Кэтрин Коути - Bücher, Bücher!
— Прошу прощение, фроляйн, — пробормотал он, прикрывая рукой глаза, — я, похоже, не вовремя. Я немедленно уйду…
— Ну что вы, виконт, останьтесь, — раздалось тихое шуршание шелка и женская рука осторожно коснулась его плеча. — Можете открыть глаза, думаю, теперь бы найдете мою одежду вполне приличной.
Хотя виконт и был уверен, что слова «приличный» и «Сара Шагал» нельзя употреблять в одном предложении, про крайней мере без частицы «не», глаза он все же открыл. По-прежнему улыбаясь, перед ним стояла Сара. Ее рыжие волосы ниспадали на пурпурный халат, расшитый зелеными райскими птицами, которые казались невыспавшимися из-за ярко алых коралловых глаз. Несмотря на все изящество наряда, нельзя было не отметить, что портной сильно сэкономил на ткани — одеяние едва доходило до ее лодыжек, а руки девушки были почти полностью открыты. Герберт почувствовал, что у него засосало под ложечкой от какого-то неопределенного, бесформенного страха.
— Эээ…вы меня звали? Если нет, то я пойду, пожалуй…
Прежде чем он успел смерить расстояние от ванны до коридора, девушка подхватила его под руку, заставив беднягу вздрогнуть.
— Не торопитесь так, Герберт. Почему бы нам не присесть и не поговорить немного? Мы ведь проводим вместе до смешного мало времени!
Первый раз за свою долгую нежизнь Герберт пожалел, что родился в семье родовитых дворян. Отговорки вроде «я только что чайник поставил», «ой у меня сейчас молоко сбежит» или «мне еще нужно уборку закончить» были не к месту. Ему ничего не оставалось делать, как последовать за коварной девицей, которая потянула его в комнату, с ногами забралась на кровать и пригласила вампира присесть. Тот осторожно опустился на край кровати. На губах Сары появилась появилась полуулыбка одалиски, ее ресницы запорхали. Один… два… три… четыре… Виконт следил за взмахами ее ресниц, как птица за взмахами косы, что неумолимо приближается к ее гнезду в траве. И что только Сара замышляет?
— Нам нужно видеться почаще, — продолжала Сара, — это порадует вашего отца. Он намекнул, что мы с вами можем породниться.
В эту минуту Герберт обрадовался, что его сердце давно уже не билось, иначе прямо здесь и сейчас с ним случился бы инфаркт. Неужели намерения отца по отношению к Саре настолько серьезны? У него будет мачеха? Причем моложе его лет этак на двести?! О, нет!
С другой стороны, а почему бы и нет? Сара с отцом укатит на медовый месяц, лет на 30, а Герберт останется полновластным хозяином замка, причем наедине с Альфредом… Шампанское, прогулки под луной, вечеринки до полудня…
— Если отцу так угодно, я препятствий чинить не стану, — пробормотал Герберт, — это все, да? Тогда я пойду…
Сара заливисто расхохоталась.
— А вы забавный! Признаться, я поражена вашей выдержкой. Обычно мужчины такие нетерпеливые.
— Да о чем вы?
Девушка сделала большие глаза.
— Я все о вас знаю!
— Право же… вы говорите загадками.
Сара снова захихикала и пододвинулась к нему поближе. Виконт подумал, что вся эта картина до чертиков напоминала пастораль — игривая пастушка возле пастуха. Жаль только, что у него не было флейты. Потому что флейтой при случае можно отбиться.
— Я знаю, что вы влюблены, — сказала Сара игриво.
— Я?
— Вы. Ведь не будете отрицать?
— Вообще-то, — Герберт почувствовал что заливается краской, что с вампирами случалось нечасто. — Вообще-то, да. Влюблен.
— Ну так нечего стыдиться своих чувств! К чему ходить вокруг да около, просто поведайте об этом вашему предмету.
— Ха! Если бы! А что если мой предмет закричит и убежит, ну, испугается меня? Что тогда мне делать?
— Не убежит! — категорично ответила Сара.
— Да что вы-то знаете о моем положении!
— Все! — провозгласила девица. — Сначала ваше поведение меня несколько обескуражило, но теперь я разгадала вашу стратегию.
Порывшись под подушкой, она протянула Герберту более чем знакомую книгу, которую, казалось, на несколько минут опустили в аквариум с голодными пираньями. Виконт почувствовал, что его челюсть медленно поползла вниз, будто ее потянули за невидимую нитку. Ой что будет, что будет…
— Вы забыли книгу в библиотеке. Пролистав ее, я заметила закладку на этой странице, — Сара потыкала пальцем в книгу, с видом следователя, только что обнаружившего окровавленный нож. — Здесь написано — «Будьте жестоки! Пусть ваше трепетное сердце покроется панцырем льда!!! Не обращайте на предмет ваших вожделений никакого внимания! Не удостаивайте ее даже легкого кивка. А чтобы еще пуще уязвить возлюбленную, начните ухаживать за другой дамой! Лучше, если это будет ее лучшая подруга или сестра. Заметив перемену в вашем поведении, объект вашей страсти начнет ревновать и ее чувства к вам воспрянут как феникс из руин! Примечание — не стоит применять этот метод к дамам, имеющим склонность к насилию, наследственную предрасположенность к буйному помешательству или родственниц в тюрьме Ньюгейт.» Знаете, виконт, на меня как откровение снизошло! Теперь я поняла, почему вы относились ко мне холодно, зато сегодня проявили такое дружелюбие.
«Так. Если отец узнает, что я использовал его „звездное дитя“ в своих целях, он будет в сильной ярости», — подумал Герберт. — «Вернее, сказать что он будет в ярости — это все равно что сравнить Ноев потоп с половодьем. Он меня в землю зароет, предварительно бросив в мой гроб пару головок чеснока. И это будет только прелюдией!»
Мысли жужжали в голове, как рой пчел, и время от времени пребольно бились о черепную коробку, но виконт не терял самообладания. Нужно немедленно изъять книгу, прежде чем нахалка успеет разболтать, что, например, та странная трава, которая вдруг выросла на потолке и во время ужина шлепнулась отцу в чашку крови, на самом деле была омелой, и повесил ее там никто иной как виконт (совет номер 14, «Ничто так не радует сердце девы, как поцелуи под омелой!!!») Отнять книгу придется, к величайшему сожалению, ненасильственным методом, но Герберт не унывал. В конце концов, никто из смертных, за исключением разве что Альфреда, не мог устоять против его шарма! Решив давить на слабое место любой женщины — на ее сентиментальность — Герберт покаянно вздохнул, возвел очи горе и для пущей убедительности опустился на одно колено.
— Прошу прощения, фроляйн Сара, мне не стоило играть с вашими чувствами!
— Ну что вы, виконт, я вас вполне понимаю.
— Все же это было скверно с моей стороны. Я повел себя, как олух, — завздыхал Герберт, краем глаза отслеживая ее реакцию.
— Нет, виконт, не вините себя! — произнесла Сара тоном ангела милосердия. — Это лишь говорит о том, что у вас нежное, любящее сердце! Кто бы мог подумать, что вы окажетесь таким робким, как маленькое дитя. Хотя признаюсь, несколько раз вы перегнули палку! Засовывать летучую мышь мне в ботинок было излишним!!.. Но теперь-то я понимаю, почему вы так третировали меня. И почему вы не давали прохода бедняге Альфреду. Вы хотели заставить меня поревновать, уделяя внимания дорогому мне человеку! Только зря вы выбрали Альфи, он меня мало интересует.
Внимать таким речам, стоя на одном колене, было крайне затруднительно, поэтому виконт невольно пошатнулся и для поддержания баланса ухватился за то, что первым подвернулось под руку. Поскольку этим оказалось колено Сары, облегчения он не испытал. Хихикнув, девушка игриво похлопала его по руке.
— Полноте, для этого у нас еще вся вечность впереди! Но приятно видеть, что вы наконец оживились. Вы ведь так страдали! О, как вы вздыхали, как закатывали глаза, как старательно изображали отвращение! Вы даже не решались взглянуть в мою сторону! Вы не смели прийти к ужину, чтобы не бередить свою тонкую душу созерцанием меня! Но сегодня вы не выдержали, открыли свои истинные чувства и… — Сара быстро пролистала страницы, — и опалили меня пламенем своей жаркой страсти! Не бойся, Герберт, отныне все горести позади. Я согласна.
— Н-на что? — прошептал виконт, теряя остатки красноречия.
— Я согласна стать твоей женой… то-есть твоей вдовой… ну или как там у вас это называется… Герберт?!
Последним кого увидел виконт фон Кролок, прежде чем забвение накрыло его милосердной волной, был Альфред, входящий в спальню с двумя ведрами воды…
* * *— … но ведь с ним все будет хорошо?!
— Подождите, фроляйн, я сейчас измеряю ему пульс…
— Да говорю вам… эмм…то-есть, я вам говорить, что у хозяин нет пульс…аррхх. хххмм…
— Эта стандартная медицинская процедура, милейший!
— И температуры у господина виконта тоже нет! Вообще нет! Уберите ваш градусник! рррхххмм…
— Так, у кого здесь докторская степень, у меня или…
— Профессор, умоляю! Он будет жить?
— Ну как вам сказать, фроляйн…
Застонав, Герберт приоткрыл глаза, чем вызвал бурное ликование со стороны Сары, вздох облегчения от Куколя и кислую улыбку Профессора, который уже готовился произвести вскрытие. По крайней мере, какое отношение к медицине имели осиновый кол и молоток, торчавшие из его сумки, виконт так и не понял. Несмотря на все протесты, девушка выдворила и слугу, и светило науки, сказав, что сумеет позаботиться о своем суженном, которого могла спасти только женская ласка. Вернувшись к постели, она участливо улыбнулась и предложила сварить бульончик.
