Андрей Белянин - Ангел быстрого реагирования
— Прыгай! — услышала она. Это к ней подполз Вай-мир.
— Не могу! Не могу! — простонала она. Мерыа и в самом деле не могла. Её парализовал страх.
— Можешь! Ты сумеешь! — кричал стражник, дергая её за руку.— Давай, а то ударю!
Угроза была столь неслыханной, что Мерыа растерялась и позволила ему подтащить себя на край панциря.
— Прыгай!!
— Не мо...
— Это просто!
Внезапный толчок в спину лишил её равновесия, и ей пришлось прыгать. Приземлилась она неудачно, ударившись коленями о твёрдый панцирь. Вай-мир опустился рядом. Поскользнулся, в отчаянии раскинул руки, ища хоть какой-то опоры. Но прежде чем он соскользнул туда, где внизу, точно алчущие челюсти, терлись друг о друга тяжёлые пластины, Мерыа схватила его за ремень, опоясывавший торс, и дёрнула к себе. А сама уже вполне надёжно вцепилась в сгиб панциря.
— Легко? — огрызнулась она.
— Дальше...— буквально выдохнул он.
Люди из обоих родов, сначала испуганные, смешавшиеся в одну копошащуюся кучу, понемногу начали разделяться, собираясь вокруг своих предводительниц. Матери звали дочерей, опекуны собирали детей и пересчитывали их. Стражники перекликались, потом снова собирались в группы и отыскивали своих подопечных. Мерыа наблюдала за этим со стороны, скорчившись у подножия огромного дерева. Она только успокаивающе подняла руки, когда женщина с её вайа мимоходом глянула на неё. Предводительницы, собирая сведения, переходили от одного кружка к другому. Кто погиб? Кто ранен? Они давали указания и ободряли. Понемногу утихало тревожное пофыркивание вайа в колее. Скоро там всё успокоится. Вожаки стад продолжат путь, а за ними тронутся остальные, как это происходит уже тысячи кругов. И ещё до того, как наступит темнота, они вообще забудут, что извечный ритм их передвижения был чем-то нарушен.
Мерыа наблюдала, как две предводительницы, как бы случайно передвигаясь от одной кучки людей к другой, всё ближе сходятся друг с другом. Наконец они встали лицом к лицу. Предводительница чужого рода была особой весьма внушительной. Высокая, худая, мускулистая, как охотник. Голову её украшали пучки степных трав, образуя как бы высокую, светлую гриву. Зеленоватую кожу женщины покрывали тёмные извилистые линии. Когда она остановилась, Мерые на мгновение показалось, что предводительница вообще исчезла, остались от неё только эти росписи и светлое пятно гривы, точно повисшей в воздухе. Во-грт из рода Мерыи рядом с «Гривастой» казалась намного меньше, нежнее и старше, чем была на самом деле. А единственным её украшением было «ожерелье судеб», на котором она увековечивала рождения и смерти. Но не стать определила её высокое положение в племени. На животе женщины виднелось девять выколотых и окрашенных тёмной краской плодознаков — столько, сколько девочек она произвела на свет, И хотя последний период спаривания уже не принёс ей детей, Во-грт сохранила руководящее положение благодаря живому уму и твёрдой руке. На властную позу Гривастой она ответила позицией, выражавшей нейтралитет, и не пошевелилась, пока та, помедлив, не последовала её примеру.
— Неожиданная встреча,— первой отозвалась Во-грт. Гривастая мгновение помолчала.
— Опоздание, вайа шли медленно,— ответила она наконец, неторопливо выговаривая слова. Её речь поначалу была едва понятна. Она изобиловала придыханиями и чуждо звучавшими слившимися звуками.
— А почему опоздание? — Во-грт мгновенно приспособилась, стала говорить просто и неспешно. Гривастая присела, совсем уже расслабившись, и Во-грт последовала её примеру. Ладони полосатой женщины двигались в сложной жестикуляции, глаза рассеянно блуждали. Она подыскивала слова.
— Мало еды для вайа. Нет деревьев.
Слушатели, с любопытством наклонившиеся к беседующим женщинам, обменялись неуверенными взглядами.
Кто-то покашливал, тоном выражая сомнение. Не было деревьев?. А куда они делись?
— Съедены. Пожиратели Деревьев пришли, и нет деревьев,— прибавила Гривастая.
— Огонь? Горячо? — спросила Во-грт, имея в виду лесной пожар. Её собеседница задумалась, мысленно перебирая слова и связи между ними.
— Нет! Нет, нет! — вдруг резко возразила она.— Пожиратели Деревьев! Ничего чёрного, ничего тёплого. Мало пепел.
— Пожиратели Деревьев? Кто видел?
— Никто не видел,— продолжала Гривастая.— Земля говорила: чужое племя, много чужие вайа. Очень чужие,— подчеркнула она.— Наши вайа долго искали еду. Два день-ночь. Опоздание. Трудно. Плохо.
Она раздражённо похлопала себя по худым щекам. Во-грт поняла, что больше ничего не узнает. Она наклонилась к Гривастой.
— Мало врагов тебе, много детей, чистой воды и много еды каждую ночь,— пропела она.
Полосатая женщина повторила её жест. Их ноздри сблизились, ловя запахи друг друга.
— Мало врагов тебе, чистой воды и всегда довольно еды,— повторила напев Гривастая, тактично опустив слова про детей при виде плоского живота Во-грт.
Предводительницы разошлись в разные стороны. Люди обоих родов возвращались к своим привычным делам. Заботились о детях, сторожили, собирали пишу. Но Мерыю мучило предчувствие перемен и опасности.
* * *
Лист покрывали жёлтые и коричневые пятнышки. Он выглядел как кусочек больной кожи. Мерыа смяла его в пальцах. Потом разгладила и снова смяла. Монотонное движение успокаивало. Она боялась. Страх наполнил её так давно и был так неизменен, что она привыкла с ним жить.
Ужас пришёл много ночей назад. Ещё до того, как мир заболел, до того, как пришли Пожиратели Деревьев.
Место рождений встретило род глухой тишиной. Спугнутые птицы покинули гнёзда, вездесущие мелкие зверюшки исчезли. Точно тут прошло огромное стадо слепых вайа. Землю кое-где покрывали вонючие пятна. Рождественские деревья, повреждённые у оснований, клонились в разные стороны. Многие вообще пропали, будто их и правда пожрало какое-то страшное, огромное чудище. В стволах других зияли дыры, точно проделанные гигантскими зубами. Многие деревья были повалены, а в сетке переплетённых корней белели мелкие кости. Мерыа услышала, как кто-то рядом с ней прошептал:
— Дети...
Она не знала, кто это произнёс. И, парализованная осознанием чудовищной катастрофы, не могла даже голову повернуть. Освободил её только крик, раздавшийся чуть позже.
— Мои дети!!! Мои дети-и-и...— завыла одна из младших женщин, она билась головой о землю и в порыве безумия калечила себя. Матери разбежались в разные стороны, отыскивая деревья, которым круг тому назад доверили своё потомство. Вскоре крикам первой женщины уже вторили вопли и стоны остальных. Мерые не пришлось долго искать «свое» дерево. В сплетении корней лежащего на земле развесистого ствола белели останки её сыновей. Она ударила кулаками дерево, которое так её предало. Потом снова ударила, ещё сильнее, и так раз за разом. Только бы хоть чуточку заглушить боль, разрывавшую сознание. Чьи-то руки обняли её и оттащили прочь, извивающуюся и кричащую. А она царапала эти сильные руки. Кусала пальцы, пытавшиеся заслонить ей глаза.
— Угерхс!! Хватит!! Хватит!! — услышала она грозный окрик.
Мимо пробежала предводительница Во-грт — само воплощение гнева. Изрыгая проклятия, она пинала ошеломлённых стражников, раздавая им приказы. Тормошила ополоумевших от горя женщин. Щедро рассыпала направо и налево оплеухи и затрещины, нарочно метя в самые чувствительные места: ноздри и слуховые перепонки.
— Хватит! Успокойся,— решительно сказал мужчина, удерживавший Мерыю.
Она узнала голос Вай-мира. Женщина тяжело дышала. Он отпустил её, но его руки, уже соскользнув вниз, коснулись выпуклого живота Мерыи и задержались на нём чуть дольше, чем следовало. Так, значит, вот о ком он беспокоился — о детях. Не хотел, чтобы она, корчась и катаясь по земле, причинила им вред. Мерыа резко оттолкнула стража.
— Со мной всё в порядке.
Она двинулась к Во-грт, которая собирала весь род вместе. Вай-мир пошёл за ней, тихий и бесстрастный, как тень.
Как же легко было столкнуть её жизнь с проторённой колеи. Слова предводительницы: «Ни один ребёнок не выжил. Теперь кто-то должен остаться, чтобы позаботиться об остальных». Потом она перебрала палочки и узелки в «ожерелье судеб» и... жребий пал на Мерыю. Избрана, выпихнута из членов рода, брошена.
* * *
— Мерыа!
Она очнулась. Лист, который она безжалостно теребила, уже совсем ни на что не был похож. Огромные глаза Вай-мира на его худом лице казались ещё больше.
— Больно? — спросила она. -Нет.
Он изменил позу, зашелестев листьями на ложе.
— Не можем мы всё время есть грибы,— сказал он.
— Знаю,— коротко отозвалась она.
— Нам нужно мясо.
— Знаю! — уже громче повторила она с раздражением. Приближались сумерки — скоро наступит пора охоты.
