Владимир Лещенко - Звездная пыль
Как он смутно помнил, это был гальюнар дестроера, Эл Мекк, парень из диковатого мира Фобос, где никого, кроме пастухов да рудокопов, никогда не было. (Для плохо знакомых с системой должностей на военных флотах описываемого времени уточню, что гальюнаром именовался матрос, в чьи обязанности входило поддержание чистоты на корабле и прежде всего уборка сортиров, именовавшихся по древней традиции гальюнами.)
– Скажи нам, почему, поклоняясь милостивому Дьяволу, мы чтим одновременно и многих других богов тьмы?
– Ну, ваше жрейшество, ох, простите великодушно, жречество… Стало быть… мы чтим многих богов, потому что Дьявол, он, типа того, что… он… Он во всех этих богах вроде как по кусочку… Вот всё вроде, – слегка покраснев, закончил свою мысль гальюнар.
– Плохо, очень плохо, сын мой, – раздраженно покачал головой Ирод. – Двое суток карцера без винной порции! Объясни вот ты, – палец его ткнул в старшего матроса с артиллерийской эмблемой, – почему же, поклоняясь милостивому Дьяволу, мы чтим одновременно и многих других богов тьмы?
– Поклоняясь милостивому Дьяволу, мы чтим одновременно и многих других богов тьмы, ибо каждый из них являет собой одну из аватар, то есть низших воплощений милостивого Дьявола! – молодецки отбарабанил, словно попугай, артиллерист.
– Хорошо, очень хорошо. Как твое имя, воин дьяволов?
– Джеремия Монс я буду, вашжречство!
– Откуда? – нахмурился жрец.
– С Айдахо, вашжречство!
Жрец покачал головой. Изменение имен и придание подданным Темной Лиги соответствующих истиной вере прозваний, начавшееся полтора десятка лет назад при новом Великом Гроссмейстере, по-прежнему шло со скрипом и коснулось пока только центральных планет. Жители остальных миров всё еще носили имена святых, праведников, мучеников и иных врагов Великого Господина.
Нет, то ли дело его родная планета Троумердье! Там уже почти не сыщешь никаких Жаков, Жанов, Пьеров… Одни сплошные Каины, Тубалы, Азазели, Навуходоносоры, Нероны… Ничего – прогресс не стоит на месте, и вскоре так будет даже в самых захолустных уголках Лиги. И не только Лиги.
Совсем скоро им, именно им – Двенадцатой фаланге Отдельной Двенадцатой ударной дивизии предстоит дать первый бой врагу. Бой, который положит начало исторической войне – войне, что станет прологом к новому галактическому порядку.
…Двойка эсминцев Амазонийского ВКФ стремительно скользила навстречу время от времени подающему сигналы бедствия космическому мусорщику.
Командовавшая ею рыцарь и капитан третьего ранга Алевтина Промокашкина, державшая свой вымпел на «Лисе», в предстоящем задании ничего особо страшного и сложного не видела.
Конечно, с пиратами ей прежде сталкиваться не приходилось, но, в сущности, что тут такого?
Общеизвестно, что при виде всякого военного корабля регулярного флота даже самый храбрый космический разбойник пускается прочь, как говорится, со всех движков. А дальнейшее – сопроводить преследуемый сейчас пиратами корабль до Амазонии – так вообще проще простого.
Промокашкина была очень хорошим командиром, иначе в свои неполных двадцать девять не получила бы двойку эсминцев.
Она хорошо продумала предстоящие действия.
Полчаса назад она связалась с Залазни и выяснила всё, что нужно, включая и тактико-технические данные его преследователя.
И оставалось только выполнить элементарный отсечный маневр, пропустив «Искатель» вперед… И помоги пиратам те боги, которым они молятся, если их корабль не успеет повернуть до того, как окажется на дистанции прямого выстрела!
– Ориентировочное время до огневого соприкосновения с противником – сорок пять минут, – сообщил вахтенный. – До эффективного огневого соприкосновения – сто двадцать пять минут. Радарная активность – в пределах нормы. Направленная радарная активность – ориентировочно равна нулю. (В переводе на человеческий язык это означало, что противник не замечает их.)
– Курс – на сближение. Начать боевое маневрирование. Самый полный! – приказала Промокашкина.
– Есть самый полный!
Кают-компания БО Космопола «Пассат»– Вот ты сказала, что тебе некуда больше деваться, – строго произнес Георг. – Но, девочка моя, в Космопол не поступают по этой причине. – Правда, что-то проскользнувшее в выражении его лица и в глазах еще двух присутствующих дало Милисенте понять, что это заявление несколько категоричное. С тоской она подумала, что, конечно, зря затеяла этот разговор.
Кто же возьмет на службу какую-то девчонку, которую буквально пять минут назад выловили в космосе? Тем более в такую организацию, как Космопол, что ни говори, а контору серьезную… Хотя, надо сказать, ее вопрос-просьба вызвал довольно-таки сильное оживление среди членов экипажа, и обсуждение его длилось уже битый час, причем несколько раз разговор переходил на довольно отвлеченные материи.
– Кроме того, – продолжил тему капитан, и, как ей почудилось, в его голосе прозвучало некоторое сожаление, – в ряды Космопола можно поступить только через региональную дирекцию, по конкурсу. Не сказать, что конкурс такой уж большой…
– Есть еще одна возможность, – вдруг напомнила Эвелина 1-я, видимо, движимая сочувствием к увядающей на глазах Милисенте. – Капитан корабля Космопола, находящегося в экспедиции особой важности, может с согласия экипажа принять на временную службу необходимого специалиста в статусе стажера.
– А какие специалисты нам сейчас нужны? – с долей сомнения спросил Брентон.
– Ты же знаешь, старина, специалисты нам нужны всегда, – мягко произнес капитан, и внезапно Милисента поняла: он согласен! Непонятно почему, но – согласен! Она едва не кинулась ему на шею с радостным визгом.
Видимо, эти нотки в голосе капитана так же, как радостно блеснувшие глаза девушки, не остались незамеченными старпомом. Он сначала недоуменно, потом удивленно и осуждающе, а затем чуть помотав головой, снова недоуменно уставился на Михайлова.
– Ну, ты же сам жаловался, дружище, что тебе трудно стоять вахту в одиночку на ответственных маршрутах? – пришла на помощь девушке Эвелина 1-я.
– Так-то оно так… Но хотя бы надо выяснить, что умеет делать юная леди? – пробурчал Брентон.
– Я пилот второго класса с допуском третьей категории – вплоть до легкого крейсера, – бросила в ответ Милисента.
– Серьезно? – изумился старый космолетчик. – И крейсер?
– Ну, – пожала она плечами, – удостоверения у меня с собой нет, но могу хоть сейчас сдать любой тест. Меня учила летать сама Мэри Симмонс, слышали про такую? А еще я знаю психологию, межгалактическое право, экономику – всё на уровне магистра, историю – на уровне бакалавра (она не упомянула, разумеется, что случай, вышвырнувший ее из лицея, как раз и помешал ей защитить магистерский диплом). Ну, военная подготовка – то, чему учили в корпусе…
– Итак, если возражений нет, – возражений не последовало, – отныне постановляю считать Милисенту де Орсини зачисленной в команду среднего охотника «Пассат» флота Космопола в качестве стажера на срок выполнения задания… С возможным последующим продлением контракта. А теперь, уважаемые, – деловым тоном обратился капитан к собравшимся, – давайте представимся нашему новому товарищу…
– Джон-Уильям Питерс, старший досмотровой группы, – назвал себя широкоплечий, тряхнув серьгами. – Мои подчиненные сейчас на вахте и представиться не могут.
За ним последовал шатен лет сорока, с усами и маленькой бородкой – даже не бородкой, а клочком волос под нижней губой.
– Георг Эверс, первый пилот. Кроме того, внештатный переводчик «Пассата». Владею восемнадцатью языками. Не все из них знает даже Алена.
– Эвелина Анталл. – Худощавая молодайка снисходительно кивнула девушке. – Можно – Эвелина 2-я.
Следующим оказался Жеронимо Букуя, худощавый бразилианец с агатово-черными знойными глазами, отрекомендовавшийся инженером реакторной тяги.
– Йоширо Кавабата, – представился азиат, чуть поклонившись. Фамилия изобличала в нем потомка древних нихонцев. – Доктор космической медицины. Мы уже знакомы. Я, как ты, милая, видишь, – врач. И неплохой врач. Бывший майор медицинской службы космофлота Монако. У нас дома каждый год какой-нибудь переворот – и я попался на том, что лечил раненых повстанцев. И вот теперь… я здесь…
Потом представились другие: Милисента постаралась запомнить всех с первого раза.
Последним поднялся средних лет невысокий блондин.
– Бортинженер Клайд Льюис, англосаксонец, – коротко сообщил он.
– Кто? – переспросила Милисента.
– Я англосаксонец, – коротко и печально повторил он, и тут Милисента окончательно поняла, кто перед ней.
История гибели Демократической коалиции союза была знаменита на всю освоенную человечеством Вселенную из-за своего трагизма и уникальности.
…Тут, видимо, следует начать издалека, сперва коснувшись общей истории космических войн, которые когда-либо вело человечество.
