Олег Шелонин - Дело «Тридевятый синдикат»
– В день?
– Какой дэнь? Слюшай! Полгод!
– Тьфу,– сплюнул Иван,– я-то думал… Распорядись,– он кивнул Чебурашке,– скомпенсировать в десятикратном размере.
– Может, в тройном? – с надеждой спросил министр финансов.
– В десятичном!!! – рявкнул Иван.– На нашей территории наезд был, нам и ответ держать!
Василиса одобрительно кивнула.
– Вах! Какой джигит! – восхитился посол.
– А варнаков этих накажем, как найдем…
– Чего там искать! – фыркнула Василиса.– «Сотовые» твои Кусю за конкурента приняли.
– Да я из них «полусотовую» сделаю,– вскипел Иван.
– Правильно, хватит и половины дозы,– согласилась царица.
«Сотовый» за спиной Ивана слабо каркнул и упал в обморок.
– С этим разобрались. Что еще? Государственное дело, говоришь?
– Письмо от великий император. Хароший письмо. Сюда брат нэ стал.
– Почему?
– Я говору. Дракон глюпый. Письмо глотал. Мы полдня ждал. Получил. Потом полдня ждал, чтоб прочэсть. Три раз обморок падал.
– А че падал-то? – заинтересовался Иван.
– Слюшай! Нэмножко… ну, савсэм нэмножко плехо пахнул, да?
– Ну и что император от нас хочет?
– Курильский острова хочэт!
– Так они ж не мои.
– Падарить хочэт! Вах! Как дарагому другу падарить!
– Да на шута они мне? – Иван пожал плечами, не обращая внимания на отчаянные знаки Василисы. Прием безобразно затянулся, что сильно раздражало державного.
– Нэ хочэш? – расстроился посол.– А Сахалин хочэш?
– Беру и то и другое,– сердито буркнул Иван, сообразив, что только так можно ускорить процедуру.
Василиса облегченно вздохнула. Посол тоже. Дело его было наполовину сделано.
– Подарок щедрый,– милостиво кивнула царица послу.– Чем мы могли бы отблагодарить императора? И, извините за нескромный вопрос, почему в письме ни разу не был упомянут сегунат? Что случилось с Великим Сегуном, охранявшим покой императорской семьи?
Василиса умела смотреть в корень и задавать порой неудобные вопросы.
– Великий Сегун и его самурай на болничном…– неохотно пробурчал Сухимото Квазимото, старательно отводя глаза.– Слюшай! – внезапно взорвался посол.– Убэри свой джигит из Японий, да?
– И до вас уже добрались? – поразилась Василиса.– Когда ж они успели?
– Откуда знай? Приплыл свой лодка! Весла махай так, что вся кита разбегайся! На ускоритэл плыл говорит! Элисир называется, да? Всэм самурай морда набил. Марьюшка да элисир требует. Прэдлагал сакэ – нэ хочэт! Обижаэт! «Это пойла сапоги мыть»,– гаварыт! Гейша всэх… слюшай! У нас глаза узкий, да? Нэ хатим круглый. Забэри Сахалин, забэри Курилы, забэри свой джигит! Вот такой малэнкий палитичэский дэл к тэбэ.
– Успокойте его императорское величество,– мило улыбаясь, сказала Василиса послу,– мы с удовольствием удовлетворим его маленькую просьбу и с благодарностью примем его щедрые подарки.– Она повернулась к воеводе: – Готовьте «сотовую», пусть сообщат спасителям Отечества, чтоб двигались на освоение подаренных нам новых земель.
Посол просветлел лицом. Иван тоже. Как только Сухимото Квазимото удалился, глашатай громогласно объявил:
– Посол! Тайный!!! Козья мор… пардон… Коза с носом… нострой, в смысле… да он сам все объяснит! – Глашатай безнадежно махнул рукой, отчаявшись по-нормальному представить странного посла. Имя его нескромное он объявить даже не решился.
В залу стремительной походкой вошел человек в развевающемся черном плаще. На лице его сидела плотная черная маска с узкими прорезями для глаз, голову украшала черная треуголка.
– Я дон Карлеоне,– с легкой угрозой в голосе сообщил он, приблизившись к трону,– глава сицилийской и итальянской мафии. Ночной правитель и того и другого! – Он скинул треуголку и слегка тряхнул головой, изображая поклон.
– Царь,– лаконично ответил Иван, слегка приподнял корону и кинул ее обратно на свою пышную шевелюру.– Что-то он мне не нравится,– громогласно шепнул державный Василисе.– Можно я сперва ему морду набью, а потом расспросим, чего хочет?
Даже черная маска не сумела скрыть бледности, наползшей на лицо дона Карлеоне.
– Нельзя.– Ладошка Василисы прикрыла могучую длань мужа.– Дипломатический этикет не позволяет…
Дон Карлеоне облегченно вытер пот со лба маской:
– У меня есть к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
– Послушаем,– Василиса внимательно глядела на ночного правителя Италии.
– Предлагаю вам пол-Венеции. Половина ваша, половина моя.
– А че это половину? – Иван борзел на глазах. Посол ему явно не нравился.
– Хорошо, предлагаю вам пол-Италии.
– Это больше, чем пол-Венеции? – спросил Иван у Василисы.
– Больше, больше,– успокоила его царица.– Соглашайся, кажется, наши спасители Отечества уже там.
– Ладно, беру и то и другое,– милостиво согласился Иван. Он спешил в «Дремучий бор». Только это и спасло Италию и Сицилию от полной аннексии.
20
К приходу «папы» фрау Грета подготовилась основательно. Она здраво рассудила, что каким бы ни был богатырем этот неведомый «папа», но столько эликсиру ему не высосать. А потому старушка со спокойной совестью пустила половину в оборот и на вырученные деньги…
Илья вломился на поляну верхом на сером «коне». Вожжами были уши, шпорами каблуки его старых десантных ботинок, которыми он безжалостно колошматил скакуна под брюхо.
– Не могу больше! – взвыл изнемогший скакун и рухнул, недотянув до избушки. Илья кубарем покатился по траве. Спецназовская выучка не подвела. Сделав пару-тройку кульбитов, он сбил с ног спешившую навстречу старушку, вскочил, поймал ее на лету и заорал:
– Коня мне!
Стая, высыпавшая следом, повалилась на своего вожака. Они все уже побывали под «седлом» и были не в лучшей форме, чем их серый шеф. Илья зарычал.
– Какой мужчина! – Фрау Грета обхватила Илью за шею и запечатлела на его устах страстный поцелуй.
– А… э…– Капитан с трудом оторвал от себя разомлевшую старушку.– Здрасте,– ошарашенно произнес он. На большее у него фантазии не хватило.
– И тебе желаем здравствовать, добрый молодец,– жизнерадостно ответствовала фрау и взмахнула рукой.
Славься ты славься, златой наш телец!
Славься ты славься, наш папа молодец! —
грянул хор из кустов, окружавших поляну. Страшные лесные разбойники орали торжественную оду в честь прибытия легендарного «папы» в эти забытые богом леса Тюрингии. «Папа» затравленно оглянулся. Из пряничного домика к нему с охапками цветов неслась толпа киндеренков.
– Спасибо за наше счастливое детство! – проскандировали они и дружно швырнули букеты.
Цветочная пыльца проникла в ноздри капитана, он оглушительно чихнул. По мановению руки старушки киндерята понеслись обратно доедать пряничный домик. Фрау сегодня была добрая.
– Мне бы коня…– растерянно пробормотал капитан.
– Будет,– жизнерадостно успокоила его фрау Грета, – но только после баньки и всего остального… как положено. А вы, серенькие, свободны, – обрадовала она его «конницу».
Откуда только силы взялись. Серых как ветром сдуло. В ситуацию Илья до конца не въехал, но понял, что его здесь ждали и, похоже, заготовили культурно-развлекательную программу, от которой будет не так-то легко отвертеться. Он кинул взгляд на длинный стол, установленный неподалеку от избушки и заваленный кулинарными изысками и стандартными бутылками эликсира, что наводило на мысль о деревенской свадьбе. Расторопные разбойнички подкатывали к столу бочонок пива, доставленный сюда по заказу ведьмы аж из самой Баварии. «Пожалуй, стоит здесь задержаться чуток,– мелькнуло в голове капитана,– а то и впрямь можно ноги протянуть». Азарт сумасшедшей гонки схлынул, и сразу навалилась усталость.
– Спасибо, люди добрые, не откажусь.
– Что-то я не пойму.– Яга потрясла головой, наблюдая сцену, разворачивавшуюся в далекой Тюрингии. Синдикат теснился у нее за спиной, следя за действиями энергичной фрау.
– Тебе что-то не нравится? – удивился Иван.– Душевно встретили. Прониклась старушка. Глянь какую баньку отгрохала. У нас на Руси до такого хрен бы кто додумался,– со смехом заметил он.
– Вот это-то и странно. Сплошной мрамор. На какие шиши, хотела бы я знать?
– А эликсирчику-то не хватает,– хмыкнул Паромщик,– ящика три как минимум.
– Ну, тогда ясно,– Никита Авдеевич пожал плечами,– в оборот пустила. Вот вам и банька.
Чебурашка схватился за свой «куркулятор».
– Вы на дорожку только посмотрите,– ахнула Ягуся,– ну-ка, серебряное наше, покажи, как далеко она бежит.
Зеркальце послушно выполнило приказ. На его поверхности появилось нечто напоминавшее карту местности, на которой ярко выделялась ниточка дороги. Она шла от полянки фрау Греты, миновала пару деревень и упиралась в небольшой провинциальный городок.
