвался с места и выбежал из кабинета.
У меня всё внутри оборвалось. Пашка слегка поднял одну бровь, но Викентий Иванович не выказывал признаков паники. Колобки тоже. Значит, и нам не следовало волноваться.
И действительно, через минуту Антон Юрьич вернулся, держа в руках яркие буклеты, которые мы уже видели в кабинете у Викентия Ивановича. Он не пошёл к своему месту за столом, а хлопнул этой внушительной стопой перед нами, подняв в воздух клубы пыли.
Там были города. Планы, виды, схемы. Ослепительные зеркальные небоскрёбы, фонтаны, парки. Суперсовременные стадионы и макеты аэропортов.
Он начал говорить, шагая из одного угла кабинета в другой, не останавливаясь ни на секунду, и его речь продолжалась часа примерно два.
Про то, что мы плетемся в хвосте прогресса, что нам следует вырваться из этого заколдованного круга и поставить современные достижения НТП[5] и технологии на службу народу. Именно здесь и прямо сейчас, усилиями наших собственных рук, рождается будущее. У нас есть всё для того, чтобы сделать мощный рывок вперед: знания, способности, желания, амбиции, наконец. Мы построим город, вопреки предсказаниям скептиков, назло клеветникам и завистникам, вставляющим палки в колёса. И город этот будет лучшим из того, что когда-либо создавало человечество. А потом мы перенесём его из виртуальности в наш земной мир. С нами — лучшие проектные и строительные компании мира, светлейшие умы, честнейшие политики…
Он ораторствовал, и я чувствовал, как меня наполняет трудовой экстаз.
А говорили, что среди чиновников не осталось нормальных людей. Вот — ходячее доказательство обратного. Живой, интересный, обаятельный, умный человек. И не просто человек, а большой начальник. Распорядитель судеб.
Монолог Антона Юрьича закончился так же неожиданно, как и начался. Он порывисто приблизил ко мне своё одухотворённое лицо и спросил:
— Пойдёшь работать ко мне?
Мне стоило больших усилий, чтобы не свалиться со стула.
— Начальником департамента информационных технологий? — соблазнительно добавил он, по-видимому, неверно истолковав моё смятение.
Я боялся взглянуть на Викентия Ивановича, которого только что уволили, но Антон Юрьич ещё не закончил на сегодня.
— Викентий! — строго сказал он. — Поступаешь в полное распоряжение Дмитрия…
