Милена Завойчинская - Дом на перекрестке
Я смотрела на все это и умилялась. Такое ощущение, что я суперважная персона. Телохранитель мне теперь нужен! Бред какой-то. И никак не могла понять, нравится мне это или бесит. Пожалуй, второе все же больше. Потому что мое мнение в данном вопросе никого не интересовало – они уже все решили за меня. Нет, в Ферин я бы одна не сунулась ни за какие коврижки, это я понимала. Но на Земле?
– Ладно, – прервала я эти разборки. – Собирайся, только быстро, и сразу после завтрака выезжаем.
– А я уже собрался и позавтракал. – Эйлард улыбнулся как ни в чем не бывало.
– А мы все уже позавтракали, – вклинился Филя. – Мы даже тебе уже кофе сварили. Я лично проследил, как Эйлард варил, ты не думай.
– Ты ж мой хороший! – Я рассмеялась и скосила глаза на мага. Ну надо же, он мне кофе сварил… – Знаешь, как я по тебе скучать буду? И по тебе тоже, – глянула я на Тимара, и он улыбнулся.
– А смета-а-аунки? Я так старался!
– И сметанки, и сливочек! – Не выдержав, я фыркнула. – Тимар, ты уж без меня Филечку корми хорошо, – подмигнула я ему. – Сливок он заслужил, каждый день давай, только не очень много, чтобы животик не заболел.
ГЛАВА 14
Дорога до дома родителей заняла у нас больше трех часов. Я с ненавистью погрузилась в электричку, тихо радуясь только тому, что повидаю родителей, а вот Эйларду все было интересно. Правда, сильно он мне разговорами не досаждал, что я в целом оценила – терпеть не могу болтать в дороге, когда нужно перекрикивать шум колес. Так что через какое-то время я достала книжку и стала читать, а маг смотрел в окно.
И вот дом, где я выросла. Обычная такая пятиэтажная «хрущевка», подъезд, в котором кошки делали все, начиная от сходить в туалет и заканчивая погрызть то, что вынесли добросердечные старушки. Лестница со стенами, расписанными последователями пещерных людей:
«Макс + Маша = Л»,
«Катька – зараза»,
«Вичка – стерва».
Наткнувшись взглядом на эту надпись, кстати сделанную на потолке – да-да! Это про меня! – Эйлард хмыкнул, а я пожала плечами. Только снова стало грустно. С Витьком мы всегда нежно дружили, начиная с ясельного возраста. Количество съеденных в одной песочнице конфет классу к восьмому сравнялось с количеством нелестных эпитетов, которые мы отвешивали друг другу. Что, впрочем, не мешало нам оставаться друзьями. И я по-настоящему горевала и плакала, когда он нанюхался какой-то дряни в компании таких же великовозрастных придурков и сиганул с балкона пятого этажа, возомнив, что он птица.
Дверь открыла мама, одетая в какие-то затрапезные штаны и футболку.
– О, Вика, что так долго? – Заметив Эйларда, она малость остолбенела и просканировала взглядом эту тушу. Когда ее голова запрокинулась под критическим углом, а брови запутались уже где-то в волосах надо лбом, я поняла, что пора что-то объяснять.
– Эйлард, это моя мама, Анастасия Витальевна. Мама, это мой иностранный друг, Эйлард, он погостит у нас.
– Ага. – Мама отмерла и окинула меня цепким взглядом.
– Нет, – нахмурилась я. Этот мамин взгляд я знала хорошо, она им всегда оценивала, подходит ли данная особь мне в качестве спутника жизни, и примеряла на меня очередное свадебное платье.
– Зря, – скривилась мама. – Эйлард, проходите, пожалуйста. Прошу прощения за свой вид, мы не ожидали, что будут гости. У нас тут подготовка к ремонту, поэтому в доме сущий хаос.
– Анастасия Витальевна, – маг склонился в легком поклоне и облобызал маме ручку, которую она тут же застенчиво спрятала за спину и зарделась, – Вика не говорила, что у нее такая молодая и красивая мама. Если бы она не представила вас, я бы решил, что вы сестры! – И этот подхалим улыбнулся своей фирменной улыбкой.
Вот гад! Все, теперь мама меня с потрохами сожрет и не успокоится, пока не сведет нас. Блин!
– Ой, ну что вы, – довольно заулыбалась мама. – Прошу вас.
Уже в квартире, когда мы разулись и отнесли сумки в гостиную, в которой царил бедлам, мама, под предлогом приготовления гостю чая, утащила меня в кухню.
– Ну?! – И уперла руки в бока.
– Мам, он просто мой хороший знакомый, – закатила я глаза. – Между нами ничего нет.
– Ну и дура!
– Мама!
– Что, мама? Я двадцать пять лет мама и хочу уже стать бабушкой. Ты чего клювом щелкаешь, глянь какой экземпляр!
– Мама-а-а, – простонала я. – Ты ведь прекрасно знаешь, что не все привлекательные внешне «экземпляры» хороши в качестве спутников жизни.
– Это да, – мама пошла на попятный. – Лешка твой – тот еще паразит.
– Он не мой.
– Да какая разница, – махнула она рукой. – Не объявлялся?
– Нет, и слава богу. Мам, а папа-то где?
– Да позднее приедет, он там стройматериалы с рабочими закупает.
Уже за обедом и последующим чаем мама все пыталась выведать побольше информации о госте, и мне пришлось снова вмешаться. А Эйлард старался отмалчиваться, только улыбался и нахваливал чай. Что-то я ступила и не приготовила легенду заранее. Пришлось импровизировать. Так что на вопрос: «А чем же дорогой гость занимается и зарабатывает на жизнь, а также что он делает в нашей стране?», отвечала я.
– Мам, Эйлард увлекается экстрасенсорикой. Ты же знаешь, это сейчас модно. И параллельно изучает и курирует одно аномальное место в моем городе. Ну как они там называются – места силы, что ли, типа Аркаима{15} или Тибета.
– Да что вы? Как интересно? – Она перевела взгляд на меня. – Твоя прабабушка Лиза всегда мечтала съездить в Тибет. Помнишь ее сказки?
Я рассмеялась. Прабабушку я помнила не очень хорошо. Она умерла, когда мне было пять лет, хотя у нас и остались черно-белые фотографии, с которых улыбалась эта сильная, умная женщина с идеально уложенными волосами. Она прошла всю войну и дошла до Берлина, имела множество боевых наград. И уже потом, после войны, вела очень активную жизнь. А какие у нее были трофейные наряды! Закачаешься! Шелковые, шифоновые и бархатные платья, расшитые бисером, меховые горжетки, крошечные сумочки. Что-то она привезла сама, что-то уже позднее получила в виде помощи от американцев, так как прадедушка, которого я уже не застала, занимал не последнее место и был каким-то начальником. А ее наряды я очень любила доставать из большого чемодана, куда она спрятала их, когда состарилась, и примеряла, воображая себя принцессой.
Пока она была жива, много со мной играла. Когда я ходила в ясли, прабабушка Лиза сделала мне из проволоки и какой-то тоненькой ткани крылышки, расшив их бисером и блестками. Я надевала их, и мы играли в фей. Я была феечка юная, а она взрослая Фея Радуги. И ее любимая фраза: «Все мы немножко феи».
– Помню. – Я улыбнулась. – Мам, а ее вещи сохранились? Помнишь ее платья?
– Да. У меня рука не поднялась их выбросить. На антресолях, в чемодане. Там же и твои крылышки, кстати.
– Да ты что?! – рассмеялась я. – Я заберу их – и вещи, и крылышки.
– Какие крылышки? – заинтересовался Эйлард.
– Мои, фейские.
– Какие? – у него округлились глаза. – Ты фея? – И отпил из чашки.
– Все мы немножко феи, – хором ответили мы с мамой и захихикали. А Эйлард поперхнулся чаем, с трудом откашлялся и впился в меня взглядом.
– Я покажу. – Мы с мамой переглянулись и снова рассмеялись: такой комичный вид был у мага.
А потом я пошла разбираться с вещами в своей комнате и рассортировывать их по пакетам и коробкам, а мама утащила Эйларда. М-дя… Он, бедный, и не знал, что ему предстояло. А светили ему развлекушечки в виде фотоальбомов и маминых комментариев: «А это Вика в ясельках», «А тут Вика пошла в первый класс», «А это Вика на выпускном», «А тут Вика закончила институт», «А тут Вика с А… впрочем, это не важно, мерзкий был тип», – и все в таком духе. Я только застонала, увидев, как она с улыбочкой достает первый фотоальбом, но бороться с ней бесполезно, так что я ушла.
Вечером приехал папа, и началась вторая часть Марлезонского балета{16} с представлением Эйларда, а затем многозначительные переглядывания родителей. И все бы ничего, но приближалась ночь, и встал вопрос о том, куда укладывать спать свалившегося как снег на голову гостя. Квартирка у нас хоть и трехкомнатная, но комнаты эти размером с коробку от холодильника. И единственная более-менее большая – гостиная сейчас была вся заставлена мебелью, пакетами и ящиками с вещами, которые переместились туда из спальни родителей и моей комнаты. А потому спать в ней Эйларду не представлялось возможным. Чему мама была и рада, судя по ее лицу, когда она извинялась перед гостем, что спать ему придется в одной комнате со мной. Я украдкой погрозила ей кулаком, но разве мою маму этим можно смутить? Она с невинным видом поставила раскладушку, выдала комплект постельных принадлежностей и, посмеиваясь, удалилась.
