Том Холт - Солнце взойдёт
Лишь немногие люди могут произнести многоточие так, чтобы оно действительно прозвучало многоточием, и Джейн была из таких людей. Генерал-Мастер Сновидений взял со стола массивный штемпель с надписью «ХРУПКОЕ» (очевидно, применявшийся для сновидений идеалистов) и начал отдирать резину от деревянной основы.
— Прежде всего, — продолжала Джейн, — что касается всей этой персональной доставки вручную. Это изжило себя. То есть это настолько неэффективно, что просто нет слов. Просто средневековье какое-то! Насколько я поняла, у вас работает такой парень, которому приходится раз в год надевать красный купальный халат и доставлять подарки каждому ребенку во всем мире! Вы хотя бы представляете себе, во что вам это обходится?
— Вам не кажется, — произнес Мастер Сновидений таким голосом, какого можно ожидать от вулкана, страдающего желудком, — что это является необходимым условием действительно персонального обслуживания?
— Не кажется. Еще одна вещь, с которой необходимо разобраться, это сортировка сновидений перед рассылкой. Вам необходимо осознать тот факт, что мы здесь имеем дело с посланиями, а не с облигациями государственного займа. Правильно?
— И что же, — прохрипел Мастер Сновидений, — вы можете предложить?
— Компьютеризация, — живо ответила Джейн, — и штрих-коды. Это очень просто, когда вы научитесь с ними управляться.
— Вы хотите сказать, что в будущем у всех людей во снах будут полосатые узорчики в нижнем правом углу, так, что ли?
— Вы можете замаскировать их под перила, — предложила Джейн. Или стоящую зебру, или что-нибудь в этом роде. Все, что от вас требуется, — это немного воображения.
— Вы забыли сообщить мне, — заметил Мастер Сновидений, — как мы собираемся доставлять сновидения без посланников.
— Разве забыла? — улыбнулась Джейн. — По факсу, разумеется. Непосредственная мгновенная пересылка, от мозга к мозгу. Включая и часы пик. Это будет дешевле, а также значительно быстрее и конфиденциальнее.
— Понимаю. — Мастер Сновидений наклонился вперед с видом человека, выкладывающего главный козырь. — А как быть со знамениями? — торжествующе спросил он.
— Прошу прощения?
— Со знамениями, — повторил Мастер Сновидений. — Кровавые дожди с небес. Радужные войска, сражающиеся в облаках. Нашествия жаб.
Джейн покачала головой.
— Им просто придется уйти в прошлое, — сказала она. — Я имею в виду — в качестве информационной технологии жабы отжили свой век. А также нашествия чего бы то ни было и все остальное. — Она помолчала, рассматривая обломанный ноготь, а затем продолжала: — Вы должны идти навстречу изменяющимся запросам потребителя. В наши дни, если вы устроите какое-нибудь нашествие, люди не станут бежать к ближайшему ясновидцу. Они будут слишком заняты организацией рок-концертов в пользу защиты окружающей среды. — Она сделала выразительный жест. — Все сводится к вопросам себестоимости. Ко времени и действию, если хотите. Времени, которое не должно быть потеряно; действию, которое не должно пропасть втуне.
— Да неужели.
— Как бы то ни было, — произнесла Джейн, вставая, — это все будет в моем отчете. Надеюсь, вы получите свой экземпляр в должном порядке.
Мастер Сновидений тоже поднялся с места и внезапно хлопнул обеими ладонями по столу перед собой.
— Да кем вы себя считаете, в конце-то концов? — вскричал он.
— Очень просто. — Джейн посмотрела на него долгим тяжелым взглядом. — Я смертная. Или, если хотите взглянуть на это с другой стороны, я одна из треклятых бедолаг-получателей. Конечных пользователей. Тех незадачливых душ, которым приходится пользоваться услугами, которые поставляют нам все ваши растреклятые департаменты. Из тех, кто в игре, другими словами.
Мастер Сновидений усмехнулся.
— Вот именно, — произнес он.
Джейн снова села, слегка склонила голову набок и испытующе подняла бровь.
— Продолжайте, прошу вас, — сказала она.
— Подумайте сами, — ответил Мастер Сновидений. — Вот у нас смертные, — он взял со стола степлер, перенес его на шесть дюймов влево и со стуком опустил на столешницу. — И вот мы. — Он поднял свою кофейную кружку и аккуратно водрузил ее поверх кипы расписок и накладных. — Понимаете?
— Нет.
— Тогда я объясню. У смертных все просто. Они рождаются, потом прохлаждаются какое-то время, занимаясь ерундой, и умирают. Нам же здесь приходится работать. Смертные… — он смахнул степлер со стола в мусорную корзину. — У нас все по-другому. Мы здесь навсегда. — Он приподнял кофейную кружку с прилипшим к донышку листком бумаги и вновь поставил ее. — Вам придется осознать тот факт, что вы собираетесь работать здесь.
— Еще одна вещь, которую необходимо исправить в этом департаменте, — заметила Джейн после долгого молчания, — это достойное сожаления разбазаривание исправного офисного оборудования. — Она вытащила степлер из корзины, аккуратно сдула с него пыль и положила обратно на стол. — Я понимаю так, что вы не возымели сочувствия к моим предложениям?
— Можете сказать так.
Джейн вздохнула.
— И вы не считаете, что кто-нибудь еще отнесется к ним с пониманием?
Мастер Сновидений кивнул.
— Позвольте сказать вам два слова в качестве совета, — произнес он. — Попробуйте вбить себе в голову, что усовершенствования далеко не всегда означают что-то хорошее. Фактически, — с нажимом добавил он, — как раз наоборот. Помните это, и вы не ошибетесь слишком намного.
— Благодарю вас.
— Я еще не закончил, — продолжал Мастер Сновидений. — Когда-то давным-давно, много лет назад, у нас здесь была такая же яркая искра вроде вас. Как это ни странно, он начинал как раз в этом департаменте. Он думал, что все здесь нуждается в хорошей встряске, полагал, что все мы слишком погрязли в своем образе мышления и основательное упрощение принесет нам все блага в мире. Избавиться от предубеждений, отбросить старые ограничения, вновь начать все со старта и все в таком роде. — Он вздохнул. — Все это звучало так хорошо, что мы решили попробовать, хотя бы на некоторое время. Это было самой большой ошибкой, какую мы когда-либо совершали.
— Неужели?
— Уверяю вас. — Мастер Сновидений откинулся назад в своем кресле и заложил руки за голову. — Идея состояла в том, чтобы заново создать совершенно новый уровень штатного персонала, который взял бы на себя управление миром, смотрел бы за ним, исправлял неполадки, следил, чтобы все содержалось в чистоте и порядке и работало исправно. И мы сделали это. Мы набрали их, обучили и передали им все дела. Мы назвали их, — добавил Мастер Сновидений, словно бы между прочим, — человеческой расой.
— Ох.
— Да-с, — отрезал Мастер Сновидений. — То-то, что «ох». Чертовски глупая была идея, вы не находите? А вы знаете, что случилось с тем самородком, которые ее выдвинул?
Чувствуя себя так, словно она была простодушной дурочкой, одолжившей свои часы бродячему фокуснику, Джейн покачала головой.
— Нет.
Ухмылка, подобно лихорадочному рассвету, разлилась по лицу Мастера Сновидений.
— Его выслали почтой, — произнес он.
— Почтой?
Мастер Сновидений поднял свой штемпель для хрупких сновидений, прижал его к чернильной подушечке и обрушил на крышку стола с такой силой, что он разлетелся на две половины.
— Да, — сказал он. — Почтой.
Джейн немного подумала над этим.
— А разве это не вызвало затруднений? — спросила она.
— Абсолютно, — ответил Мастер Сновидений. — После того как запихнули в конверт его голову, все остальное вроде как последовало.
ПЯТНАДЦАТЬ
— Что за черт! — произнес Бьорн. Он болезненно извернулся, пытаясь рассмотреть, что схватило его за ногу. Та его часть, в которой случайно еще сохранился оптимизм, надеялась, что это окажется улыбающаяся белокурая стюардесса.
Это был капкан. Близко, но не в точку.
Необходимо отметить, что капкан был в высшей степени гуманным. Его челюсти не были усеяны стальными зубами в дюйм длиной; напротив, на них крепились подушечки из пенорезины, покрытые замшей. Он был также снабжен сопроводительной надписью, на которой, по всей видимости, настоял какой-нибудь перестраховщик-юрисконсульт из администрации, выгравированной крохотными буковками на верхней челюсти капкана. Там было написано:
ОСТОРОЖНО! ЭТОТ КАПКАН МОЖЕТ
ПРЕДСТАВЛЯТЬ ОПАСНОСТЬ ДЛЯ ЛЮДЕЙ
ПОЖИЛОГО ВОЗРАСТА И ИНВАЛИДОВ.
ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ ОБЩЕСТВЕННОСТИ
ПРЕДЛАГАЕТСЯ ПОПАДАТЬ В ЭТОТ КАПКАН
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПОД ЛИЧНУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.
Бьорн хмыкнул и попытался разжать челюсти обломком своего топора. В его замбийском армейском ноже, разумеется, было приспособление для открывания капканов, но он сломал его пару дней назад, пытаясь отрезать себе кусок плавленого сыра.
